Дух победителя - Александр Путинцев Страница 8

Назад в казарму я бежал окрылённый, забыв про свою усталость. Ребята похлопывали меня по плечу и по-доброму завидовали. А как же, награда достаётся герою. Шучу, конечно. Так поступил бы любой из нашей команды. Просто, я оказался бесшабашным и помчался первым, даже не думая, что могу утонуть. Какая-то неведомая сила швырнула меня в бушующую морскую стихию. Кстати, море штормило на восемь баллов. Жаль, что было не девять!

Николаю Петровичу о происшествии решили не говорить, потому что знали его реакцию.

После обеда мы спустили шлюпку на воду и пошли в сторону Инкермана отрабатывать технику гребка. Николай Петрович решил уделить внимание тактическим приёмам в процессе управления командой. Сама техника была на уровне совершенства, осталось научиться её правильно применять в зависимости от обстановки и погодных условий. Большое значение в соревнованиях имел сам старт. Когда в соревнованиях участвуют много ялов, возможно столкновение и наложение вёсел друг с другом. Поэтому очень важно с первых гребков оторваться как можно быстрее и дальше от преследователей, обеспечив себе простор и свободу движения. Для этой цели мы увеличили темп гребка. Гребок стал короче, но мощнее. Стартовали каждый день и по многу раз, довели до автоматизма и полной командной слаженности. Шлюпка сразу же первыми гребками срывалась с места, быстро набирала скорость и летела, как торпеда. Тренер был нами доволен. Обычно на старте идёт «рубка» на первых пятисот метрах, отрываются технически подготовленные команды. Потом включаются выдержка и выносливость. Команды накатывают и начинают увеличивать разрыв за счёт отработанной техники и силы каждого гребца. Скорость шлюпки полностью зависит от слаженности команды. Важный и заключительный этап в гонках – финиширование. Результат зависит от обстановки. Всё определяет и решает рулевой. Только он анализирует и оценивает ситуацию, руководит процессом управления гребцами и шлюпкой в целом. Победа во многом зависит от правильных решений и быстрых чётких команд рулевого. И только рулевой определяет, какими должны быть гребки на финише: короткие, длинные, ускоренные и т.д. Финишировать обычно начинают с дистанции после полтора километра. Чистый финиш – около пятьсот метров. Полная дистанция – два километра.

Николай Петрович был доволен. Наконец, он сказал, что к соревнованиям мы готовы. Правда, потом, немного подумав, добавил, почти готовы. Наверное, боялся сглазить.

Я еле дождался воскресенья. Ребята умчались в увольнение, а я остался, решив потренироваться: побегать по сопкам, поплавать, покачаться на спортивном городке. Вот такой я трудяга. Как будто. Я всё время думал о Насте. Она ждала меня.

Я нёсся на крыльях любви через Учкуевку на базу отдыха. Сердце моё трепетало, душа рвалась, а я трусил. Трусил и волновался. Но мне это простительно, я же ещё совсем без опыта. Даже не целовался. Правда, один раз Настя меня поцеловала. По-настоящему, в губы. Этот первый горячий поцелуй я запомнил надолго.

Настя действительно ждала. Она искренне заулыбалась, когда увидела меня. Стремительно подбежала ко мне, обняла, прижавшись всем телом, и поцеловала в губы жарко и страстно. Я опять покраснел и покрылся испариной.

– Сашенька, здравствуй! – заворковала она, и я поплыл. – Я боялась, что ты не придёшь. Вдруг не отпустят или мало что…

У меня закружилась голова. Дивный аромат благоухающей Насти меня буквально дурманил, а вид красивого стройного тела стал сводить с ума. Она вся светилась, была горячая и желанная. Тонкое короткое платье, едва прикрывая широкие бёдра, выгодно демонстрировало все девичьи прелести. Упругость гибкого тела чувствовалась при каждом движении и прикосновении, а торчащие груди, видимые сквозь тонкую светлую ткань, гипнотизировали тёмными выразительными глазками. Боже мой, я был пленён и околдован женскими чарами. Я ничего не соображал, а только вдруг ощутил в своём теле вспыхнувший пожар. Видимо, начал гореть от любви, желания и страсти.

– Сашенька, что ты стоишь, идём со мной! – она взяла меня за руку и повела в отдельно стоящий двухэтажный дом.

Меня сразу же встретила просторная гостиная. Внутри было уютно, чисто и светло. Воздух, наполненный запахом цитрусовых, меня неожиданно взбодрил и вызвал странное неведомое желание. Мебель, картины, люстра, обои и прочие необходимые предметы и принадлежности находились в цветовой гармонии и радовали глаз. Около окна стоял овальный полукруглый стол, вазы и тарелки на нём были заполнены фруктами, конфетами и разными мясными и колбасными нарезками, а между ними сверкали два высоких хрустальных фужера.

– Вот, Саша, проходи! – торжественно сказала Настя и гостеприимно махнула рукой. Она отошла в сторону и пропустила меня вперёд. – Этот стол я накрыла специально для тебя. Ты мой спаситель.

Я совсем смутился, ведь не каждый день предоставляют тебе возможность почувствовать себя героем. Улыбнувшись, я прошёл к накрытому столу.

Настя достала из холодильника графин с красным вином, и мы сели за стол. Я осторожно до половины наполнил бокалы, и Настя ловко подхватила свой бокал за ножку. Потом посмотрела мне в глаза, улыбнулась и начала не спеша говорить.

– Саша, дорогой! Я не знаю, что нужно говорить в данном случае. Но если бы не ты, не твоё случайное в тот момент появление… Словом, никто не знает, как бы всё закончилось… Сашенька, я очень благодарна тебе за моё спасение, ведь ты тоже рисковал…

Голос у Насти задрожал, и она замолчала, отвернувшись к окну. Я, растроганный её искренней речью, встал и подошёл к ней. Настя отставила бокал в сторону, порывисто вскочила с места и повернулась ко мне, и её руки вмиг обвили мою шею, и я оказался в плену страстных горячих губ.

Меня никто так не целовал, и я никогда не испытывал на себе обжигающий жар губ кипящей женской страсти. Боже мой, как же это прекрасно, когда тебя хотят и любят искренне и нежно! Настя схватила меня за руку и потащила по лестнице на второй этаж.

Здесь находилась спальня. В центре стояла широкая деревянная кровать. Мы быстро скинули с себя одежды и в страстных объятиях повалились на белоснежную свежую простынь.

Я, пылая огнём, медленно опускался всё ниже и ниже вдоль её горячего тела и жадно целовал горячие пухленькие губы, твёрдые сосочки торчащих грудей, плоский дрожащий животик и манящий сладким дурманом коралловый цветок. И он, этот таинственный неведомый цветок, вдруг ожил и раскрылся прямо на глазах, – бёдра, словно раздвинутые шторы, соблазнили меня тем самым скрытым божественным великолепием и вызвали неописуемый дикий трепет…

Потом мы спустились вниз и пили красное вино, закусывая фруктами и конфетами. Я больше налегал на мясные изделия. Настя улыбалась и подкладывала новые порции. Наконец, вновь почувствовав