Эволюционер из трущоб. Том 2 - Антон Панарин Страница 35

зря говорят, что красота страшная сила. Причём эта сила проявляется во вседозволенности. Красотка сможет сделать безнаказанно то, за что дурнушку давно бы повесили. Нужно присмотреться к этой дамочке и больше не брать у чужих тётенек угощений. Встав с горшка, я натянул штаны. Кажется, я сбросил пару килограммов. Хммм… А может, мама Прохорова так стройна, потому что сама ест эти конфеты?

Держась за живот, я отправился в комнату, лёг на кровать и достал из кармана волосину Инессы кто-то-тамовны. Золотистая ниточка лежала у меня на руке и приятно пахла жасмином. От этого запаха живот снова закрутило. Свернувшись калачиком, я услышал женский голос: «обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?».

— Ага, — простонал я.

'Образец содержит следующие доминанты:

«Нежная кожа»,

«Повышенная выработка феромонов»,

«Хладнокровие»,

«Социопатия»,

«Алхимия».

Ого. Вот это наборчик. Таким могла бы обладать ведьма. Соблазняет нежной кожей и феромонами, хладнокровна, и при этом ещё и социопатка. А с помощью алхимии делает конфеты-ы-ы. Живот скрутило ещё сильнее, заставив меня зарычать от боли. Зараза! Придётся снова сбегать на белый трон и только после этого поглощать доминанту, ведь я очень не хочу обделаться во сне.

* * *

У входа в пансионат.

Охранники патрулировали территорию пансионата и пожирали взглядами женщину, стоящую на лестнице. Её длинные ноги соблазнительно выглядывали из разреза платья, да и сама красотка подмигивала служивым, отчего те забывали, куда идут, и раз за разом влезали в цветник, разбитый по обе стороны от центральной дорожки.

Игра с мужскими сердцами доставляла Инессе Матвеевне ни с чем не сравнимое удовольствие. Такие сильные, такие властные — и такие глупые. Помани их, и они прилетят, прибегут, приползут. Начнут требовать внимания, а потом просить, умолять.

Её всегда это поражало. Мужчины, которые отвоевали право на существование у природы. Мужчины, которые построили весь мир. Падают к её ногам, словно осенние листья. Устилают дорожку, по которой она пройдёт прямиком к своей цели. К мести Архарову.

Но на пути к этой цели сперва нужно взрастить Артёма. Он перспективный парень, возможно, даже станет абсолютом. Хотя это и не важно. Важно то, что Инесса Матвеевна уничтожит всех, кто стоит на пути сына. Лишь бы он стал новым главой рода Архаровых. А когда он возвысится, Инесса лично спляшет на могиле Константина Игоревича. От мысли об этом улыбка на лице Инессы появилась сама собой.

За её спиной скрипнула дверь и на лестницу вышел Артём. Он поёжился от холода и настороженно посмотрел на мать.

— Мама, ты хотела меня видеть? — спросил он.

— Да. Хотела тебе кое-что сообщить. — Инесса Матвеевна подошла к сыну и нагнулась так, чтобы охранники могли пялиться на её зад, а она сама могла шепнуть сыну на ушко. — Сыночек, не переживай. Твоему обидчику нездоровится, возможно, сегодня ночью он покинет приют навсегда.

— Мама, я не совсем понимаю, о чём ты… — нахмурился Артём и увидел, как рука матери взмыла вверх, отчего парень тут же зажмурился. Но рука матери лишь похлопала его по плечу.

— Артёмка, помни, что не все сладости одинаково полезны, — усмехнулась женщина, взмахнула волосами и пошла вниз по лестнице, даря охранникам милую улыбку.

* * *

Наконец-то я вернулся из уборной, запер комнату и, не теряя времени, поглотил доминанту. Кожа подмышками, в паху, за ушами и на сгибах рук и ног зачесалась. Да так зачесалась, что хотелось содрать её к чёртовой матери, лишь бы не чувствовать этот жуткий зуд! Я, как блохастая псина, чесался, ворочаясь на кровати, а потом провалился в чертоги разума, чтобы отстраниться от этой пытки.

В пещере как всегда был сумрак, а в её центре светилась пирамида. Подойдя к ней, я вздохнул. Опять физическая доминанта? А так хотелось заполучить социопатию. Шутка. Алхимия, конечно, была бы более полезным даром. Я сосредоточился на новом кристалле и услышал женский вибрирующий голос:

«Доминанта „Повышенная выработка феромонов“ интегрирована».

Эммм… Чертовски полезная ерунда. В перерабо… Хотя… Такс, подумаем. Что я знаю о феромонах? Это химические соединения, которые вырабатывают кожные железы. Феромоны способны привлекать особей противоположного пола, а также подавлять волю более слабых самцов.

К примеру, в стаях обезьян сильные самцы одним своим запахом дают понять, кто тут главный. Это что-то похожее на харизму, вот только воплощается она не за счёт поведения, а за счёт аромата.

Занятная вещь, если так подумать. Когда подрасту, она мне очень поможет, а с другой стороны, я прямо сейчас начну привлекать к себе излишнее внимание, и другие ребята станут оспаривать моё первенство. Хотя они и так его оспаривают. Так что плевать. Оставлю доминанту и посмотрю, как она себя проявит.

Выйдя из чертогов разума, я уснул и проспал чёртов завтрак. Ворвался в столовую, когда барский стол уже опустел, а из еды остались лишь помои. Мимо меня прошла повариха, чтобы убрать со столов, и презрительно хмыкнула:

— Проснулся? Обосрыш… — она покачала головой… и внезапно остановилась. Обернулась и посмотрела мне в глаза. — Какой-то ты худенький. — На лице поварихи появилась тень жалости, и я понял, что это мой шанс.

— Тётенька, я недоедаю, — страдальческим голосом выдал я и пожал плечами.

— Да как так-то? Еды же полно, — возмутилась было она, но тут же смягчила тон. — Хотя, эти помои и я бы есть не стала. Ладно, иди за мной. Сейчас что-нибудь придумаем.

Толстуха отправилась на кухню, а я с интересом побрёл следом за ней. Интересно, с помощью феромонов я буду вызывать у всех женщин материнские чувства? Я попал на кухню, где громко гудели холодильники и пахло гарью. Как будто совсем недавно здесь испортили пару блюд. Повариха открыла холодильник и достала оттуда контейнер с едой.

— Держи. Домашняя еда! Цени, — заявила она и протянула мне контейнер.

Я с радостью схватил его, поблагодарил толстуху и убежал в столовую для дегустации. Домашней едой оказались макароны с фаршем, салатик из помидоров, огурцов и лука, а также кусок чесночного хлеба. Да, я кушал с барского стола каждый день, и оказалось, что вот эти омары, криветки и лососи уже приелись. А вот макарохи с фаршем зашли, как родные.

Приятная жирность окутала рот, и тут же была оттенена салатиком, сверху пошел хлебушек, и я зажмурился от удовольствия. Красота! Смолотив контейнер, я вернул его поварихе.

— Понравилось? — улыбнулась она.

— Лучшая еда на свете! — выпалил я, вытирая рот рукавом.

— Ха-ха.