Фронт и тыл Великой войны - Юрий Алексеевич Бахурин Страница 40

Вот несколько примеров «святых писем»: «Во имя отца и сына и святого Духа аминь как Христос. Я. у Р.К.Г.В.К.Н.К… Прошу во имя Бога Иисуса Христа и его крови чтобы мне невредили пули пускай они будут золотые серебреные аловяные, чугунные железные и стальные, Бог в небесах сохранит меня. В + Р + У + У + У + К + У + Н + Р + К + В + У + К»[380].

«Заговариваюсь я раб Божий Владимир на 24 часа, на все круглые сутки от меча штыка от свинцовых стальных медных пуль и от чугунных гранат шрапнелей и от других металов и будь моя жизнь крепче Петрацаря и тело мое крепче камня дикого. Не следует вообще ругатся и делать худые дела особенно поматерному R + Д + J + W + К + J + R + Д + К +»[381].

Помимо этого, фронтовики Первой мировой нередко уповали на талисманы и амулеты. Будучи обычным явлением в мирной жизни, вера в сверхъестественную силу заветных безделиц на войне становилась в разы истовее. Она грибницей врастала в мировоззрение людей в окопах, творя из слухов истории обретения едва ли не священных реликвий. «Религиозное настроение находит чудесное», — выразился один из журналистов той поры, описывая невероятное спасение офицеров-артиллеристов во время дела на Бзуре в феврале 1915 года. Немецкий снаряд угодил в окоп, однако не разорвался. Людей в траншее будто бы спасла от гибели статуэтка Спасителя, блеснувшая металлом в толще взрытой снарядом земли.

Слухам случалось даже оказываться поводом для масштабных расследований и развертывания целых районов противовоздушной обороны. Например, в течение всей Первой мировой войны с августа 1914-го вплоть до февраля 1917 года жителям центральных, уральских и сибирских губерний докучали НЛО, хотя такой аббревиатуры тогда, конечно, еще не существовало. В донесениях и докладах значились «аэроплан», «огненный столб желтовато-красного цвета», «шарообразной формы красный свет величиною с ламповый абажур» и т. д. Сегодня подобными слухами вряд ли кого-нибудь удивишь, но в 1914 году такие сообщения всерьез встревожили военные власти и МВД. Последнее телеграфировало 9 (22) августа 1914 года томскому губернатору: «Имеющимся сведениям [в] некоторых местностях Империи появились воздушные аппараты… [в] Казанской, Пермской, Владимирской [и] Вятской губерниях точка Есть основание предполагать присутствие [в] пределах Империи оборудованных тайных неприятельских воздухоплавательных станций, мастерских и бензино-хранилищ точка Прошу принять самые энергичные меры [к] розыску точка»[382].

Департамент полиции и Отдельный корпус жандармов сбились с ног в поисках базы неприятельских аэропланов. Проказы вроде запуска воздушных змеев детьми в Новгороде лишь сильнее взвинчивали и население, и власти[383]. Была усилена охрана Транссибирской магистрали, прекращено освещение мостов. Принятые меры неизбежно привели к всплеску шпиономании. «Огненный шар в виде паровозного фонаря» иногда сменялся тремя пламенными сферами размером с тарелку, а бдительный великорусский пахарь писал десятки доносов на немецких колонистов. Со временем интерес Петрограда к невидали на периферии ослаб, ибо в 1916 году хватало и более насущных проблем. Однако за Уралом охота то ли на аэропланы, то ли на дирижабли безуспешно велась вплоть до падения самодержавия[384].

Ну а летом 1917 года в совершенно секретную сводку сведений о противниках, поступившую в Главное управление Генерального Штаба (ГУГШ), была включена заметка о фабрике по переработке человеческих трупов. Немцы якобы построили ее на оккупированной территории Бельгии, близ Сен-Вита. На строжайше изолированном от внешнего мира предприятии велась добыча стеариновых и жировых веществ из тел убитых солдат. Связками по четыре они доставлялись на фабрику в товарных вагонах и путем омовения, дезинфекции, варения и перегонки обращались в «особое вещество»… Учредителем называлось акционерное общество «D. A. V. G. — Deutsche Abfallverwertungs Gesellschaft» с основным капиталом в 5 миллионов марок. «Все же, немцы не выставили вполне убедительных опровержений, и заявляют только, что в 70-ти километрах от указанного бельгийцами завода существует фабрика для выделки жировых веществ из трупов животных, и что такой же фабрики для обработки человеческих трупов не существует», — добавлялось в сводке[385]. Только в 1920-х стало известно, что британская военная разведка распространяла этот слух, стремясь деморализовать кайзеровские войска. За чистую монету его приняли и российские агенты.

Конечно, такие случаи были редкими. Куда большее количество слухов попадало на страницы столичной и уездной печати, для развлечения персонажей «Вам!» Маяковского. «Четвертая власть» не упускала возможности погреть руки на «злободневных боевых легендах» с фронтов. Например, на Юго-Западном фронте солдатам часто являлся «Белый генерал». В пересказе не уточнялось, то был Скобелев или некий неопознанный светлый дух. Помимо вселения в Русскую армию непобедимости, «Белый генерал» считался приметой долголетия, если взглянет на солдата, или его скорой смерти — коли пройдет мимо. Некий безымянный унтер-офицер рассказывал о «каликах перехожих», коих генерал от инфантерии Р. Д. Радко-Дмитриев любезно согласился подвезти на автомобиле. Вскоре те словно растворились в воздухе, но рассказчику стало ясно — не кто иной, как Суворов и св. Серафим Саровский с тех пор незримо помогают генералу и молятся за него[386].

«Немецкие зверства». Лубок периода Первой мировой войны

Еще одним расхожим сюжетом в прессе той поры были зверства, чинимые неприятелем. Первыми по счету в числе таковых стали известия о жестокости в отношении русских подданных на территории Германии после объявления войны. Газеты наперебой обличали немцев — «варваров», «животных», «зверей»: ведь те объявляли мирных и ни в чем не повинных туристов из России шпионами, грубили им, ссаживали с поездов, били стекла в окнах вагонов и томили на границе. Князь Ф. Ф. Юсупов описывал разгневанных берлинцев, бросавших в русских камни и пускавших в ход трости: «Кому-то из русских палкой разбили голову, кого-то избили до крови. С людей срывали шляпы, иным в клочья изорвали одежду»[387]. Правда, затем никто не препятствовал его перемещениям по Берлину и улаживанию дел по возвращению в Россию. Что же касается суммы прочих свидетельств бесчеловечного отношения к русским в Германии в августе 1914 года, то проанализировавший их историк К. А. Пахалюк пришел к любопытному выводу: «Если отбросить эпитеты и выражения, больше отражающие отношение рассказчика к происходящему…, а попытаться найти примеры действительных издевательств (т. е. факты), то окажется, что большинство из них имели вербальный характер и заключались в излишней грубости». Причем в число зверств газетчики включали и случаи, когда «носильщиков не было». Бесспорно, здесь очень многое зависит от точки зрения на подобные инциденты. Поведение бюргера после пары кружек пива