100 великих полководцев Российской империи - Юрий Николаевич Лубченков Страница 24

С утра 14‑го Долгоруков перевел по устроенному за ночь в валу проходу половину своей армии в Крым, а другую часть оставил на противоположной стороне прохода. Гарнизон крепости, увидев себя со всех сторон окруженным, поспешно капитулировал, так что уже 15 июля российская армия вступила в Перекоп…

Пятьдесят тысяч татар и 7000 турок не выполнили предначертанного им солнцеликим султаном – ключ от Крыма был выбит из их неловких дланей.

Назавтра колонны Брауна и Щербакова вышли по своим маршрутам, а сам командующий задержался еще на сутки, устраивая в крепости армейский магазин.

Наконец утром 17 июля 27‑тысячный отряд под его началом двинулся к Кафе – важнейшему и значительнейшему в системе крымской обороны городу полуострова. Шли тремя колоннами – каждая в составе дивизии – форсированными маршами, торопясь преодолеть как можно скорее испепеленное неистовым солнцем безводье.

29 июня отряд подступил к Кафе.

Долгоруков построил пехоту в три боевые линии, между первой и второй расположил несколько эскадронов кавалерии, а остальную конницу направил на фланги первой линии, выставив перед кавалеристами еще и полевые орудия.

Боевые линии русских пошли в наступление. Отчаянная атака татарской конницы была отбита, и та отступила в земляной ретраншемент, расположенный впереди крепости с севера. Сюда же двинулся и русский командующий.

Высланная им вперед артиллерия открыла плотный огонь. Выдержав всего лишь несколько залпов, неприятель поспешно отступил в крепость. Кавалерия Долгорукова заняла окопы и бывший за ними лагерь, а легкие войска в эти же минуты бросились по левому флангу, берегом моря, вперед, отрезая защитникам ретраншемента дорогу к столь вожделенной сейчас крепости.

Маневр этот был проделан столь успешно, что отступающие – и так уже бежавшие не в идеальном порядке – просто-напросто рассеялись и перестали существовать как воинское подразделение, став лишь толпой испуганных людей, поодиночке ищущих спасение в близлежащих горах. Часть из них, лишенная и этой возможности, бросалась в неверные волны, намереваясь доплыть до расположенных недалеко от берега кораблей.

Однако русские, выставив на берегу батареи, не дали им такой возможности и разбили часть турецких судов. Остальные корабли предпочли убраться в открытое море, лишив пловцов последней надежды на спасение.

Тем временем основные силы русского отряда продолжали идти к крепости. Уже были выставлены на господствующих над городом высотах батареи, как неприятель, потеряв надежду на удачу, а с ней и весь кураж, выкинул белый флаг… Среди пленных оказался и Ибрагим-паша.

К концу июля Крым был полностью покорен. На территории полуострова оставались лишь жалкие кучки отчаянно метавшегося в безысходной прострации неприятеля.

Заняв небольшими отрядами Ялту, Балаклаву, Судак и Бахчисарай – в последнем городе, кстати, отсиживался крымский хан Селим-Гирей, бежавший затем в Стамбул, Долгоруков оставил на Щербакова спокойствие Крыма, а сам 5 сентября выступил с армией на Украину на зимние квартиры.

В одном из его жизнеописаний говорилось: «Таким образом он прославил имя свое в тех местах, где за 35 лет начал только знакомство со славою». А еще говорят, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку!

Екатерина в рескрипте Долгорукову благодарила его за победы и поздравляла с орденом Св. Георгия 1‑й степени. Он получил этот орден четвертым – после Румянцева, Алексея Орлова и Петра Панина.

Вернувшись из Крыма, Долгоруков был приглашен Екатериной II на обед и посажен рядом с фельдмаршалом Александром Михайловичем Голицыным. Императрица налила рюмку и, отдав ее пажу, тихо сказала ему: «Князю Долгорукову» и – громко:

– Подайте господину фельдмаршалу!

Паж подошел к Василию Михайловичу, но тот указал перстом на Голицына:

– Вот фельдмаршал!

После обеда присутствующие поздравляли Долгорукова, но он этих поздравлений не принял, хотя и ждал фельдмаршальского жезла за свое деяние. Однако более со стороны Екатерины такого широкого жеста не последовало. Так судьба на хрупких весах случая обмерила старого генерала…

В день торжественного празднования мира с Оттоманской Портой (10 июля 1775 года) Долгоруков получил шпагу с алмазами, алмазы к ордену Св. Андрея Первозванного, который он имел с 1767 года, и титул Крымского. Обиженный генерал-аншеф подал в отставку.

Вновь служба позвала его в апреле 1780 года – он был назначен главнокомандующим в Москве, то есть фактическим генерал-губернатором второй столицы. На этом посту он заслужил всеобщую любовь своей добротой, доступностью, щедростью, широким гостеприимством и бескорыстием. Осуществляя верховное управление в Москве, В.М. Долгоруков-Крымский искренне заботился о порядке и справедливости, не доверяясь законам, творил суд по своему разумению, полагаясь на собственный здравый смысл и жизненный опыт.

Он пробыл на этом посту недолго и скончался в 1782 году, 60 лет от роду. После его смерти появилась эпитафия поэта Ю.А. Нелединского-Мелецкого:

Прохожий, не дивись, что пышный мавзолей

Не зришь над прахом ты его;

Бывают оною покрыты и злодеи;

Для добродетели нет славы от того!

Пусть гордость тленная гробницы созидает —

По Долгорукове ж Москва рыдает!

Панин Петр Иванович

(1721–1789)

Человек, достигающий определенных чинов, меняет и манеру поведения, меняет и всю совокупность своих пожеланий и надежд. Что вполне объяснимо и простительно. Очень немногие из ратных людей, кого судьба довела до генеральских отличий, остались в душе солдатами, простыми и прямо смотрящими на жизнь людьми. Восхождение на пирамиду любой власти от многого принуждает отказываться. Но тот, кто сумеет не поступиться своей натурой и своим характером, вызывает глубокое уважение, хотя его и не особенно любят, ибо кому в повседневной жизни приятны люди, кои, не задумываясь, говорят все, что думают. Это шокирует, обижает и отталкивает. Именно таким человеком был граф Петр Иванович Панин.

П.И. Панин. Не позднее 1767 г.

Он родился в 1721 году, в 15 лет поступил солдатом в лейб-гвардии Измайловский полк и в том же году участвовал во взятии Перекопа и Бахчисарая. Затем воевал против шведов. В 50‑х годах Панин – уже полковник и командир Новгородского пехотного полка – считается одним из лучших офицеров в российской армии. К началу Семилетней войны – генерал-майор. Храбро дрался под Гросс-Егерсдорфом, Цорндорфом, Кунерсдорфом, участвовал во взятии Берлина, был произведен в генерал-поручики и назначен генерал-губернатором кёнигсбергским. Вскоре он стал и генерал-аншефом, сенатором и членом совета, а в 1767 году – кавалером высшего российского ордена Св. Андрея Первозванного и графом.

Начавшаяся война с Турцией в 1768 году сделала его по открытии военных действий командующим 2‑й армией, главной задачей которой стало взятие считавшейся турками неприступной крепости Бендеры.

15 июля