Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович Страница 28

магазины с внутренними двориками. Западная часть микрорайона обрамлялась двумя четырехсекционными девятиэтажками, выходившими фасадами на бульвар: так внутриквартальное пространство четко отграничивалось от городского центра. Помимо этого, была организована внутренняя аллея, связывающая бульвар имени Ленина{15} с Музеем искусств{20} и служившая естественным центром притяжения для жителей микрорайона.

9-этажные дома, выходящие на скоростную автомагистраль. 1970 (?)

9-этажные дома, выходящие на бульвар имени Ленина. 1970-е

Внутриквартальная застройка. Нач. 1970-х

Часть микрорайона Ц-7, примыкающая к бульвару имени Ленина и Площади космонавтов. 1970-е

Первые построенные четырехэтажные дома. Кон. 1960-х

Как и во всем СССР, детские сады-ясли были рассчитаны на дневное и круглосуточное пребывание детей, а их спальни-веранды могли трансформироваться в открытые помещения за счет распашных балконных дверей. Более необычной была экспериментальная школа на 2600 учащихся. Первоначально школа проектировалась КиевЗНИИЭПом для возведения в Киеве[144], однако после 1966 года проект был переработан с учетом ташкентского климата и сейсмики. Комплекс состоял из двенадцати двухэтажных блоков, объединенных одноэтажными переходами. Режим их эксплуатации различался: в трех блоках размещалась начальная школа, еще в пяти блоках — средние и старшие классы. В центральной части были расположены два актовых и спортивных зала, столовая. В спортивную часть архитекторы также включили открытый и крытый плавательные бассейны. План учебных блоков был скомпонован таким образом, чтобы обеспечить комфортный отдых учащихся на открытом воздухе во время перемен. Торцевую стену бассейна школы, выходящего на улицу Тараса Шевченко, украсила мозаика по проекту заслуженного художника УССР Владимира Куткина. Навеянная сюжетами произведений Шевченко, она стала частью мультикультурного облика Ташкента, старательно поддерживаемого республиканскими и союзными властями после землетрясения.

Школа № 110 имени Тараса Шевченко. 1969

Хотя иногда специалисты критиковали некоторые детали домов «Украинского» микрорайона[145], они также признавали, что в проекты жилых зданий центральных микрорайонов — Ц-7, Ц-1, Ц-2 и Ц-13 — был внесен ряд изменений, существенно улучшающих их архитектурно-планировочную структуру[146]. Помимо этого, «Украинский» микрорайон обладал и другими преимуществами, на которые ранее не обращали внимание. Общая плотность жилого фонда микрорайона составила 2400–2500 м2/га и была ниже плотности микрорайонов Чиланзара, чьи проекты обсуждались и принимались в это же время. Так, плотность застройки квартала В-22 составила 2670 м2/га[147], а квартала В-23, в котором также было немало девятиэтажных жилых домов, — 2740 м2/га[148]. Из этого следовало, что в центре города, где, по всем канонам градостроительства, следовало возводить более плотное жилье с меньшими показателями всех удобств и площадей на человека, чем в периферийных районах, урбанисты и власть предпочитали возводить жилье меньшей плотности и с улучшенными архитектурно-планировочными характеристиками. Помимо того, что жители микрорайона имели удобный доступ к двум общегородским паркам — парку Кафанова и бульвару имени Ленина, они также располагали и большими озелененными пространствами между домами, как и улучшенной инфраструктурой культурного, бытового и торгового назначения. В пятиминутной пешеходной доступности от микрорайона располагались ЦУМ{5}, Республиканский театр оперы и балета, Государственный музей искусств{20} и многое другое. Разумеется, распределение квартир в «Украинском» микрорайоне не было случайным: здесь получали жилье преимущественно высокопоставленные чиновники и представители формирующейся советской элиты. Возможно, это социальное расслоение еще не осознавалось как проблема в конце 1960-х годов в момент возведения микрорайона, но оно постепенно приводило к возникновению тектонических трещин, которые в конце 1980-х поспособствовали обвальному обрушению советского «эгалитаризма».

Борис Чухович

10. МИКРОРАЙОНЫ Ц-4, Ц-5 И Ц-6 1966–1969

МИКРОРАЙОНЫ МЕЖДУ ПРОСПЕКТАМИ ШАРАФА РАШИДОВА И АМИРА ТЕМУРА, МАЛОЙ КОЛЬЦЕВОЙ ДОРОГОЙ И УЛИЦЕЙ АЛИШЕРА НАВОИ.

