Древнее сокровище - Зинаида Порох Страница 68

Тут пригодилась и чуйка майора Чурова — он всей шкурой чувствовал, что Арония жива. Успеют! Военная жилка не соврёт!

Недалеко от леса, откуда шёл сигнал, ребята приглушили моторы и пошли пешком. А техника подбиралась к нему на самом тихом ходу, почти беззвучно.

— Ну, вот, мы на месте! — тихо сказал Дима, держа в руках ноут.

В усиленные бинокли ребят и тепловизоры, различающие в темноте биологические объекты, на туманной поляне виднелись какие-то смутные тени.

— Ничего не понимаю — что за туман в лесу среди зимы? — удивлённо прошептал в рацию Петро, идущий сзади. — Ни фига не видно!

— Ничего! Не обращайте внимания, пацаны! — сказал Олежек. — Это же Арония Санина! Вокруг неё всегда всякая чертовщина водится. То она бомбу без собак чует, то невидимкой становится! — хихикнул он в свою рацию.

— А, служебный роман? — хмыкнул Акоп.

— Тихо вы! — шикнул Костя.

— Здесь! — протянул руку к туману Дима.

— Распределяйтесь вокруг поляны! — приказал Чуров. — На местах — дать сигнал. Подтянутся машины — светанём!

— Пуганём этих чертей! — одобрил Олежка.

— Держать связь! — предупредил Владислав.

— Не учи учёных, — буркнул в рацию Петро.

И через несколько минут поляна озарилась фарами машин и прожекторами вездехода, превратив ночь в день. А над нею раздался невероятно усиленный рупором голос майора Чурова:

— Всем оставаться на местах! Полиция! Вы окружены!

Но этому голосу, похоже, не вняли.

Если до этого в усиленные бинокли ребят на туманной поляне метались смутные тени и силуэты, то сейчас их стало гораздо меньше. Вернее — всего два.

— Вперёд! — крикнул в рацию майор и бросился с автоматом на поляну.

За ним — по всему периметру, выскочили на освещённое место и остальные бойцы…

Тумана на поляне уже не было.

Так быстро рассеялся? Куда! Опять чертовщина?

А сама поляна — совершенно бесснежная, зеленела травой с одуванчиками. Посреди заснеженного леса, где ребята — по пояс в снегу, с трудом пробивались к периметру! Чудеса!

А посреди поляны стояли две женщины, одетые совершенно не по-зимнему. На Аронии лишь свитер и джинсы с сапогами, а на Полине Степановне — и того хлеще: белые лаковые туфли и длинное бирюзовое платье. Как ещё в ледышки не превратились тут?

Пора ребята тщательно обследовали поляну и лес, Чуров накинул на плечи Аронии свою куртку, а Костя отдал свою Полине Степановне — внизу у них были ещё теплые безрукавки. И майор бережно повёл женщин к машине.

На краю поляны к ним подбежал Костя с дублёнкой и косметичкой.

— Вот, в траве нашёл, — сказал он. — Это её, наверное? — кивнул он на Аронию. — Чудные эти девушки! — хмыкнул он. — Даже при похищении не забывают о косметике.

— Это моё, — сказала та, забрав у него своё добро. — Вы же сами сказали — оставаться на местах, — усмехнулась она. — Если б побежала за ними — убили б ещё. Там ещё клад рядом был! — заявила она. — Нашли?

— Какой ещё клад? — удивился Костя. — Нет там ничего, кроме одуванчиков.

— Как — одуванчиков? Там под деревом большая яма была, а рядом стоял сундук с императорским золотом! Куда он делся?

— Ну-ка глянь ещё раз! — нахмурился Чуров.

И Костя убежал.

— Что за клад? — спросил он у девушки, пока тот носился по поляне, прочёсывая её.

Хорошо прочёсывал, тщательно. Как будто яма была — масенькая, а сундук — и того меньше. Гораздо меньше найденной им раньше косметички. Но тщетно — ни ямок, ни сундучков он не обнаружил.

— Ой, да ерунда это! — отмахнулась Полина Степановна. — Это ж было во сне! Кого там только не было! Даже лесовик! И все куда-то делись! А какой клад был чудесный! С изумрудами! — восхитилась она. — Ой, а ожерелье моё где? — спохватилась она, щупая свою шею. — Нету! Я ж говорю — сон! А жаль! А как я тут оказалась? — пробормотала она, растеряно озираясь. — Нас опять арестовали? — заволновалась старушка. — За клад?

— Да-да, бабуля, это сон такой — про клад, а теперь вот — про арест. Успокойся! Скоро ты у себя дома проснёшься.

— А-а, ну, ладно, — улыбнулась та. — Никогда таких длинных и глупых снов не снилось.

— Какой ещё сон? — растерялся майор.

Арония, махнув рукой, заговорщицки снова ему подмигнула.

— Так был клад или нет? — шёпотом спросил её майор за спиной старушки.

Та обернулась.

— Не было! — заявила Арония, снова помигивая ему.

Чуров растерялся, не зная, что и думать. Но. Чтобы не терять время, усадил их в джип, где работала печь. И, налив им из термоса чаю, вышел. Слушая по рации доклады ребят и отвечая им.

— Нет там ничего. Похоже, нывших девчат чем-то обкололи или дурью обдолбали, — тихо сказал ему подошедший Костя, завершив осмотр поляны. — Смотри — они даже холода не чувствуют. А ты говоришь — с утра пропали.

— Я так не считаю, но — согласен, есть странности, — уклончиво ответил Чуров.

Ему, конечно, надо переговорить с Аронией, но это позже.

Тем временем остальные бойцы, форсировано обследовав окрестность, вернулись и подтянулись к машине Костяныч, куда подошёл и майор.

— Чудеса-а! — заметил Петро. — Нигде и никого! Даже следов на снегу нету! На помеле они, что ль, прилетели, а потом улетели?

— Ага! Точно, это черти были! — восторженно заметил Олежка. — Где Санина. Всегда чертовщина водится!

— И — судя по теням в тумане, этих чертей там было штук семь, — заметил Акоп.

— А как там наши девчонки, Влад? — спросил Жендос. — Приходят в себя? Что говорят?

— Чай пьют, — уклончиво ответил Владислав. — Греются. Ничего рассказывать пока не в состоянии.

— Ага! Арония про какой-то клад несёт пургу, а Полина Степановна — про сон, — пожал плечами Костя.

— Чем это их обдолбали? — озадачено сказал Саша, будто повторяя слова Кости.

— Ага! Что за клад? О чём она талдычит? — заметил Костяныч. — Мы по рации слышали.

— А чо за яма? Их чо, закопать на поляне хотели? Кто? — ужаснулся Дима, видевший всякое. — Хорошо, что мы вовремя подгребли!

— Нет там никакой ямы! — возразил Костя. — Почудилось им.

— Да и закопать её так быстро не могли, — поддержал его Петро. — След бы остался в траве. Приблазнилось им.

— Точно — обдолбанные. Может, медикам их показать? — предложил кто-то.

— Тогда и мы обдолбанные! — воскликнул Алик. — Гляньте-ка — поляна-то уже вся в снегу. Где трава и одуванчики?

Все обернулись и в свете фар и прожекторов, которые были ещё направлены на поляну, увидели лишь белые сугробы.

— Чудеса-а-а! — протянул Олежек. — Может и мы сейчас спим?

— Ага! И во сне ты себе руку о сучок ободрал! — указал ему на пластырь на ладони Петро.

— Вот