Анафема - Антон Шелипов Страница 88

– Она ко мне. Личное дело, – остановил юношу Гатрос.

Лекарь проводил гостью в соседнюю комнату.

– Жена его? – предположил сын Запада.

– Дела мне нет.

Росса едва открыла рот, чтобы выкрикнуть: «Следующий!», когда сзади раздался крик боли. Девочка зажмурилась, ей очень хотелось остаться на месте, проигнорировать, но долг врача оказался сильнее.

Лекарь стоял перед корчащейся на кровати женщиной. В его руках была окровавленная спица.

– Выйди, сам справлюсь, ты здесь не единственный доктор! – рявкнул Гатрос.

Мир перед глазами волшебницы замер. Во время обучения Эфия ускорял сознание хозяйки, чтобы та могла быстрее сдать экзамен. Тот же приём артефакт мог использовать и в реальном мире, помогая Астре хорошенько обдумать следующий шаг. Отчасти Норенс был прав, терминал плохо влиял на Россу. Требуя всё новых и новых знаний, она совсем не отдыхала, почти всё время проводя в виртуалии.

[Эфия, анализ!]

[Не знаю зачем, но Гатрос ткнул эту женщину…] – иномирный гость замялся, подбирая слова. – […туда, откуда берутся дети. Кровотечение сильное, приведёт к смерти.]

Время возобновило свой ход и девочка, натягивая свежие перчатки, бросилась к пациентке.

– Сказал же, уйди! – лекарь преградил волшебнице путь, но был отброшен ударной волной. В отличие от медицинских заклятий, боевые у неё выходили на раз-два.

– Ну, тварь…

Рыцарь в изгнании оставался рыцарем, сломить его было непросто. Возмущённый поведением стажёра, он бросился на неё с кулаками.

– Эй, здоровяк! – перед Гатросом возник Норенс.

Сын Запада наступил лекарю на ногу и нанёс удар снизу-вверх выворачивая ноздри. Грязный приём бандитов, прямиком из столичной подворотни. Гатрос отшатнулся, у него поплыло перед глазами. Пытаясь поправить нос, он высморкался, отчего потерял сознание.

[Эфия, сквозное зрение! Алера, держи её!]

Ладони Астры легли на живот женщины.

[Увеличить изображение!]

Способности нейронтерфейса были незаменимы, девочке необходимо было видеть рану. И она видела. В её глазах будто появилось множество сменяющих друг друга линз.

[Прокол неглубокий, но задет крупный сосуд], – констатировала волшебница.

[Всё верно, офицер. Сосредоточьтесь, время терпит.]

Голос терминала был безразличным. Росса знала: Эфия ей не поможет, жизни мирян для него значения не имеют. Пусть хоть все пациенты умрут, он не прервёт зачёт. Уговаривать бесполезно.

***

Астра:

Мир надо мной издевается! Меня заставляют лечить вручную то, с чем исцеляющая магия справилась бы за минуту! Создать шесть зажимов размером с ноготок, там внутри, а затем, держа их в уме, призвать седьмым инструментом каутер и прижечь рану… Профессор, что, считает, будто у меня три головы?! Железка чёртова! Так, спокойно, глубокий вдох… Начертание коагуляции должно выиграть мне время.

Первый зажим сомкнулся и… женщина закричала пуще прежнего. Мне захотелось её ударить: операция и так сложная, а она ещё и мешает!

– Держи крепче! – я выплеснула свой гнев на Алеру.

Так… второй зажим… готово! Как же я жалею, что не послушала Норенса и не устроила скандал на въезде в город. Обезболивающие зелья мне бы сейчас пригодились. Может последовать примеру Гатроса и вырубить пациентку? Чувствую, как на лбу от напряжения пульсирует жилка…

Призванный мною каутер коснулся плоти, зашипел. Женщина дёрнулась и ударила меня коленом в плечо. Зажимы разжались, а каутер воткнулся в противоположную стенку. Я чуть не заплакала.

Мне дико стыдно. Я допустила ошибку не потому, что меня толкнули. Да-да, волшебные инструменты подчиняются воле, а не рукам. Я просто испугалась, вот и дёрнула каутером.

Отозвав инструменты, я прикрыла веки, жарко…

[Офицер, перегрев вашей души достиг двадцати процентов], – сообщил железка.

[Я не сдамся!]

[Ваше рвение похвально, однако напомню: человеческое тело не способно выдержать перегрев более сорока процентов. Сваритесь изнутри – никому легче не станет. Этого пациента можно и пропустить…]

[Заткнись, я сказала! Ещё одно слово и полетишь в мусорку!]

Эфия замолк, в моих ушах остался лишь тонкий писк. Ага, он всё ещё здесь, наблюдает… Неважно! Операцию нужно закончить. Больше запретов я ненавижу чувство вины! От боли женщина лишилась чувств. Хорошо, хоть мешать не будет.

– Алера, придерживай её, хватит с меня конфузов, – сказав это, я вновь призвала инструменты.

Мне было так плохо… Лихорадило, пот бил градом, из носа пошла кровь, раскалённое дыхание обжигало губы, но я продолжала. Закрыв рану, я потеряла сознание…

***

Девочка начала заваливаться на бок, Алера едва успела её поймать. Волшебницу оттащили в дальний угол комнаты и прислонили к стене. Выглядела она так, словно вот-вот Богу душу отдаст: кожа побледнела, проступили старые ожоги.

– Что нам делать, чем помочь? – обратилась лиса к Эфии. Артефакт не ответил, его экран тускло мигал.

Снаружи нарастал шум. Брошенные пациенты требовали внимания. Под неистовым напором засов не выдержал и оторвался, жалобно зазвенев по полу. На пороге возник коренастый мужчина, местный кузнец.

– Что вы сотворили с моей женой, лиходеи?!