Галактион Табидзе - Стихотворения Страница 17

38. Под звездным сводом. Перевод К. Арсеневой

Звезды, звезды. Алмазами свод сверкает.Тьма ночная блещет, ослеплена…Тень за легкой тенью во мгле мелькает —Так плывет, спеша, за волной волна.

В мутно-белом сумеречном мерцаньеСпит земля глубоким, спокойным сном,И над нею раскинулось мирозданье —Свод небес, сияющий звездным дном.

Вечный снег лежит на высоком кряжеВ колдовском молчании тишины.Словно дэвы, дремлющие на страже,К небесам вершины вознесены.

Ореол венцов ледяных блистает;Только ветер рощ, раскачав сосну,До вершин мерцающих долетает,Нарушая шелестом тишину;

Как дыханье ласковой колыбельной,Над деревней спящею пролетит,То затихнет в полночи беспредельной,То опять орешником шелестит.

Я стою один у тропы безвестной…В вышине созвездий венец плывет.И владеет взором, душой и песнейПолный звезд алмазных небесный свод.

39. Без любви. Перевод Ю. Ряшенцева

Непреложно:Без любви ни лес в тиши, ни ветер в гневе,Ни светило, правящее в небе,Невозможно!НевозможнаКрасота на белом свете без любви.Жизнь ничтожна.И вовеки нет бессмертья без любви!Но из всех из чувствПоследняя любовь —Как цветок иль плод осенний, спелый.Для усталых устПоследняя любовь —Лучше первой!Нет в ней урагана, нет борьбы —В чем потеря?Нет упрямством сломленной судьбы,Нет в ней зверя!..Да, цветы ее, предтечи всех снегов,Не похожиНа цветы весенних ярких берегов —Ну так что же?..В первой страстиСтрасть — источник мук,А в последней —Сроки.Нет в ней урагана,Но вокруг —Он, жестокий.Он ее печальный нежный цветОкружает.Пощадил бы горькую, но нет —Сокрушает!Вот она, печальная, — увы! —И завяла…Но ведь и бессмертья без любвиНе бывало!Непреложно:Без любви на этом божьем светеНи движенье, ни само бессмертьеНевозможно.

40. Женщине с гор. Перевод Э. Александровой

Лишь встречу бездонный твой взгляд ненароком,Небесной сверкающий голубизною,И сердце грустит о селенье далеком,И прошлое зыблется передо мною.

О, чистой души затаенное пламя!О, первой любви твоей звездная святость!…Встает покосившийся дом пред глазами,Колонн обветшалость, и крыши покатость,И сад наш, заглохший, в раскидистых кронах,Где дикий шиповник струит ароматы, —О, сколько бессонных, луной озаренных,Безумных ночей я провел там когда-то!Кто знает, как горько рыдал я, бывало,Как долго тянулись часы ожиданьяИ как безысходно душа тосковала,Когда поняла, что не будет свиданья!Но мир, в глубине твоих глаз затаенный,Однажды познав, позабуду ли вновь я?Доныне, навеки с тобой разлученный,Тревожусь о нем я с тоской и любовью.В бездушной толпе, где кумир — наслажденье,Где нагло бесчинствует власть чистогана,Спасется ль душа твоя от омертвенья,От всеразрушающей силы обмана?На женщин смеющихся глядя угрюмо,С толпой их не смея покуда смешаться,Стоишь ты, объята мучительной думой,Пытаешься в чем-то еще разобраться;Еще тебе страшно, еще тебе больно,Еще тебе хочется плакать, бывает, —Но ты уже с ними…                            И в сердце невольноОбида и гнев на тебя закипают.

И горько за душу, чья доля — до срокаПогибнуть в бездонной пучине порока.

41. Ты ждешь? Перевод В. Леоновича

Не жди от меня молений —Мне жалок любовный бред —Сил моих нет!

Есть гений ЛюбвиИ Смерти гений —Третьего нет.

Сердце смеется.Раньше — любило око.Не всё ли равно?

Правды не остается,И жизни не остается,И третьего — не дано.

42. «Никогда не бредится свободой…» Перевод Г. Маргвелашвили

Никогда не бредится свободойТак самозабвенно, как весной,—Стоит лишь оттаявшей природеЗашуметь отчаянной листвой.А когда украсится цветамиСиний бархат вытканных луговИ с утра, под птичье щебетанье,Затрепещут крылья облаков,Кто-то властно призывает к жизни —К гибели бредущего, меня…Но увы, увижу лик отчизныИ опять вкушаю горечь дня.

43. Поэт. Перевод О. Ивинской

Сколько раз я твердил — для когоИ кому посвятил я заботы!Сколько раз, проклиная работу,Собирался предать мастерство,Чтоб уже не писать ничего.

Сколько раз я хотел подавитьУвлечение словом для слова,Хоть и броско оно и толково,И мелодии гневной, суровойБез остатка себя посвятить!

В мощном гуле народного гневаПозабыть о себе до конца,Стать бы только припевом к напеву,Призывая к свободе сердцаИ в рабе пробуждая бойца!

Слейся с нищими братьями в хоре,Слейся, с ними родства не тая,Слейся с музыкою бытия,Стань собратьям поддержкою в горе,Неподкупная лира моя!

44. Оплаканный ветром. Перевод В. Леоновича

Листок отлетает, оплаканный ветром,Пылает октябрь горячо.Природа грустит о листке неприметном,О первом — о чем же еще?

Я знал, как они облетать не хотели,Безумствовал и горевал…Душа приняла очертанья метелиИ хлынула за перевал!

Пустая свобода: нестрашно, небольноОтныне лететь не дыша.Свиваются странно — легко и невольно —Снежинки — с душою душа.

45. «Мне изменили старые созвучья…» Перевод Г. Маргвелашвили

Мне изменили старые созвучья,Да и друзья куда-то разбрелись.Увы, я к одиночеству приучен,Но сплин, как спрут, окольцевал Тифлис,И вот я безоружен и бессилен,Я стар и слаб пред женской красотой.Вот и дожди, как видно, зачастили,Чтобы попрать меня своей пятой.

46. Космическая лужа. Перевод Н. Гребнева

И кровь и грязь — всё выплыло наружу,Конь Апокалипсиса рухнул ниц —И всё слилось в космическую лужуБез берегов, без края и границ.

Она в себя всосала без пощадыКлочки знамен, обломки кораблей,И воздух отравили трупным смрадомВетра, прокочевавшие над ней.

Она гниет, но море силы копит,Но море ждет, и — только час пробьет —Слезами Ниобея мир затопит,В пучине грозной мести погребет.

47. «Всю ночь он брел по улицам пустым…» Перевод И. Дадашидзе

Всю ночь он брел по улицам пустым.И в сумраке,Меж небом и землею,Качался дождь, стуча по мостовым,И ветер пел и плакал над Курою.

И город спал.В его невнятном снеВсё тот же дождь ворочался устало…Кончалась ночь,И в смутной вышинеМедлительно и нехотя светало.

Уже рассвет означен был вдалиИ у мостов просвечивали ребра…И узкие пролетки мимо шли,Как будто образ наплывал на образ.

Он огляделся:Нет конца пути…И в небе нет ни знаменья, ни бога…Всё спуталось.И некуда идти,Чтоб жизнь, как ношу, сбросить у порога.

48. Который час? Перевод Г. Маргвелашвили