Русско-шведская война. 1610–1617 - Сергей Николаевич Бирюк Страница 50

Согласно работе шведского Генштаба, 17 августа, после длительной артиллерийской подготовки, шведы начали штурм. Они перебили большую часть из 700 казаков, защищавших монастырь, но небольшой группе защитников удалось бежать в Тихвин. По словам Делагарди, шведы потеряли всего четырех человек. Среди павших были Беттиг и майор лейб-гвардии Делагарди, француз Арциан Курц. Курц, бывший минером, руководил работами по установке петард в Новгороде, Пскове и других крепостях. Его смерть стала большой утратой для шведов. В свою очередь, смерть Беттига привела к замешательству в полку Меннихгофена. Смерть обоих офицеров негативно повлияла на дальнейшее развитие событий[295].

Воины отряда Вельяминова, защищавшие Успенский монастырь, видя разгром отряда Прозоровского, также впали в панику и стали седлать коней. Увидев это, другие воины, возможно стрельцы и посадские люди гарнизона Тихвина, стали у малодушных «на конех седла розсекати и самих их грабити», не давая выехать за ворота. Паника была погашена, и все воины дали клятву «всем в дому померети заедино»[296].

Заняв женский монастырь, шведы сосредоточили свое внимание на мужском монастыре, который был ими плотно окружен. Однако оказалось, что ров и две стены слишком трудно одолеть, тем более что их защищали 800 казаков.

После того как женский монастырь был занят шведами, защитники Тихвина обратились за помощью к Сумбулову, командиру отряда в Устюжне, отправленному из Москвы на помощь. Отряд Сумбулова насчитывал 1500 казаков. Настроение казаков, узнавших о погроме гарнизона Тихвина, было неважное. Тем не менее поход продолжился. В конце августа, выиграв стычку с вражескими разъездами, казаки достигли Турков, в 5 км от Тихвина, где стали строить острожки.

Шведы узнали об этом от предателя и собрали основную часть своего войска восточнее Тихвина. Воспользовавшись тем, что отряд Сумбулова был разделен между несколькими «острожками», шведы 28 августа разгромили его по частям. Многие казаки погибли или попали в плен, часть бросилась в реку и укрылись в острожке в 15 км от Тихвина. Трофеями шведов стали 22 знамени[297].

Защитники Тихвина, заметив, что шведы временно сняли осаду, произвели вылазку. 28 августа воины Прозоровского, пройдя по болотам южнее крепости, внезапно атаковали и сожгли укрепления на посаде и у Девичьего монастыря, рассеяв занимавших их солдат и захватив три пушки[298].

С возвращением основных сил противника положение отряда Прозоровского ухудшилось. Шведы заложили подкоп, а черкасы в ночь на 7 сентября попытались поджечь острог. Боеприпасы у гарнизона уже были на исходе, приходилось отбиваться камнями. На следующую ночь шведы установили осадные туры у западных стен острога и стали возводить высокий вал для обстрела внутреннего пространства острога. Предполагая, что дни острога сочтены, несколько воинов перебежали к шведам. Один из них донес, что в крепости заканчиваются и продовольствие, и порох[299].

Несмотря на череду неудач, русские мужественно защищались. Особую роль сыграли священники. В местных летописях того периода мы находим призывы к «христолюбивому воинству» сплотиться в войне против «неверных шведов, язычников и еретиков» ради царя и России. Чтобы поднять мужество и боевой дух защитников, священники организовывали в укреплениях крестные ходы со святыми иконами.

Неудачи стали преследовать теперь шведов. Минная война не принесла успеха. Основной причиной стала нехватка специалистов в этой области после смерти Курца. Например, однажды тоннель оказался слишком длинным, и фитиль погас слишком быстро. Минеры стали рыть «более короткий» ход под ворота. Пленный, взятый 28 августа, сообщил о подкопе, и защитники смогли провести ряд мероприятий: в углубленных «слухах» поставили бубны для лучшей акустики, стали копать рвы и вбивать во дно сваи. Подкоп удалось обнаружить, а затем разрушить. Позади первой стены началось возведение второго острога[300].

В отличие от русских, боевой дух которых укреплялся все больше и больше, в ряды шведских войск постепенно закрадывалось уныние. Было очевидно, что прилагаемые ими усилия не принесут быстрых и положительных результатов. В различных подразделениях проявлялись признака разложения. Это было связано с нехваткой продовольствия и жалованья для солдат, а также с нехваткой обмундирования и вооружения. Хуже всего обстояли дела в полку Меннихгофена, у которого было самое плохое обмундирование. Однажды его солдаты были застигнуты врасплох, когда русские совершили вылазку из крепости. Тогда пало 200 шведских пехотинцев. Перед 15 сентября в полку произошел мятеж. Многие солдаты разбежались, а тем пятидесяти, кто остался, пришлось добывать пропитание самостоятельно. Казаков Сидора, которых осталось всего сто человек, также пришлось репатриировать из-за нехватки денег на выплату жалованья. Шансы на быстрый захват Тихвина уменьшались с каждым днем. Вместо этого возрастал риск все более длительной осады, поскольку состояние войск неуклонно ухудшалось. В этих условиях в середине сентября Делагарди приказал армии отступить в Новгород[301].

Подготовка шведов к отходу и общее положение дел не укрылись от воевод, и в ночь на 14 сентября была произведена вылазка за р. Тихвинку, на основной осадный лагерь. Были захвачены несколько пушек и барабанов, а также пленные.

После полудня воины Прозоровского двинулись на приступ осадных позиций шведов. Сперва были заняты туры, где были перебиты их защитники. Отразив контратаку противника, защитники, преследуя противника, ворвались в Северскую крепость. Была захвачена вся осадная артиллерия, а также пленные. Остатки разгромленного шведского арьергарда отошли к острогу у Введенского монастыря. Разрушив и срыв батареи, землянки и подкопные рвы, воины Прозоровского вернулись в острог.

На следующий день шведы были внезапно атакованы у «малого острога», после чего Прозоровский вывел отряд в поле, где он простоял до конца дня на виду противника, не вступая в бой[302].

Освободив Тихвин, русские создали базу для нападения на шведские пути сообщения вдоль реки Волхов. Они также захватили проселочную дорогу, идущую на юг из района между Ладогой и Онегой. Делагарди, однако, считал, что самой большой проблемой, вызванной поражениями у Тихвина и Гдова, был упадок морального духа его войск. Русские уже не так боялись шведов, а это означало, что в один прекрасный день они могут решиться напасть на них.

Командующим операцией против Гдова Делагарди назначил герцога Саксен-Лауэнбургского Юлиуса Генриха. Герцог поступил на шведскую службу со своим кавалерийским отрядом и с весны был расквартирован в Ивангороде. Это было – как выяснилось позже – неудачное решение. Оно было принято только потому, что молодой принц выразил желание занять самостоятельную должность и очень настаивал на этом. Юлиус Генрих получил под свое командование пехотный полк Коброна, эскадрон Кнута Хаканссона Рука и 5 слабых ливонских эскадронов, а также 300 финских всадников под командованием Ханса Бойе и 6 орудий. В состав осадных войск