Шкатулка с секретом - Елена Комарова Страница 47

— Никакой техники безопасности, — заметил Марк.

— Всё уже позади, — устало сказала Юлия. — Господа, окажите любезность, воспитательные беседы оставьте при себе и лучше позаботьтесь о господине Бенаре.

Джарвис, явно собиравшийся именно к нравоучениям и приступить, замолчал и повернулся к Андрэ:

— Так, дайте я вас посмотрю, — сказал он, поддергивая рукава пиджака и разминая пальцы. Репортер опасливо покосился на него, но сопротивляться не посмел.

— Я бы не сюда сам не заявился, — прошептал он. — Госпожа Малло настояла.

— Потому что обычным врачам могло стать очень интересно, как это вас угораздило оказаться под боевыми чарами, — так же тихо ответил Джарвис. И с гордостью добавил: — Моё воспитание!

Левая рука Юлии пострадала меньше, Ференц накрыл её пальцы своими и направил магические потоки на обожженную кожу.

— К завтрашнему утру не останется и следа, — пообещал он, подбадривая сестру улыбкой.

Юлия потерла ладонь.

— Надеюсь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Если честно — не знаю. Сначала я растерялась и испугалась. Их было много, они стреляли повсюду…убивали друг друга. Я никогда не бывала в подобной ситуации, не была готова к подобному. Потом пришлось колдовать, и это отвлекло меня. А сейчас… — её уверенный голос дрогнул, и она быстро отвернулась, прикрыв лицо ладонью. Джарвис отвлекся от своего пациента, взял со столика початую бутылку коньяка и плеснул в стакан.

— Выпей, — велел он, протягивая его племяннице. — Это лекарство. Ведь никто из этих костоправов не видит, что тебя накрывает.

— Отдачи уже нет.

— Я не об отдаче. У тебя начинается истерика.

— У меня в жизни не было истерик! — повысила голос Юлия, но Джарвис почти силой впихнул стакан в её ладонь.

Юлия выпила несколько глотков, прикрыла глаза и так просидела несколько секунд.

— Действительно, так лучше, — признала она.

— При нервах — самое верное средство, — кивнул Карл. — А теперь — к себе, милая, отдыхать и пудрить… нос.

Поддерживая племянницу под локоть, он вывел её в коридор, проводил до номера и вернулся.

— И вот теперь, господин... как вас там? Бенар? Рассказывайте обо всём подробно, — не попросил, а приказал Марк, оборачиваясь к репортеру.

— Как я уже говорил, мы оказались в подходящем месте в неподходящее время, — начал он. — Конкурирующая банда устроила засаду на самого Тобиаса Штайна. Нам сначала удалось спрятаться. Но когда мы уже решили, что опасность позади, к ним подтянулось подкрепление. Нас окружили, один урод схватил Юлию... госпожу Малло. — Ференц скрипнул зубами. — Потом… эту картину я даже на смертном одре не забуду. Вдруг всё засияло, как во время салюта на День Аркадии, и их просто снесло, разметало по камням, понимаете? У меня самого в глазах почернело, а когда я очнулся — они уже лежат. Короче говоря, Штайн со своими людьми остался там заканчивать дела, а мы поспешили оттуда, пока полиция не подоспела.

Марк хмыкнул. Судя по тому, что успела наколдовать госпожа Малло, подумал он, бандитам в парке очень повезло. Она вряд ли часто практиковалась в исполнении заклятий, которым её научил дядя, и не слишком хорошо рассчитывала свои усилия. Одних игл хватило бы, чтобы отправить всех нападавших на тот свет. Вдруг вспомнилось его собственное недавнее «приключение» у катакомб и потом недоумение Джарвиса: «Вы их оставили в живых? Зачем?»

— У вас, господин Бенар, сильный ушиб, но ребра, к счастью, целы, — вынес он вердикт. — Прописываю покой до утра и валерьянки для общего тонуса.

— А почему не конья... — его прервал решительный стук в дверь.

— Полиция, — укоризненно сказал дежурный по этажу. — Ожидает внизу. Некий сержант Синовац.

— Понятно, — Андрэ потер переносицу, с тяжким вздохом встал с дивана и подхватил пиджак. — Господа, благодарю за оказанное гостеприимство. С полицией я сам объяснюсь.

* * *

— Ну-ка, повернись… — Руди Синовац бесцеремонно сцапал приятеля за подбородок. — Красавец!

Андрэ усмехнулся и сразу же поморщился — улыбаться было больно.

Они сидели за небольшим столиком в углу, а раскидистый фикус в кадке скрывал полицейского и репортера от посторонних глаз. Пепельницу украшал окурок, рядом — полупустая пачка сигарет. Друг пришел по личному почину, а не по служебной необходимости, сразу же понял Бенар. В противном случае, он привел бы с собой несколько младших чинов и арестовал их всех. Или задержал «до выяснения обстоятельств», что, в сущности, ничем не лучше.

Андрэ прекрасно понимал, в какое дело они с Юлией встряли несколько часов назад. Случайно оказаться в центре выяснения отношений представителей двух крупнейших банд города, конечно, не преступление, но доблестная полиция может счесть иначе. И если госпожу Малло до некоторой степени мог защитить ольтенский паспорт — в свете помолвки Александра Беренкаша с принцессой Маргаритой страны старались не задевать друг друга — то за него не вступится никто. Так что, господин Бенар, прошлый визит в тюрьму мог оказаться пророческим. Надо было уже тогда присматривать камеру поуютнее.

— Дай закурить.

Руди молча придвинул к нему пачку и щелкнул зажигалкой, Андрэ кивком поблагодарил, затягиваясь. Табак помогал в случаях, когда мысли обгоняли друг друга.… Что сержант уже знает, что должен сделать, и самое важное — что ему нужно?

— Зараза ты, Бенар, — вздохнул Синовац. — Я тебя о чем просил? Присмотреть за семейством Малло. А ты? Ладно, влез в драку людей Герента и Леманна, это вполне в твоем духе, но скажи на милость, зачем на моем участке?

— Извини, — развел руками Андрэ, — я бы с радостью перенес её на другую территорию, но мое мнение по этому поводу никого не интересовало.

— Четыре трупа с огнестрельными ранами, — мрачно сказал Руди. — Еще трое без сознания и в ожогах, двое с переломами костей, словно бы ими игрался детеныш великана. Отдел магической безопасности в восторге, след они уже считали. Говорить, чей он, или сам знаешь?

— Это была самозащита, — Андрэ затушил окурок в пепельнице, и полез за следующей сигаретой. — Я готов подтвердить это на допросе и, если понадобится, в суде. Даже притащить Тобиаса Штайна в качестве свидетеля.

Руди расхохотался, уронив голову на руки.

— Да уж, — вытирая слезы, выдавил он, — увидеть Штайна в суде — моя золотая мечта. Правда, я бы предпочел, чтобы он там