Тихие сказки - Зинаида Александровна Миркина Страница 18

улыбнулась совсем по-детски и отправилась в кондитерскую. Скоро ее сумка была набита сластями. Она подкупила к ним фруктов, зашла в игрушечный магазин… И тут уж глаза ее так разгорелись, что она истратила почти все. Осталось, кажется, только на автобус. Впрочем, автобус не понадобился. Что-то зашуршало за ее спиной и — два огромных крыла подняли ее в воздух. Какое это было ликование — лететь на крыльях через весь город, над всеми толпами и очередями, над всем шумом, совершенно не замечая всего этого. От грузной старой женщины не осталось и следа. Теперь это была самая настоящая фея, которая летела с сумкой, полной игрушек и сластей, и, никому не видимая, никем не слышимая — пела.

Но вот — знакомый дом. Фея бесшумно снизилась, сложила крылья и приобрела свой земной облик. Прозвенел мелодичный звонок, и — дети! дети! Как они ее встречали! Нет, это были не ее дети. Разве у феи когда- нибудь бывают дети? Но разве бывают дети не ее?

И вот едва она отбилась от них и стала раздеваться, как услышала тяжелый вздох их мамы и увидела ее недовольное лицо.

— Опять ты на крыльях прилетела? Ну неужели нельзя попроще, как все люди, на автобусе или на метро? Обязательно эти твои штуки…

Фея вся сникла и почувствовала себя примерно так, как в издательстве. Даже в первый момент ей трудно было рассказывать детям свои истории, но это скоро прошло. Под их взглядами нельзя было не расправиться. А что может быть проще для феи, чем рассказывать сказки про фей? Все полагают, что она — искусная выдумщика. И никто не знает, что ей тут совсем не надо выдумывать. Просто рассказывать все, как есть. А историй у нее больше, чем волос на голове…

Но когда она кончила и собралась уходить, мама детей была ею опять очень недовольна.

— Вечно про этих фей и волшебников. Неужели ты не можешь еще о чем-нибудь? Ты забиваешь головы детям всей этой небылью, и они совершенно не готовы к реальной жизни. Ты должна все-таки им растолковать при случае, что никаких фей не существует, и рассказать про то, что существует на самом деле.

Никто не видел, что Фея глотала слезы, как маленькая девочка, и выходила на улицу понурая и совсем беспомощная. Ну легко ли жить, зная, что тебя нет и совсем не должно быть на свете?

Она сидела в автобусе, ехала домой и чувствовала себя старой, усталой и очень больной.

Да, Фея была больна. Эго началось давно. С того первого дня, когда она взлетела на крыльях, неся людям огромную корзину с дарами. Так бы, кажется, все просто. Она им — дары, они ей — радость и любовь. Но получилось все совсем не так. Дары брали только дети. А взрослым дары не были нужны. Они сломали ее корзинку и чуть не сломали ей крылья. Вот с тех пор она и больна. Когда она на земле, — то всегда больна. Там, в воздухе, она совершенно здорова. Но совсем улететь с земли ей никогда и в голову не приходило. А как же дети? Да и не только дети. Она и еще кому-то нужна, и даже чему-то. Вот, например, — вещам.

Фея вспомнила про вещи и улыбнулась. Взглянула в окно автобуса. Скоро выходить. Вот и дом. Фея жила в обыкновенном доме, в обыкновенной квартире, отличавшейся от других квартир только тем, что вещи в ней были живые. Они говорили с Феей, и Фея их понимала и ставила их именно туда, куда они просились. И вещам было хорошо в доме Феи. У каждой вещи была своя история, и слушать их можно было бесконечно.

Это было удивительно хорошо — сидеть и слушать то, что рассказывают вещи! У каждой вещи — свой голос. Вот только не заглушай его — и он будет слышен. А какие у вещей были великолепные и причудливые желания! Если слышать и выполнять эти желания, то и возникает красота! Все думали, что Фея создает красоту. Ничего подобного! Вещи сами создают ее, надо только им не мешать. И Фея умела не мешать, не своевольничать, не навязывать вещам того, что сама она хочет. Что хотите, то и делайте, мои дорогие! Вы совершенно свободны.

— Свободны? Свободны?! — Вещи выглядывали из своих неживых оболочек и вдруг начинали смеяться и петь.

Вот так и получалась красота. А Фея тут ни при чем. Она просто была тихой и внимательной. Вот и все. Все получалось само. Иногда прямо на глазах у детей. Она только разведет руками, и — вдруг!.. — чего-чего не выходило, когда свободные вещи начинали ликовать! И вот тогда-то к ней слетались дети, отовсюду, как пчелы на цветущие кусты.

Дело в том, что все дети рождаются с крылышками, и все они — чуть- чуть волшебники и феи. Не совсем, а только чуть-чуть, потому что они еще очень маленькие. Но они знают, что стоит им немножко подрасти — и такое будет! Вот они и играют в это «будет», воображая, что оно уже есть, торопят его изо всех сил, и так хлопают своими маленькими крылышками!

Да, все дети рождаются с крылышками, но не у всех они вырастают. Вот только бы помочь детям вырастить крылья! Это-оказывается так трудно! И удавалось редко, очень редко. А казалось бы — чего проще?..

* * *

— Так все-таки, скажи мне, пожалуйста, кто ты на самом деле? Фея или Марта? — Это спросила девочка Люся по фамилии Лисичка. Она любила Фею больше всего на свете и мечтала стать феей, когда вырастет. Только феей — и больше никем. А вот сейчас в голосе ее была тревога…

— Так кто ты на самом деле?

— А ты сама как думаешь?

— Я думаю, конечно, фея. Но папа с мамой говорят, что никаких фей нет, и ты просто Марта.

— Вот как… просто Марта…

— Да, — продолжала Люся, — просто Марта, потому что никаких фей нет. Но я же не могу переверить.

Марта вскинула на нее глаза.

— Как ты сказала, моя девочка?

— Переверить.

— Значит, ты веришь, что феи есть?

— Конечно. И ты — фея, а не Марта.

— А разве не может быть феи Марты? Кто сказал, что у фей нет имен?

— Имен? — Люся задумалась. — Имя… у феи?.. Так просто по имени?

— Ну конечно, вот так просто.

— А по-моему, это ты понарошке — Марта, а по правде — фея.