От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина Страница 17

Эмансипационные идеи и процессы развивались по трем направлениям: эмансипация крестьян от помещиков, женщин – от семейных традиций, граждан – от государства.

На политической сцене заявили о себе три политические силы, сформировались три политических игрока: правительственный лагерь, либеральный и радикальный.

Лидеры русского либерализма осмысливали две основные проблемы: освобождение личности и введение «государственного властвования» в рамки правомерности и в соответствии с потребностями и желаниями населения. П. Б. Струве писал:

Суть либерализма, как идейного мотива, состоит в сознательном утверждении свободы лица. <…> И либерализм, и консерватизм суть не только идеи, но и настроения, точнее – сочетание сознанной идеи с органическим, глубинным настроением142.

Народническая идея оформилась в доктрину радикальных сил, привела к принятию мысли о насилии и терроре как эффективных средствах переустройства общества. Позднее для радикальной интеллигенции основной теорией, объясняющей социальные процессы и определяющей программу радикального социального переустройства общества, стал марксизм.

Шла мобилизация общественных сил и их натиск на правительство.

В 1862 году в Петербурге заполыхали пожары и под этим предлогом были закрыты воскресные школы. В тот же год был закрыт Вольный университет в здании городской Думы, временно закрыты «Современник» и «Русское слово», арестованы Н. Г. Чернышевский, А. А. Серно-Соловьевич, Д. И. Писарев. В 1863 году на университетскую свободу наложено вето: посторонние больше не допускались на лекции, и новый университетский устав объявил принципиальную невозможность учиться в университетах женщинам. На просветительскую энергию интеллигенции был тоже наложен запрет.

Манифест 19 февраля 1861 года – юридический шаг из феодализма в капитализм. Он перевел стрелку на пути развития России. Страна пошла по пути модернизации. В результате модернизации, связанных с ней процессов индустриализации, переструктуризации экономики, освоения новых форм экономических отношений, урбанизации изменилась политическая система и организационная структура общества, положение в ней различных социальных групп. Другими словами, реформы 1860‐х годов позволили оформиться социальным движениям как протестному поведению образованных социальных групп.

Мучительное продвижение России по пути модернизации с прорывами и отступлениями на старые позиции, с колебаниями и непродуманными, эмоциональными шагами правительства, с появлением трех ветвей власти, с проведением политических, экономических и социальных, культурных, образовательных реформ и т. д. создавали в разное время различные политические комбинации, определяющие мобилизационные ресурсы движения, диктующие, в свою очередь, репертуар коллективных действий: от охранительных к наступательным, и наоборот. Этот процесс коррелировал с процессами возникновения новых структур политической власти, с экономической ситуацией.

Эти макросоциальные процессы привели к формированию новых социальных классов – рабочего класса и буржуазии, а также к поиску самовыражения, новых форм своей коллективной идентичности такой специфической внесословной социальной группы, как разночинцы. На авансцене российской истории появились новые политические игроки.

Формирование новых социальных групп

Для первой четверти XIX века агентом социальных изменений, или «новым человеком» (в терминах того века), то есть человеком, готовым к реформаторству и социальным изменениям, был дворянин, декабрист. Дворянство было главным носителем культуры, просвещения, исторической традиции и было незаменимо при слабости русской буржуазии и темноте крестьянства. По сути дела, часть дворян взяла на себя роль третьего сословия и выступила против собственных привилегий143. Кризис 1859–1861 годов подвел черту под ведущей ролью дворянского сословия в процессах социальных изменений. Начался процесс отхода дворянства с ведущих политических и экономических позиций и ролей в обществе, отстранения их от ресурсов. Прежде всего от земли.

«Дворянский политический крах заставил искать других общественных слоев, куда бы переместить надежды России»144, – констатировал ситуацию А. Амфитеатров. Разночинцы заявили о себе как социальная группа, претендующая на реализацию надежд России.

Их появление отмечено многими политическими и общественными деятелями. Н. А. Бердяев в своих заметках так зафиксировал их появление:

В 60‐е годы в интеллигенцию вошли новые социальные слои, прежде всего семинаристы; дворяне перестали господствовать, и появился более жесткий и более аскетичный душевный тип, более реалистический и активный. Эпигоны идеалистов 40‐х годов, «лишние люди», представляются людьми отошедшего века145.

В. И. Ульянов-Ленин сделал акцент на другом: «Падение крепостного права вызвало появление разночинца как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще, и демократической бесцензурной печати в частности»146. Но кто бы ни писал о разночинцах, все сходились на определении ведущей роли новой социальной группы в духовном и социальном развитии российского общества.

Понятие «разночинцы» довольно размыто. В литературе и публицистике XIX века они рассматривались как восходящие по социальной лестнице простолюдины с определенным набором личных черт и моральных качеств147. Под ними понимали и просто образованных людей недворянского сословия и определяли как некую единую социальную группу – «юридически неоформленную категорию населения России XIX века: выходцев из разных сословий, получивших образование»148.

Таким образом, агентом социальных изменений, актором общественной жизни середины XIX века стал разночинец, демократ по убеждениям, человек, вступивший в мир в менее благоприятных условиях, чем дворянин, и имевший другой социальный опыт, вышедший зачастую из низов и хорошо знавший народную жизнь. Определяющими характеристиками этой группы были быстрая социальная мобильность, наличие образования или стремление к нему, потеря связи со своей средой, избавление от родительской опеки, ига патриархальной семьи (разрыв – уход – побег из дома), занятие полезной общественной деятельностью (работа в школах, больницах, в науке, литературе и т. д.).

Позднее на первое место в определении разночинца выступало не его социальное происхождение, а взгляды, политическая позиция, поведение, и тогда в эту категорию зачислялись лица дворянского происхождения – разночинцы по убеждениям. Во второй четверти XIX века развитие самосознания оппозиционных образованных групп породило позитивные образы, которые подразумевали определенный набор ценностей и личных качеств. Разночинец стал символом «правильных воззрений»149. Критическое отношение практически ко всем сторонам российской действительности, непримиримость к социальной несправедливости, представление о долге перед народом, стремление служить ему, ожидание перемен – характерные для разночинной среды умонастроения.

Таким образом, разночинцы – не класс, не сословие, а маргинализированная группа, состоящая из выходцев из различных социальных классов, сословий, социальных групп: дворян, мещан, купечества, духовенства, крестьян. Эти люди, утратившие связь со своей средой, а часто и средства к существованию, аккумулировали недовольство общества, переводя его на язык критики. Критика и ревизия осуществлялись разночинцами в отношении практически всех традиционных ценностей, идеалов, норм и предпочтений всех классов и слоев общества. Возможности этой группы лиц оказались широкими не столько в силу их численности, сколько в силу изменения

ситуативного и окружающего пространств, которые разночинцы занимали и через которые эта категория соприкасалась, в сущности, с любым элементом