Служба ширванца 1726–1909 г. Исторический очерк 84-го пехотного Ширванского Его Императорского Величества полка - Андрей Вилович Блинский Страница 19

Приветствуем с благоговеньем

Трофеи славы боевой,

С их царственным благословеньем

За штурм, за подвиг громовой!

О, полк блистательный, не даром

Награда царская тебе:

Шамиль в плену! одним ударом

Ты положил конец борьбе.

Развейтесь над полком с любовью,

Добытые ширванской кровью,

Геройством, мужеством полка,

На славном штурме знамена.

Была пора, на штурм кровавый

Стекалися полки Царя;

Их вел Наместник величавый,

Отвагой всех животворя.

В Чечне и Салатау грянул

Победный непрерывный гром;

От Евдокимова отпрянул

Шамиль охваченный кругом.

Уж пал от громовой осады

Его Ведень, и час настал:

К Гунибу двинулись отряды

От Каспия и Закатал.

Уж враг от Сагрытло отброшен.

Сдались Улму-кале, Ириб;

Цвет лучший мюридизма скошен;

Но старец мощный не погиб.

С Гуниба он перуны мечет

И наш воинственный Кавказ

Ему с восторгом рукоплещет…

Грохочет он в последний раз.

С полуночи орел державный

Подымется под облака…

Заутра штурм. О, подвиг славный

Победоносного полка!

Раздайся наш привет священный,

Чтоб дрогнула Гуниб-гора.

Да здравствует благословенный

Ширванский полк! Ура! Ура!

Маститый полк, тебе и слава,

Твой труд и кровь не лились зря,

И впредь Ширванец будет свято

Служить, чтоб радовать Царя!

Прошла война, и все забыто,

Вся тяжесть жизни боевой;

Ширванец ждет призыва снова

Пустить свой штык могучий в бой!

Петром был создан полк Ширванский,

Его история громка.

Он службой верной и бесстрашной

Упрочил славу навсегда!

Покорение Западного Кавказа в 1860–1864 г.г.

Покорением восточнаго Кавказа в сущности оканчивается Кавказская война. Дальнейшие действия войск сводятся к водворению и упрочению власти в уже завоеванном крае.

Стрелковый баталион Ширванского полка переходит на правый фланг и с 1860 по 1864-й год принимает участие в покорении западного Кавказа.

Тут уже не встречается ни тех славных штурмов, ни тех геройских подвигов, которыми так богата истории покорения восточного Кавказа; здесь ширванец несет другую, не менее трудную службу: с ружьем в одной руке и топором в другой, – тихо, незаметно, но упорно, в продолжении четырех лет совершает он свой трудный подвиг: валит вековые чинары, вырубает просеки, прокладывает дороги, строит укрепления и станицы и этим постепенно водворяет русское владычество в крае.

Памятником этой четырехлетней деятельности полка служат пожалованные стрелковым ротам георгиевские сигнальные серебрянные рожки с надписью: «За покорение Западнаго Кавказа в 1860–1864 годах».

Кавказский солдат

Шестидесятилетняя война за обладание Кавказом выработала и особый тип солдата, боевые качества которого прославили его надолго и доставили ему первое место в рядах русской армии.

Служба солдата в то время длилась 25 лет, поступал он в полк 25-ти, иногда 30 лет от роду, а уходил из него 50-ти, а то и 60-тилетним стариком. К концу службы он нередко забывал все, что у него оставалось дома; и для большинства полк, в котором они служили, делался их семьей, родиной; такие охотно оставались поселенцами в слободах при штаб-квартирах, продолжая жить радостями и печалями полка. Почти все русское население урочища Кусары, которое 50 лет служило штаб-квартирой милому полку, состоит из потомства ширванцев.

Проходить полный курс воинской науки, как это мы делаем теперь, в то время не было возможности; война велась беспрерывно и многому приходилось учиться в самом бою. Нелегко давалась эта школа. Прослужа лет десять в полку, солдат считался еще мальчишкой и называл своего седого собрата дядькой.

Много лишений и невзгод надо было вынести прежде чем солдат обстреляется совсем. Людей оценивали только по поведению их в бою; кто первый в бою – тот первый во всем и везде, тому честь и слава.

Вести войну приходилось почти все время в горах, а горная война – самая трудная, потому что приходится бороться одновременно с двумя врагами – с природой и людьми; и первый враг много страшнее второго: противник – если и побьет когда, так ведь не всех, а то и очень немногих.

А борьба с природой подрывает силы сразу тысячи людей, ложится тяжестью на целые отряды, подтачивает здоровье человека иногда на всю жизнь.

Да и неприятелю легче в горах: он дома, местность знает хорошо, и может устроят нам засаду за каждым камнем. А наступит передышка в боях – работы и хлопот не оберешься: надо устраивать свое хозяйство, – ведь у враждебного населения ничего не достанешь; строить крепости, проводить дороги, прорубать просеки, да и себя оберегать; горец сторожил нас за каждым кустом и не упускал случая напасть на солдата.

Нужно нарубить дров в лесу – снаряжай, кроме рабочих, вооруженную команду в прикрытие, а перевезти транспорт, – так и целый отряд с артиллерией.

Вот в этих-то суровых условиях и выработался наш Кавказский чудо-богатырь. Строго дисциплинированный, выносливый, умеющий довольствоваться малым, он выше всего ставил свою воинскую честь и боевую славу. Приказание начальника для него было свято и, чтобы выполнить его, он преодолевает все преграды. Вот характерный разговор, происходивший между двумя солдатами перед штурмом Гуниба.

«Ишь, где аул-то построили, проклятые! Да еще башни там какие у них! Одно слово, гнездо орлиное. Как ты думаешь, ведь туда влезть нельзя?

– Знамо нельзя.

– Никоим образом?

– Нельзя.

– Стало и взять-то нельзя?

– Нельзя.

Солдат призадумался, все глядя на аул, лепившийся на вершине скалы. Не нравилось ему слово «нельзя». Вдруг блеснула у него в голове мысль.

– А коли прикажут?

Тот усмехнулся.

– Чаво тут спрашивать-то? Дурак ты, братец. Прикажут: возьмем!»

И взяли, – даже не дождавшись приказания, взяли…

Вот как отзывается о старом Кавказском солдате, один из участников долгой Кавказской войны.

«Вижу тебя – сухого, морщинистого, но гордого и величественного. Очаровывает сердце, бодрит душу мою геройский вид твой. Помню твою службу без устали и конца, лишенья – без меры и числа.

Нет дома, нет семьи – прикормишь или голубка, собачку