Сила намерения - Kass2010 Страница 54

— Это просто замечательное предложение, но, как я уже говорил ранее, есть некоторые обстоятельства, из-за которых я не могу покинуть Хогвартс, — печально сказал Северус. — И потом, вы же совсем меня не знаете, в моем прошлом есть вещи, которые не дают мне возможности претендовать на такое доверие с вашей стороны.

— Обстоятельства — это клятвы и обеты, связывающие вас с директором Дамблдором? А сомнительные факты биографии отмечены интересной татуировкой на вашем левом предплечье? Вы о них говорите? — спросил Монтермар. Снейп кивнул, подтверждая.

— Я, Северус, знаю не только это, но и кое-что о вас, чего вы и сами о себе не знаете, но думаю, сегодня всё, наконец, прояснится и встанет на свои места, — сказал Дракон. — Эти клятвы и метку я могу снять с вас прямо сейчас. Нет ничего такого, что сделал бы волшебник и чего бы не смог отменить дракон. Хотели бы вы расстаться с ними?

— Я хочу, но не должен. Я совершил ужасный поступок в своем прошлом, за который должен расплатиться. Я сам так решил, — сказал Северус.

— Не просветите, какой? — спросил Дракон.

— Это долгая история, — сказал Снейп, — но если вы готовы слушать…

— Готов, — сказал Монтермар. — Этот день я выделил для вас, и пока мы со всем не разберемся, я в полном вашем распоряжении.

И Северус рассказал Дракону кратко историю своей дружбы с Лили Эванс, о ссоре с ней, о последующем вступлении в ряды Пожирателей Смерти, подслушанном пророчестве и своей, как он думал, вине в гибели подруги. О том, как он пришел к Дамблдору с просьбой защитить Лили, и тот обещал помочь в обмен на обет служения ему и его «делу Света». А потом о том, как после гибели супругов Поттеров дал ему клятву защищать жизнь сына подруги, даже ценой своей смерти, во искупление вины и в память о ней.

— Это все? — спросил Монтермар.

— Кроме этого, я еще обязан Дамблдору своим освобождением из Азкабана, — сказал Снейп.

— Хорошо, об Азкабане мы поговорим чуть позже, — сказал Дракон, — а вот с виной в гибели Поттеров разберемся прямо сейчас. Я историю о пророчестве до вашего рассказа не знал, но все это выглядит так… Вот скажите, Северус, вы ведь уже четыре года работаете в Хогвартсе, я правильно понимаю?

— Да, в этом сентябре исполнится четыре года, — ответил он.

— За эти четыре года директор нанимал кого-нибудь на работу?

— Да. В прошлом году на работу была принята на должность профессора нумерологии Септима Вектор, а в позапрошлом — Аврора Синистра, преподаватель астрономии.

— Вы, случайно, не знаете, где проводил с ними собеседования директор?

— У себя в кабинете, я точно знаю.

— То есть не в том трактире, где он общался тогда с Сивиллой Трелони? Когда директор, увидев, что вы услышали часть разговора, дал вам спокойно уйти и не остановил, чтобы зачистить вам память о такой важной вещи, как пророчество, касающееся возможной гибели вашего лорда? Улавливаете суть?

— То есть вы хотите сказать, что все это было подстроено?

— Именно так, это же очевидно! Забудьте про свою вину относительно того, что именно вы рассказали о нем Воландеморту. А чтобы окончательно снять с вас груз вины за гибель супругов Поттеров, хочу сообщить вам, что они живы. Не знаю, насколько счастливы, но думаю, что достаточно, так как кроме Гарри, брошенного ими под смертельное заклятье Темного Лорда, имеют еще двоих детей: сына и дочь. А также поддерживают контакт с директором Дамблдором, который в курсе того, что никто из них не погиб; вот, пожалуйста, посмотрите сами, — и Монтермар протянул отобранные им заранее колдографии.

Северус смотрел на колдографию своей немного повзрослевшей подруги, которую считал давно мёртвой, видел, как она улыбается девочке в коляске и что-то ей говорит. Смотрел на сильно изменившегося, но узнаваемого Джеймса Поттера, выходящего из дверей, видимо, своего дома, потом на Дамблдора у тех же дверей. Дольше всего держал в руке колдографию, запечатлевшую всю счастливую семью Поттеров: Лили и Джеймс, сидящие в саду с двумя детьми на руках.

Он смотрел на них и не понимал, как могли Лили и Дамблдор так жестоко воспользоваться им? Лили — любимая подруга детства, которой он открыл мир магии. Дамблдор — борец против темных сил. Обманули, обвели вокруг пальца, как младенца, да еще столько лет заставляли чувствовать вину, которой не было. А ведь он, дурак, чуть не убил себя в тот день, когда думал, что Лили умерла по его вине. И в свои двадцать пять лет похоронил себя заживо в слизеринских подземельях, каждый день, каждый день напоминая себе о том… и тут сердце у него, казалось, остановилось, и стало трудно дышать. Он уронил фотографию и рванул воротник рубашки, который душил его.

Дракон внимательно следил за реакцией Снейпа, чтобы в любой момент, если потребуется, прийти на помощь. Сначала зельевар покраснел, потом резко побледнел, а затем губы его начали синеть, а сам он судорожно пытался сделать вдох, который у него не получался. Монтермар подскочил к Северусу, присел перед его креслом и, положив одну свою руку ему на лоб, а вторую на грудь, сказал:

— Дыши, дорогой, дыши! Я знаю, это больно, но зато теперь ты знаешь, что ни в чем не виноват, и можешь быть полностью свободен, — говорил он и успокаивал его магию своей, потихоньку выпуская ее через руки. — Ты больше никому ничего не должен.

— А Гарри? — прохрипел Северус.

— А Гарри в безопасности, и я собираюсь в ближайшее время выяснить, почему Поттеры его бросили, мы вместе можем заняться этим вопросом, если будет желание. Труди! Срочно один фиал зелья, что я вам оставил для мастера, — крикнул Монтермар.

Прямо перед Снейпом в воздухе завис фиал «Розовой грёзы».

— Выпейте, и станет легче, — сказал Дракон и снял свои руки с зельевара.

— Это зелье от вашего друга? — спросил Северус, беря фиал в правую руку и разглядывая его.

— Не знаю, кто варил, но рецепт его, — ответил Монтермар. — Пейте, наш разговор с вами далеко еще