Темный шкаф моей души. История, которая поможет начать все с чистого листа - Пегги Эбринг Страница 25

Скептичная Нэнси подумала, что с удовольствием выложила бы этот ритуал в Сеть. Миллион просмотров обеспечен.

Когда вода забурлила, Фея положила в чашки по веточке альпинии и залила кипятком. По комнате разлился сладковатый запах гнили. В прошлый раз альпиния так не пахла.

– Какая же вонь. Просто невыносимая!

– Сейчас пройдет. Напиток должен завариться.

И действительно, через пару минут запах заметно ослаб. Фея довольно улыбнулась и протянула чашку Нэнси.

– Садись и медленно пей. Смелее!

Нэнси сделала первый осторожный глоточек. Чай приятно обжигал, но был поразительно безвкусным, словно обычная горячая вода.

– Что я должна почувствовать?

– Просто пей.

– Никакого вкуса.

– Не торопись, быстро только кошки родятся. Еще один глоток, сосредоточься.

Нэнси подчинилась.

– Теперь закрой глаза. Расслабься, дыши медленно. Еще медленнее. С каждым вдохом границы твоего восприятия становятся все шире… Вот так, дыши глубже. Ты все больше и больше расслабляешься, расслабляешься…

Нэнси чувствовала, будто покидает свое тело. Казалось, она парит на маленьком облачке где-то далеко и в то же время сидит на кухне рядом с Феей.

– Сейчас ты должна захотеть увидеть то, что с тобой произошло, то, что ты спрятала в себе. Распахни каналы прошлого – пусть к тебе вернутся образы из далекого детства.

Нэнси увидела себя в лесу на плечах отца. От него исходило ощущение радости и безмятежности, а она сама чувствовала себя самой счастливой девочкой на свете. Отец что-то рассказывал, а маленькая Нэнси заливисто смеялась. Идиллия. Вдруг что-то изменилось. Отец смолк, а над ними будто нависла тяжелая туча. Почему так тихо?

Отец спешно снял ее с плеч и взял на руки. Он свернул с узкой тропинки, по которой они шли до сих пор, и затаился в кустах. Вдалеке послышались приглушенные голоса. Отец встревоженно велел ей вести себя тихо и не шуметь. Голоса становились все ближе. Напуганная, Нэнси прижалась к отцу и заплакала.

– Тише, тише, Амалия. Ш-ш-ш, нас не должны услышать, – бормотал он, прикладывая палец ко рту девочки и целуя ее в лоб.

Но от страха она плакала все громче и громче. Тогда отец снова взял ее на руки и побежал через лес, надеясь, что их не услышат и не кинутся в погоню. Сердце Нэнси-Амалии бешено колотилось. Так страшно! Что происходит? Что могло напугать отца? Для нее он всегда был самым сильным и отважным. От кого он убегает?

Гомон становился все ближе. Она оглянулась и увидела вдалеке темные силуэты, наступавшие словно лесные чудовища в сказках, которые рассказывали взрослые. Отец прибавил шагу. Она чувствовала, что ему тоже страшно.

Вскоре показалась небольшая заброшенная хижина, где они иногда укрывались во время дождя. Отец вошел внутрь и закрыл дверь на щеколду, а дочку подвел к шкафу в конце комнаты.

– Папочка, нет, я не хочу, – всхлипывая, запротестовала Амалия.

– Спрячься в этом шкафу. Представь, что мы играем в прятки. Не шевелись и сиди тихо. Я люблю тебя, мое солнышко, всегда помни об этом. Твой папа любит тебя всем сердцем.

– Папа, нет!

– Закрой глаза, милая, и не открывай их. Хорошо?

Он коротко поцеловал ее и быстро закрыл дверцу шкафа. Послышался грохот. Кто-то ломился в дверь так, что дрожали стены. Чудовища подобрались к их домику.

Амалия присела и закрыла уши руками. Она так боялась за себя и за отца! Раздался громкий треск, и дверь поддалась. Девочка еще крепче зажмурила глаза. Жуткий грохот, крики. Потом наступила мертвая тишина. Ни звука, ни шороха.

«Не двигаться, сидеть тихо. Сидеть тихо. Не двигаться, ни звука. Ни звука. Не двигаться, сидеть тихо. Тихо…» – Амалия повторяла про себя одни и те же слова, пытаясь забыть обо всем этом ужасе.

Спустя пару минут, а может пару часов, она решила открыть глаза. Вокруг по-прежнему было тихо. Выйти из шкафа или нет? Где отец? Она попыталась заглянуть в крошечную щель между дверцами.

Ничего не было видно: только опрокинутый сломанный стул и разбитая ваза. Лучше подождать еще немного. Просидев еще какое-то время, Амалия решила покинуть убежище. И только она собралась вылезти, как услышала голоса снаружи:

– Шевелись! Какого черта мы тут столько возимся?

– Не торопи меня.

– Ну так заканчивай уже, и сваливаем!

– Не стой над душой, а?

Затем раздались непонятные звуки и снова наступила тишина. Амалия прижалась к стенке шкафа. Крошечное пространство начал заполнять странный запах, сначала слабый, а потом все более сильный и настойчивый.

«Чем это пахнет?» – подумала Амалия.

Парализованная страхом, она не могла пошевелиться. Тут у нее заложило нос и защипало глаза. Послышался знакомый треск, словно в камин подкинули дровишек. Стало невероятно жарко и нечем дышать.

Беги, Амалия!

Голос в голове приказывал ей бежать.

Она открыла шкаф. Дом был в огне. На окнах демонически плясали занавески, по стенам ползло ненасытное пламя. Неужели это и есть тот самый ад, который так часто упоминала соседка? В ад попадают плохие люди, где горят заживо во искупление своих грехов. Амалия замерла от страха. Широкими от ужаса глазами она смотрела, как праведный огонь подбирается все ближе и ближе. Голос вывел ее из паралича.

Беги, Амалия!

Словно ужаленная, Амалия сорвалась с места и побежала прямо к двери. Она чувствовала языки пламени и чудом не угодила в когти огненного монстра. Девочка неслась вперед как сумасшедшая, не зная и не глядя, куда бежит. Она просто бежала, бежала и бежала, пока не споткнулась и не упала в заросли орляка.

С трудом приходя в себя, она села на землю, чтобы осмотреться. Вокруг была непролазная чаща. Где она? Где ее родители? Амалия начала плакать, звать маму и папу, но никто не отвечал. Девочка проплакала несколько часов, пока, измученная горем и страхом, не уснула.

Наутро ее разбудило пение птичек. Амалия с трудом открыла глаза, надеясь, что все это было лишь кошмаром и что она лежит в постели со своим плюшевым мишкой, а где-то там на кухне родители готовят вкусный завтрак. Увы, она все еще была в лесу. Амалия снова огляделась по сторонам. Что же ей делать? Куда идти? Девочка просто пошла вперед. Сколько она шла – час, два? Ее мучили жажда, голод и холод. От безвыходности она стала вспоминать, чему учил ее отец.

Едой стали найденные ягоды, а с цветочных лепестков она собрала немного росы. Казалось, что она слышит голос отца, который указывает, что ей есть и пить. За несколько дней пути она пережила дождь, холод, ночь, тоску и одиночество. Столько страданий выпало на долю маленькой девочки! Она шла, напуганная до смерти, и постоянно винила себя: «Почему отец бросил меня? Что я сделала не