Бремя власти II - Иван Ладыгин Страница 16

Зал стих. Точнее, заглох в последнем хрипе умирающего. Вокруг стелились дым, гарь и запах смерти. Мы стояли среди этой разрухи и тяжело дышали. Пар валил от нас, смешиваясь с дымом. Васька вытер артефактный кулак о брюки трупа. Семен брезгливо сморщился. Вадим перезаряжал револьвер с каменным лицом. Живых врагов здесь не осталось. Только мы… Но возле входа в угрюмый кабинет Песца мрачно маячили тени крепко сбитых фигур.

Я указал охотникам на дверной проем, и мы тихо заняли свои места. Я присел на одно колено и аккуратно высунул голову. По мне сразу же пальнули из всех орудий. Но общую картину я успел разглядеть.

Степан Песец стоял, прислонившись к стене, весь в крови — своей и чужой. Его лицо было разбито и представляло из себя один сплошной кровоподтек. Единственный глаз горел дикой, звериной яростью. Рядом, опираясь на здоровенную дубину, тяжело дышал лысый бармен. Перед ними, отгородившись от выхода трупами, стоял какой-то местный пижон. За ним — ватага головорезов.

Его фиолетовый костюм был забрызган грязью и живым багрянцем. Жуткая улыбка неправдоподобно ширилась и казалась абсолютно безумной в отсветах полыхающих пожаров. В каждой руке он держал по странному предмету: в левой — шарообразный артефакт, мерцающий ядовито-зеленым светом, в правой — связку гранат, обмотанную колючей проволокой. Его черные глаза-пуговицы метались между выходом и Песцом.

— О-о-о! — заскрипел он, и этот звук резанул по нервам. — У нас гости! Как неожиданно! Прелестно, Степашка! Тебя пришли спасать?

Я еще раз высунул голову, но уже в другом положении. Несколько пуль прошили дерево рядом. Я успел точными выстрелами срезать двух бугаев.

В этот миг несколько моих «соклановцев» метнули в проем парочку молний и ледяных копий. Послышались крики, мат, шипение и бульканье. Я вновь заглянул в кабинет — все головорезы отправились в мир иной на перевоспитание. Все, кроме их лидера.

Отморозок качнул связкой гранат. Мои охотники инстинктивно пригнулись, завидев мою реакцию. Они навели стволы на стенку кабинета. Вадим вытер пот со лба.

— Бросайте пушки, ублюдки! — рявкнул он.

Весельчак лишь захихикал, высоким, истеричным смехом.

— Бросим! Обязательно бросим! Но сначала… поиграем! — Он резко швырнул зеленый шар под ноги Песцу и Бармену. Тот не взорвался. Он… распустился. Как ядовитый цветок. Выпустил облако едкого, шипящего газа, мгновенно заполняющего помещение.

Песец и Лысый закашлялись, закрывая лица. Клоун в этот момент метнул связку гранат в нашу сторону! Прямо в середину группы охотников.

— Рассыпаться! — заорал я, отпрыгивая в сторону. Васька Кулак рванул за укрытие стойки. Вадим и Семен бросились врассыпную.

БА-БАХ! Оглушительный взрыв потряс руины таверны. Осколки, проволока, битое стекло — все смешалось в смертоносном вихре. Кто-то из охотников вскрикнул. Еще один. Я пригнулся за опрокинутым столом, чувствуя, как осколки цокают по дереву. Газ шипел, отравляя все вокруг.

Из зеленого облака вывалился друг Песца, ревя от ярости и боли. Видимо, газ обжег ему кожу. За ним, спотыкаясь, вылетел Песец. Он вытирал кровь с лица. Весельчак, хихикая, уже отступал к разбитому окну, доставая что-то из кармана фиолетового пиджака… еще один артефакт, похожий на кривой кристалл.

— Не уйдешь! — проревел Васька Кулак, вынырнув из-за стойки. Его артефактная кисть свистнула в воздухе, но Весельчак был быстр и юрк, как змея. Удар пришелся в стену, оставив в ней глубокую вмятину.

Я выхватил кольт. Выстрел прозвучал мгновенно. Пуля чиркнула по плечу Весельчака, сорвав клок фиолетовой ткани. Он взвизгнул от ярости и возбуждения и швырнул кристалл на пол между нами. Тот вспыхнул ослепительной вспышкой тьмы, будто черная дыра полыхнула… На миг все погрузилось в абсолютную, давящую черноту. Яростный шепот заполнил голову, холод пробрал до костей.

— Скверна! Малая толика! — услышал я хрип Семена где-то рядом. — Берегитесь!

Тьма рассеялась так же внезапно, как и появилась. Весельчака и след простыл. Остались только разбитое окно, клочья фиолетовой ткани на гвозде и его скрипучий, удаляющийся хохот где-то на улице.

— Убежал, гад… — сплюнул Вадим, поднимаясь из-за укрытия.

Я осмотрелся. Двое наших были ранены осколками от гранат — один держался за окровавленное бедро, другой стонал, прижимая руку к разорванному боку. Они были живы. Им повезло. Газ рассеивался. Песец и Бармен, обожженные и злые, как черти, смотрели на нас с благодарностью.

Я подошел к авторитету, минуя обломки лужи крови. Шаг был твердым, хотя внутри все ныло от усталости. Сейчас нельзя было показывать слабость… Лишь — силу.

— Степан… — начал я ровным голосом без тени издевки, но и без подобострастия. — Рад видеть тебя живым! Хотя обстановка… — я оглядел руины его «Берлоги», — не самая подходящая для беседы.

Песец хрипло кашлянул, выплюнул сгусток крови. Его единственный глаз уставился на меня.

— Соломон… — он кивнул в сторону трупов налетчиков. — Значит, не только демонов жаришь?

— Мы, — поправил я, кивнув на своих. — Услышали шум. Решили помочь соседу. Мужская солидарность, так сказать.

Он фыркнул, но в его взгляде мелькнуло что-то вроде одобрения. Или понимания игры.

— Помог… — процедил он. — Значит, я теперь твой… должник? — он протянул последнее слово, явно ожидая подвоха.

Я улыбнулся. Широко и без тепла.

— Не совсем. Скорее… партнер по несчастью. Тут явно кто-то метит выше своей станции. Ударил по тебе. Завтра ударит по другим. Порядок рушится. А хаос никому не выгоден. Мне — тем более. — я сделал паузу, давая ему осмыслить сказанное. — Мне нужно здание, Степан. Под клан охотников. Не пафосное. Но крепкое. У тебя такое, наверняка, завалялось. Дал бы в долг… или за спасение.

Песец усмехнулся, обнажив желтые зубы.

— Здание? Да пожалуйста. Есть у меня один старый склад у причалов. Крыша течет, стены кривые… но фундамент — монолит. Да и стены толстые. Выдержит многое. — Он махнул рукой, будто отдавал пустяк. — Бери. Даром!

Бармен хмыкнул. Охотники переглянулись. Бесплатный сыр?

— Даром? — переспросил я, поднимая бровь. — Щедро. Но я чувствую подвох. Что взамен? Помимо вечной дружбы?

— Взамен, — Песец шагнул ближе, его голос стал жестким, как сталь. — Ты поможешь мне… убрать Ваську Свинца. Окончательно. Раз и навсегда. Этот ублюдок и его клоун перешли все границы. Пока он жив —