Анафема - Антон Шелипов Страница 92

– Кретины, ведьму бейте, стоит ей сдохнуть – адский зверь исчезнет! – верещал охотник, отмахиваясь от окровавленной пасти. Глупец.

Боли от перегрева я не чувствую, но тело подводит. Получается не бег, а хромое ковыляние. Мы едва преодолели пол квартала, когда на нас вновь обрушились выстрелы. Один, второй, третий… Четвёртый болт, проломив щит, угнездился в груди Норенса. Сын Запада закрыл меня собой. Икнув, он упал ко мне на руки.

Мир перед глазами застыл и это было не ускорение сознания. Моя душа отказывалась вместить столько горя. Сначала Алера, а теперь… моё сердце вот-вот разорвётся. Я ведь просто хотела учиться магии, хотела сидеть на мягком ковре, жадно впитывая знания… Хотела спорить с Энтинусом, а потом смеяться над собственной глупостью… За что мне всё это…?

Аккуратно уложив мальчишку, я встала. Мимо моей щеки пролетел очередной болт. Если уж жизнь меня чему и научила, так это превозмогать.

– Предлагаю сделку! Меняю твою жизнь на жизни своих спутников!

Придавив живот командира массивной лапой, Грегор вцепился ему в предплечье, сминая скрытые под одеждой арбалеты и дробя кости. Жить охотнику оставалось недолго.

[Милый, добрый дракон, придержи злого человека, не отпускай, но и не убивай.]

– С ведьмами сделок не заключаю! – выкрикнул инквизитор, однако подал своим людям знак, чтобы прекратили стрелять.

– Вижу, ты ценишь свою шкуру. Хорошо. К слову сказать: это не чудовище, а химера, Грегор никуда не денется. Если погибну я, ты отправишься в ад следом за мной! Выбирай!

На моём лице расплылась дикая, кровожадная улыбка. Все ценят свои жизни, и отпетые злодеи, и святейшие из праведников.

– Чёрт с тобой! Мне было приказано девчонку поймать, а не с монстром биться!

Дракон убрал лапу с убийцы, но челюсть не разжал. Поверженный инквизитор принялся свободной рукой откупоривать одну склянку за другой.

[Эфия… я больше не могу. Прошу, пожалуйста, выполни мою просьбу: возьми моё тело под контроль и спаси Норенса. Пусть я перегреюсь сверх меры, пусть даже…]

***

Разум Астры канул в забытье и Эфия взял управление на себя. Перегрев не был критичным, всего двадцать семь процентов, но тело девочки было измотано. Два испытания за сутки – это слишком, особенно для ребёнка. Благо в её теле было два «мозга».

Операция по спасению юноши выглядела для иномирного гостя простой, маны ему хватало. Всё зависело от действий инквизиции. Охотники спускались с крыш, плотным кольцом окружая ведьму. Жизнь носительницы была для терминала – абсолютным приоритетом. Если ради Россы ему пришлось бы бросить Норенса, так бы он и поступил. Этот план был запасной для запасного и Эфия собирался им воспользоваться лишь в самом крайнем случае. Оценив все за и против, он склонился над пациентом.

Командир второго легиона тихо стонал. Зелья помогали, но полностью убрать боль им было не под силу. От одной мысли, что творится с рукой, там, в пасти монстра, по его нутру растекался ужас. Ему хотелось поскорее закончить задание, получить награду и напиться в столичном кабаке, обнимая пару красоток. Как ни странно, фантазии, казалось, снимали боль лучше любого эликсира.

Эфия схватился за древко болта и запустил «упрощение». Металл поддался, шипастый наконечник послушно распался на ману. Сердце задето не было и артефакту оставалось только закрыть рану. Терминал перевернул юношу на бок и, положив ему руку на грудь, произнёс сильное исцеляющее заклятье. Под ладонью он почувствовал что-то твёрдое. Этим «чем-то» оказался браслет, тот самый, сплетённый Норенсом ко дню рождения волшебницы. Сознание носительницы встрепенулось, подёрнулось эфирным всполохом. Потакая желанию хозяйки, Эфия убрал браслет в кармашек.

[Милый, хороший дракон, отпусти злого человека и отойди], – копируя голос девочки, произнёс терминал.

Грегор нехотя разжал зубы. Получив свободу, инквизитор тут же отдал приказ и Астру грубо повалили на землю, надев сковывающие магию наручники. Дракон зарычал, грубое обращение с Россой ему не понравилось.

[Тише, добрый зверь, я должна уйти с этими людьми. Останься здесь и помоги Норенсу разыскать меня в будущем], - игнорируя подавление магии добавил Эфия.

– Командир, позвольте обработать ваши раны!

К охотнику, соблюдая почтительную дистанцию с драконом, подбежал маг. Волшебник, приписанный к легиону, был облачён в тёмно-синюю мантию с серебряным кантом. В его задачи входило исцелять, снимать порчу и всячески помогать делу праведному.

– Не сейчас, Орвас, займёшься мной по дороге в Лофос, – убийца оттолкнул чародея. – Несите ведьму в повозку, но осторожно, без резких движений. Не будем сердить её зверушку.

Грегор тяжело дышал, на его щеках играли жвала, а из ноздрей вырывался пар. Вопреки грозному виду в больших глазах дракона отражалась вселенская грусть. Митрия строго-настрого приказала ему слушаться человеческое дитя, но… сейчас он хотел броситься и порвать в клочья злых людей, посмевших обидеть девочку. Окутанный безысходностью зверь протяжно взвыл. Этот вой сумел пронять даже закалённого в боях командира охотников на ведьм.

Эпилог

Гатрос оказался в первом ряду исполненного драмой спектакля. Здесь было всё: ужас, боль, кровь. Главной героиней стала девочка, едва обретшая черты, полагающиеся женщине. Она сражалась за свою жизнь с необоримым врагом. Актёры играли хорошо, но рыцаря не покидало чувство, что всё происходящее – вымысел. Росса