 МИНОР

АРХИТЕКТОРЫ Я. АИР-БАБАМЯН, С. РАЙТМАН, В. ВЫСОЦКИЙ, А. МАКАРЫЧЕВА, Ю. ТЕРЕБИНСКИЙ

ИНЖЕНЕРЫ В. БОРДУКОВ, Л. НАЙФЕЛЬД, Л. ЦЕЛОВАЛЬНИКОВ И ДР.

ЧЕТЫРЕХЭТАЖНЫЕ ДОМА

АРХИТЕКТОРЫ М. АКРАМОВ, Б. БЛЮМ

КОНСТРУКТОРЫ А. БОЧАРОВА, В. ИВАНОВ, Е. МАЛАЕВА, Л. ГОРИЦКИЙ

9-ЭТАЖНЫЕ ГАЛЕРЕЙНЫЕ ДОМА

АРХИТЕКТОРЫ В. ЕЛИЗАРОВ, Э. РЕПРИНЦЕВА

9-ЭТАЖНЫЕ ТОЧЕЧНЫЕ ДОМА

АРХИТЕКТОРЫ К. КРАСИЛЬНИКОВА, И. СОБОЛЕВА, И. УЛЬЯНЦЕВА И ДР.

ДВУХЭТАЖНЫЕ ДОМА

АРХИТЕКТОРЫ М. ВЛАДИМИРОВА, Б. ЗИНГЕР, В. КОРОБОВ, К. КРАСИЛЬНИКОВА

ИНЖЕНЕРЫ Л. БАЛАНОВСКИЙ, Б. МИНЯКОВ И ДР.

Яркая иллюстрация того, что массовая жилая застройка вовсе не обязательно должна быть монотонной — нужно было лишь дать архитекторам возможность хотя бы немного отступить от жестких норм и ограничений

МИКРОРАЙОНЫ В ЦЕНТРЕ ГОРОДА

Литера «Ц» в названии кварталов Ташкента означает, как нетрудно догадаться, слово «Центральный». Сегодня они получили новые названия — Ц-4 стал называться «массив Кашгар», Ц-5 — «махалля Матонат», Ц-6 — «массив Минор». До 1966 года на их месте была традиционная узбекская жилая застройка — одно-двухэтажные дома, объединенные в махалли. Именно эта историческая часть города в 1966 году оказалась в эпицентре землетрясения и была сильно разрушена. Над очагом подземных толчков в 1976 году был установлен памятник «Мужество» и построен музей Дружбы народов{32}, посвященный восстановлению Ташкента (сегодня — музей Олимпийской славы).

Поскольку понимание ценности исторической среды в шестидесятые годы ХХ века в СССР еще не было сформировано, а глинобитное жилье без водопровода и канализации явно не соответствовало облику современного советского города, о сохранении подобной традиционной застройки после землетрясения не могло быть и речи. Вся территория бывших махаллей, включая знаменитую среди ташкентцев Кашгарку, была превращена в огромную строительную площадку. «Территория, свободная от опорных объектов, была расчищена, и строительство велось, по существу, как на свободных землях»[149].

Микрорайон Ц-5. Генеральный план. 1967

Строительство новых микрорайонов на свободных землях было типично для 1960-х годов в СССР — в это время площади советских городов, особенно крупных, быстро прирастали за счет сельскохозяйственных земель, и от бывших деревень оставались только названия. Такой быстрый рост городов «вширь» стал возможным благодаря хрущевской реформе 1955 года, давшей старт массовому панельному домостроению. Переход к нему стартовал в РСФСР, но почти сразу был распространен и на другие республики, в том числе и на Узбекскую ССР. Здесь с 1958 года специалисты институтов ТашЗНИИЭП и Ташгипрогор разрабатывали новые серии домов, пытаясь совместить модернистские принципы с местным климатом и социальными запросами. Новые панельные дома строились в первую очередь в районе Чиланзар, бывшем тогда окраиной Ташкента, — то есть по типичному в СССР «экспансивному» сценарию.

Однако после землетрясения в описываемой нами части Ташкента сложилась уникальная ситуация: огромная стройплощадка образовалась в самом центре города. Она одновременно стала и площадкой эксперимента по созданию «современного советского города на Востоке», в первую очередь — с точки зрения формирования новой жилой среды.