Созвездие Лубянки. Люди и судьбы - Андрей Юрьевич Ведяев Страница 19

По линии внешней разведки события разворачивались ещё более стремительно. На встрече с начальником ПГУ КГБ при СМ СССР генерал-полковником Александром Михайловичем Сахаровским Андропов без обиняков спросил, что следует сделать по линии разведки для повышения эффективности нашей внешней политики.

После продолжительной паузы Сахаровский, как бы размышляя вслух, сказал:

– К сожалению, внешняя разведка до сих пор не оправилась от чисток и потрясений, имевших место после ареста Берии и его приближенных. Из разведки одних уволили, многих арестовали по необоснованным подозрениям – только за то, что они работали под руководством Берии по атомной проблематике, кризисной ситуации в ГДР. Были арестованы крупные руководители – Судоплатов, Эйтингон и другие мастера-аналитики в области разведки. У нас нет глубоких аналитиков, способных обобщать, предвидеть и прогнозировать развитие событий. Необходимо сформировать при руководителе главка специальную аналитическую группу…

– Несомненно, это следует сделать, не откладывая, – заметил Андропов. – Однако это не кардинальное решение проблемы. В современных условиях в качестве такого решения я вижу создание научно-исследовательского института разведывательных проблем.

– Создание такого НИИ было бы идеальным для разведки. Только вот где его разместить?

– Я планирую улучшить условия работы путем строительства новых зданий. Этот вопрос я обговорю с Леонидом Ильичом Брежневым и добьюсь его рассмотрения на Политбюро. Для Вашего главка надо спроектировать комплекс зданий за городом, вместе с отдельным зданием для НИИ разведывательных проблем. В проекте следует предусмотреть все удобства жизнеобеспечения, а также возведение коттеджей для преподавательского состава.

Всё это не замедлило сказаться. Уже в октябре 1967 года было первое попадание в «десятку» – важнейшим приобретением внешней разведки стал офицер связи штаба командующего подводным флотом США Джон Уокер. Через него проходила вся переписка американского командования с подводными силами стратегического назначения, включая их местонахождение, боевое задание, степень готовности. Уокер был в курсе всех оперативных планов и боевых приказов командования. Он также передал КГБ схемы шифраторов «KW-7» и «KW-37» и ключи к ним. По личному распоряжению Андропова для работы с Уокером в ПГУ был создан 16‑й отдел (радиоэлектронная разведка), начальником которого был назначен генерал-майор Андрей Васильевич Красавин – опытнейший чекист, участник Великой Отечественной войны, с 1946 года резидент внешней разведки в Австрии, а с 1955 года – во Франции. С помощью полученных от Уокера схем шифровальных машин при участии ведущих советских учёных в 16‑м отделе были воспроизведены все использующиеся в США криптографические устройства. За 17 лет с помощью «кода Уокера», как считают американцы, в Советском Союзе имели возможность прочитать более миллиона зашифрованных сообщений военно-морского флота США. Это позволило уже в конце 1960‑х годов отслеживать оперативные планы американской армии во Вьетнаме и резко повысить эффективность применения вьетнамцами советских ЗРК С‑75 против американских стратегических бомбардировщиков В-52.

В 1969 году в Вашингтон для связи с Уокером был направлен Владимир Ильич Горовой, выпускник Московского государственного педагогического института иностранных языков имени Мориса Тореза и Школы № 101, сотрудник ПГУ. Для их встреч разрабатывались самые невероятные сценарии, чтобы появление кого-то из них в том или ином месте Соединённых Штатов не вызвало подозрений контрразведки ФБР. В октябре 1973 года, во время иудейского праздника Йом-Киппур (Судный день), мир вновь оказался на грани ядерной войны. Вначале египетские войска внезапно пересекли Суэцкий канал, но через три дня были остановлены израильской армией, которая 21 октября оказалась уже в 100 км от Каира. В этих условиях Советский Союз откликнулся на просьбу Египта о помощи и начал поставки оружия в Египет и Сирию морем. 10 октября начались поставки по воздуху. Примерно в это же время США установили воздушный мост с Израилем и тоже начали переброску вооружений. В СССР была объявлена повышенная боевая готовность семи воздушно-десантных дивизий. В ответ на это в США был введён повышенный уровень ядерной готовности. В этой ситуации любой неверный шаг мог привести к началу ядерной войны, и в этот момент решающую роль сыграла точная информация о намерениях американской стороны, которую в КГБ получали от Уокера. Как рассказал автору этих строк сам Владимир Ильич Горовой, его материалы шли прямо на стол Брежневу, минуя все инстанции. От решения генсека зависела судьба человечества. И он отменил отправку десантников в Египет. После этого израильские войска прекратили наступление. 25 октября состояние повышенной боевой готовности в советских дивизиях и американских ядерных силах было отменено.

21 декабря 1973 года закрытым указом Президиума Верховного Совета СССР Горовому Владимиру Ильичу было присвоено звание Героя Советского Союза. Впервые со времён Великой Отечественной войны этого звания был удостоен сотрудник внешней разведки госбезопасности.

В феврале 1974 года Владимир Ильич прибыл в отпуск в Москву. Вечером ему позвонили с Лубянки и сказали, что за ним приедет машина. Он и не догадывался, что удостоен звания Героя. Когда вошли в кабинет Андропова, Юрий Владимирович встал из-за стола, подошёл к сейфу и достал из него три алые коробочки: «Ну, Горовой, поздравляю! Вот твоя награда. Тебе присвоено звание Героя Советского Союза». По словам Владимира Ильича, в тот момент у него просто земля зашаталась под ногами: «Бережно открыл коробочки, полюбовался на Золотую Звезду и орден Ленина, прочёл грамоту. Начал было ответное обращение, но Андропов, улыбаясь, махнул рукой: “Оставь. Награда дана конкретному человеку за конкретную работу”. После тёплой непродолжительной беседы спрашивает: “Посмотрел? Ну и хорошо. Давай сюда”. Кладёт коробки обратно в сейф, поворачивается, протягивает руку. Я в недоумении: “Подождите, а как же…” А он: “До тех пор, пока ты работаешь по этому делу, да ещё там, награда будет лежать в моем сейфе. Когда окончательно завершишь работу, тогда свою “Звезду” и получишь”. Поэтому получил я эти награды лишь через несколько лет».

3 июля 1967 года председатель КГБ при СМ СССР Юрий Владимирович Андропов в служебной записке № 1631‑А в ЦК КПСС указывал, что «после войны из фашистской Германии и других стран вернулось в порядке репатриации около 5,5 млн советских граждан, в том числе большое количество военнопленных (примерно 1 млн 800 тыс. человек)… Определенная часть сотрудничала с гитлеровцами (в т. ч. власовцы), некоторые были завербованы американской и английской разведками. Из мест заключения после 1953 г. освобождены десятки тысяч лиц, в том числе те, которые в прошлом совершили особо опасные государственные преступления, но были амнистированы (немецкие каратели, бандиты и бандпособники, участники антисоветских националистических групп и др.). Некоторые лица