Алхимаг: Горю, но не сгораю! - Михаил Ежов Страница 18

Ясно: уродец хочет, чтобы я сам его вызвал. Это даст ему право выбрать оружие. Нет, так не пойдёт. Я разгадал твой план, говнюк! И, если дуэли не избежать, пусть она пройдёт на моих условиях.

— Оскорбить тебя? — спросил я, презрительно скривившись. — Нет, конечно. Как может князь мараться о такое жалкое и никчёмное ничтожество, которое даже не готово положиться на собственные силы?

На этот раз в глазах собеседника мелькнула злость. Он прищурился.

— На что это ты намекаешь, щенок⁈ — процедил Зубатов.

Я демонстративно ухмыльнулся.

— Разве не очевидно? Покажи-ка нам всем свою руку! Да, вот эту. Что, боишься, что без неё ни на что не годен?

Парень побледнел.

— Да как ты смеешь⁈ — зашипел он, сжимая кулаки. Похоже, я задел его за живое. — Ты… ты!

— Что? — приподнял я брови. — Даже на дуэль не рискуешь меня вызвать? Ну, и кто теперь шавка, готовая только тявкать? Ссыкло!

Этим я не оставил Зубатову выбора. Дальнейшие попытки спровоцировать меня выглядели бы нелепо. И он это понял.

— Я тебя вызываю! — проговорил он громко. — Все слышали⁈ Вызываю князя Мартынова на поединок на императорской Арене! Хочу, чтобы все видели его смерть!

В фойе воцарилась тишина. Все глядели на нас. Я понимал, что условия нужно принять. У меня и так останется право выбрать оружие.

— Как угодно, — проговорил я подчёркнуто спокойно и даже слегка насмешливо. — Там ты и сдохнешь.

— Жди моего секунданта! — едва сдерживаясь, бросил Зубатов и, резко развернувшись, пошёл прочь.

Вслед я ему смотреть не стал. Много чести. Но до сих пор было не понятно, с какой целью пацан так старательно нарывался.

Весть о произошедшем разнеслась по Менториуму быстро, как чума по средневековому замку. Или дизентерия в детском саду. Ко мне подходили одноклассники пожелать удачи. Хотя куда больше их интересовало то, что я могу говорить, и как я выжил после нападения Печатника. Пришлось несколько раз повторить сильно отредактированную версию своей истории, постепенно сокращая её всё больше.

В столовой я взял печень с рисом, приправленным соевым соусом, и обжаренные в панировке баклажаны. Мы с Авасаром, Зоей и Машей нарочно выбрали маленький столик, чтобы никто посторонний не мог к нам подсесть. Все эти расспросы на каждой перемене уже надоели.

— Ты мог отказаться драться насмерть, — заметил Авасар, зачем-то разминая вилкой жареную картошку. — О таких вещах принято договариваться.

— Парень почему-то хочет меня убить, — ответил я. — Это было прямо заметно.

— Уверен? Может, ты его просто сильно оскорбил?

— Он откровенно старался спровоцировать меня на вызов, чтобы самому выбрать оружие. Нет, тут не случайная ссора. В этот раз Зубатов действовал осознанно. Он точно знал, чего хочет. Я просто перевернул ситуацию в свою пользу. Выбрал меньшее из зол.

— Ну, если ты так говоришь… — пожал плечами Авасар.

Он явно считал, что случай с вызовом на дуэль — следствие непонимания. Но его не было при нашем с Зубатовым разговоре. Спорить я не стал. Это просто не имело смысла.

— Если кто-то стремится тебя прикончить, нужно его опередить, — рассудительно заметила Маша. — Так что ты всё правильно сделал.

— Спасибо, — кивнул я.

— Меня смущает, что Зубатов тебя вызвал на Арену, — нахмурившись, проговорила Зоя. — Это странно. Будто он хочет, чтобы все увидели твоё поражение.

— Ну, на Арене часто проводятся поединки чести, — вставила Маша. — Не вижу тут ничего удивительного.

— А ты не думаешь, что Зубатов может победить? — спросил Авасар. Парня явно беспокоило, что я согласился биться насмерть, и он никак не мог отделаться от опасения, что я подписал себе приговор. — Он старше тебя и заканчивает курс Белого лебедя. К тому же, имеет бионическую руку. Кто знает, что в неё встроено.

А вот это интересно. Слова Авасара заставили меня насторожиться.

— Например? — спросил я.

Араб пожал плечами.

— Мало ли? Может, шокер, газовый баллончик или пистолет.

О-па! Об этом я не подумал. Как-то не пришло в голову, что в протез могут быть встроены дополнительные функции.

— И что, он имеет право этим пользоваться во время дуэли чести?

— Смотря, какое оружие ты выберешь, — ответила за Авасара Зоя. — Если пистолеты, то ничего у него не получится. Пальнёте в друг друга, и что будет, то будет. Но если ты предпочтёшь клики, то да, он будет иметь право применять возможности протеза. И имплантатов, если они у него есть. Юридически это всё считается частями тела. Никаких ограничений не накладывается.

— То есть, мне лучше выбрать пистолеты?

Зоя пожала плечами.

— Не знаю. Ты сам как считаешь — с каким оружием у тебя больше шансов? Я думаю, Зубатов рассчитывает, что ты выберешь Самосек, раз уж драться вы будете на Арене. Больше нигде зачарованными клинками решать вопросы чести не разрешается.

Да, про эту лазейку я уже слышал.

— А на Арене вообще стреляются?

— Конечно, — кивнула Маша. — Там дерутся, чем угодно. Это же полигон для прокачки боевых навыков.

— То есть, мы сможем и алхимагией пользоваться?

— Смотря, какое оружие ты выберешь. Если пистолеты, то трансмутировать нельзя. Теряется смысл поединка. А вот что касается мечей… Тут как договоритесь. Я бы тебе советовала отказаться, учитывая, что противник продвинулся дальше тебя в изучении трансмутации. Но вообще, на Арене обычно пользуются алхимагией. В ней смысл подобных поединков.

В общем, было, о чём подумать. Биться Самосеками — хорошая мысль. Стреляться — так себе. В том, что я смогу противостоять Зубатову как алхимаг, я почти не сомневался. Так что, вроде, стоит отдать предпочтение зачарованным клинкам. С другой стороны, это позволит ему пользоваться протезом. А кто знает, что ему в него понапихали? Но пуля, как известно, дура, а вот в случае схватки на мечах я смогу контролировать больше.

— Чего задумался, Яр? — спросила Зоя. — Решаешь, какое оружие выбрать?

— Именно.

— Может, вам лучше помириться? — кисло спросил Авасар.

Я покачал головой.

— Исключено. Зубатов этого не хочет. Он всё сделал, чтобы вызов состоялся. Учитывая это, мне проявлять инициативу с примирением равнозначно тому, чтобы признаться в трусости.

— Согласен, — вздохнув, сказал араб. —