Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность - Александр Валентинович Махлаюк Страница 49

CIL II 2462; III 7327; XIII 7292)[657], но слово amicus никогда не ставится вместе с последним. На этот момент обратила внимание Я. Кепартова, показав, что «брат» во многих случаях является синонимом «друга»[658]. Частое сочетание frater et heres (например, CIL III 803; 2715; XIII 17) она объясняет, ccылаясь на текст Павла (Dig. 28. 5. 59. 1), где говорится, что тот, кто не является родным братом, но любим братской любовью, по праву назначается наследником под наименованием брата, сохраняя при этом свое имя[659]. Можно лишь согласиться с высказанной Я. Кепартовой мыслью о том, что солдаты, служившие в одном подразделении и сообща переживавшие опасности и трудности, рассматривали себя как одну «фамилию»[660]. Очевидно, употребление слова frater вместо amicus выражало особую близость отношений между лицами одного положения, которая определенно угадывается в текстах, где отсутствует упоминание о наследовании, а брат назван optimus (CIL VIII 2890) или dignissimus и incomparabilis, как в надписи преторианца Валерия Авлузана, который именует так своего сослуживца, фракийца Аврелия Бита (CIL VI 260). Интересна также формулировка в тексте надгробной надписи, сделанной солдатом IV Флавиева легиона Аврелием Мартином имагиниферу другого легиона Ульпию Виктору: frater et secundus heres fratri ex provinvia Moes. Super. Reg. Viminac. (CIL III 195). Неподдельные дружеские чувства ощущаются также в эпитафии из Прусиады, текст которой, кстати, и стал отправным пунктом для исследования Кепартовой: D(is) M(anibus). Adgredere, viator, stas et repausas perlege titu[l] um, cuius fata et manes vitam peregerunt in civitatem Prusiada. Val. Titianus b(ar) b(aricatus) decanus num(eri) scut(orum) natione Dalmata vixit annos XXXXV, militavit annos XXII. Fecit memoria(m) Ursus ex numero ipso pro fraternitate – «Богам Манам. Подойди, путник, остановись и помедли, чтобы прочесть эпитафию тому, чью жизнь судьба и маны завершили в городе Прусиаде. Валерий Титиан, награжденный вышитым плащом, декан отряда щитоносцев, родом далмат. Прожил 45 лет, служил 22 года. Составил (эту) памятную надпись Урс из того же отряда в знак братских чувств» (AE 1951, 30)[661]. По степени эмоциональности с этой эпитафией можно сопоставить надгробную надпись паннонца Ульпия Квинтиана, служившего в III в. конным телохранителем императора и скончавшегося в Риме. Ее сделали его соратники и наследники Валерий Антоний и Аврелий Викторин, назвавшие это надгробие памятником родственного благочестия[662].

Общим термином для обозначения людей, связанных совместной службой и воинским товариществом, является слово commilito. В эпиграфических памятниках cлово commilitones часто имеет вполне нейтральное значение, являясь эквивалентом к milites, особенно в тех случаях, где речь идет о солдатах отдельных подразделений (например, CIL XIII 4624; 7698; 7699; 7704; 7709; 7710). Любопытны три стихотворные надписи из Птолемаиды в Египте (CIL III 12 067—12 069 = ILS, 2609–2611). В первой из них декуриона Цезия, хорошего человека, приветствуют и благодарят omnes commilitones, находившиеся под его началом. Во второй надписи фигурирует тот же командир с указанием его полного имени и звания – Q. Caesius Valens, dec(urio) alae Vocontior(um) – и высказывается пожелание, чтобы он был благосклонным начальником (habeas propitium imperium). Наконец, в третьей надписи приветствуются все commilitones из разных частей, которые несли в этом месте караульную службу, – qui hic fuerunt ad custodias felic(iter)!

На товарищеские отношения между commilitones указывает то, что они часто являются наследниками или лицами, выполняющими последнюю волю покойного (например, CIL III 12284; XIII 595). Так, знаменосец IV Македонского легиона М. Марций на половинных паях (pro parte dimidia) обеспечил место для погребения себе, своим близким и conmilitoni Антистию Патерну (CIL XII 4365). Непосредственным указанием на дружеские связи служит сочетание слов amicus и commilito (например, CIL III 924; V 4345; VI 32679; AE. 1927, 42) или такая выразительная формула, как на памятнике воину II легиона Adiutrix из Аквинка: сomilitoni (sic!) obsequentissimo et fratri (CIL III 3558).

В определенных контекстах слово commilito имеет явный оттенок дружественности, если не фамильярности. Светоний, видимо, неслучайно считает нужным заметить, что Цезарь называл солдат на сходках не milites, но более ласковым именем «соратники»: sed blandiore nomine commilitones appellabat (Suet. Iul. 67. 2), а Полиэн (VIII. 23. 22) добавляет, что этим наименованием, показывающим равенство, Цезарь стремился возбудить в воинах готовность к перенесению опасностей. У Апулея в сцене между огородником и наглым легионером (Met. IX. 39) последний в косвенной речи крестьянина назван commilito: civilius atque mansuetius versari commilitonem – «земледелец умоляет служивого (как удачно переводит М.А. Кузьмин) быть поласковее». Так же какой-то солдат или разбойник обращается к герою романа Петрония, когда тот выскочил ночью на улицу, препоясавшись мечом: Quid tu, commilito, ex qua legione aut cuius centuria? (Sat. 82).

Синонимом commilito является термин commanipularis. Однако последний значительно реже присутствует в надписях легионеров и солдат вспомогательных частей[663]. Напротив, в надписях солдат преторианской гвардии он очень употребителен, хотя иногда встречается и commilito (CIL VI 32679), и contubernalis (СIL VI 2659 = ILS, 2067). Как и в рассмотренных выше случаях, товарищ по манипулу выступает в качестве наследника (CIL II 4063; VI 2424 = ILS, 2026; VI 2586 = ILS, 2019; X 1766 = ILS, 2136) или как близкий друг именуется братом (CIL VI 2446 = ILS, 2056). Интересна надпись, сделанная преторианцем Элием Дубитатом: он исполнил обет Юпитеру Наилучшему Величайшему и Гению императора Клавдия II, а также «здравствующим и счастливым сотоварищам» (salvis et f[el] ici[b(us) comm] anipulis (?) (ILS, 9073). Другой преторианец, П. Элий, вышедший в 148 г. в почетную отставку, принес по обету статую (signum cum base) в дар Iovi Сonservat(ori) et comm(anipularibus) suis et fut(uris) (CIL VI 375 = ILS, 2104). Как мы видим, термин, буквально означающий сослуживца по манипулу, сохраняется и после того, как сам манипул в качестве тактической единицы был упразднен в легионах и в гвардии в результате реформы императора Адриана.

Обращает на себя внимание тот факт, что различные легионные специалисты и военнослужащие, занимающие посты, связанные с особыми функциями, предпочитают именовать друг друга «коллегами», выделяя себя таким образом из массы рядовых сослуживцев. Например, спекулятора VII легиона Близнеца Кв. Анния Апра, умершего без завещания, похоронили collegae eius (CIL II 4143 = ILS, 2373). Другу (amico) Г. Антонию Виктору, opti(oni) spei leg(ionis) III Gallica, сделал эпитафию сol(lega) (?), имя которого полностью не сохранилось[664]. Фрументарий Х легиона Близнеца поставил памятник своему коллеге из I Вспомогательного легиона (CIL VI 3332 = ILS, 2367). О погребении фрументария VI Победоносного легиона позаботился коллега Калидий Квиет, назвавший своего умершего сослуживца frater