Любовница отца. Исступление - Лена Голд Страница 40

Е-мае. Да этих слов босса-2 вполне достаточно, чтобы я могла дразнить эту самую Марину своей обаятельной улыбкой. Спасибо, Тео. Не подвел ты меня. Хотя я ждала, что защитишь свою невесту.

– Что она себе позволяет? Обращается со мной так, будто я на нее работаю, а не она на…

– Она работает на Марка, – перебивает ее Теоман. – Указания ей может давать именно он и иногда я. И как я вижу, ты сейчас находишься в ее рабочем кабинете, а это значит, ты нарываешься. Выходи, – кивает на дверь. От ледяного тона Байдасарова по коже пробегают колючие мурашки.

– Прости, что? – искренне удивляется она. – Тео, ты сейчас прикалываешься надо мной, милый? – невесело усмехается она и, сделав шаг к Теоману, обвивает его шею руками.

А дальше я даже смотреть не хочу… Это так противно… А главное – очень больно…

Глава 31

Тео

– Марина, какого черта? – спрашиваю, затаскивая ее в свой кабинет. – Что за сцены?

Она падает в кресло, почти убивая меня взглядом.

– То есть все правда? – задает встречный вопрос. – Ты притащил эту девку в свою компанию.

– Это тебя не касается. И какого черта ты здесь вообще делаешь?

Марина отворачивается, а потом выдает такое, что я впадаю в ступор:

– Тео, ты совсем ничего не понимаешь? Наши отношения идеальны. Представь, как мы можем покорить этот город, а потом и область. Мы с тобой вместе уже почти год…

– Марина, – даже щелкаю перед ее носом пальцами, – мы не вместе. Мы просто спим с тобой. Это секс, и я считал тебя умнее. Неужели ты хочешь бросить бизнес и рожать детей?

– А может, и хочу, – подскакивает она. – Мне тридцать три года.

Вот тут даже я не нахожу что сказать. Хотя ожидаемо. Даже самая-самая бизнес-леди остается обычной женщиной. И рано или поздно мы бы пришли к этому разговору. Я это понял еще после нашей встречи с московскими ребятами.

– Марина, – понижаю я голос, – поезжай домой. Ну, или на работу. У тебя дел, что ли, нет, кроме как торчать в моем офисе?

Она кашляет в кулак и делает каменное лицо, деловито спрашивая:

– Ты вечером приедешь?

– Не могу, – развожу руками. – Дела. Созвонимся.

Истерика, слава богу, закончилась. Марина поднимается и молча покидает мой кабинет.

– Дурдом, – говорю сам себе и утыкаюсь в документы.

Работа сегодня вообще не идет. Все вспоминаю сцену в кабинете Дианы. Услышал я достаточно и, признаться, был немного в шоке. А девчонка смогла показать зубки. И мне она такая нравится.

Захлопываю крышку ноутбука и выхожу в приемную.

– Анна, – обращаюсь к секретарю, – не скажете, что здесь делала Марина Валерьевна?

– К вам приходила, – тут же отвечает.

– Вот как, – продолжаю смотреть в упор, и Аня начинает нервничать. – Если я узнаю, что вы кому-то сказали хоть одно лишнее слово…

– Теоман Константинович, – подскакивает она, закусывая губу, – я, честное слово…

– Анна, честным словам я давно не верю. Действиями докажите, что я могу вам доверять. Или, увы, нам придется попрощаться. И после моего рекомендательного письма вас ни одна приличная контора не возьмет на работу.

– Не увольняйте, Теоман Константинович!

Так, еще одну истерику за сегодня моя нервная система не выдержит.

– Анна, работайте, а не интриги тут плетите. И будет у нас с вами мир.

Не дожидаясь ответа, выхожу в коридор и направляюсь к Марку. Сегодня слишком много общения с женщинами у меня. Не хватает простого мужского разговора. А с кем еще пообщаться, как не с Марком?

– У себя? – спрашиваю у секретаря.

– Да, Теоман Константинович, но ему Лазарева документы понесла.

– Предлагаете подождать здесь? – усмехаюсь, и секретарша бледнеет. – Да расслабься.

Сегодня будто всех женщин накрыли магнитные бури, честное слово. Уже и шутки не оценивают. Если бы я предложил записать меня на прием к Марку, она бы вообще в обморок грохнулась?

Нажимаю на ручку, чтобы попасть к другу, и только открываю дверь, как сталкиваюсь с Дианой. Она делает шаг назад, будто не хочет находиться слишком близко ко мне. Старается обогнуть меня, чтобы выйти, но я перехватываю ее руку чуть выше локтя и тяну на себя.

– Все в порядке? – тихо спрашиваю, замечая, как Марк оценивающе на нас пялиться.

– У меня? – усмехается Диана. – Отлично. А вот у вашей любовницы, судя по всему, бешенство матки. Может, надо лучше стараться?

Обалдеть! Давненько меня не вгоняли в такой ступор. Я даже непроизвольно разжимаю пальцы, чем позволяю Диане уйти.

– Ты так и будешь стоять там? – спрашивает Марк.

Закрываю дверь и падаю на кожаный диван под насмешливым взглядом друга.

– Обалдеть! – выдаю уже вслух.

– Кофе? – с издевкой в голосе интересуется Марк. – Хотя здесь скорее надо что-то покрепче. Когда вы оказываетесь в одном помещении, даже воздух искрится. Тео, ты влюбился, что ли?

Серьезно? Кажется, магнитные бури задели и моего разумного друга.

– Очень смешно. Давай коньяк.

– Ты же за рулем.

– Такси вызову.

Марк тянется к нижнему ящику стола и достает открытую бутылку и два фужера. Разливает напиток и говорит:

– Жалуйся, друг мой.

– Почему сразу жалуйся? – спрашиваю, поднимаясь с дивана и направляясь к столу. – Может, соскучился по общению со старшим товарищем?

Марк берет бокал и четко говорит:

– Ха-ха-ха. У тебя лицо такое, словно все казни египетские свалились на твою голову. Так что рассказывай.

Я и рассказываю. И про истерику Марины, и про стукачество секретарши, и даже дословно передаю, что мне Диана сказала на пороге кабинета.

– Я тебя предупреждал, Тео, что ты доиграешься, – выносит вердикт Марк. – И не надо сейчас, – выставляет руку перед собой, когда я только собираюсь ответить. – Знаю, что ты хочешь сказать. Да признай наконец-то, что облажался.

– Признаю, – цежу сквозь зубы.

– Девчонку ты закалил. Когда она тогда еще только пришла в компанию, то была просто образцом невинности, а сейчас посмотри на нее. Бешенство матки, – смеется друг. – Это же надо такое придумать.

– Вот от Марины не ожидал, – говорю, подливая себе коньяка.

– Тео, ты как маленький. Она в первую очередь баба. И она хочет семью, детей, барбекю по выходным и праздники в кругу близких.

– Меня сейчас стошнит.

Но Марк прав. И что бы ни говорила Марина, как бы ни старалась показать свою независимость и незаинтересованность, год обычного секса для женщины – это уже больше, чем просто секс. Может, она уже и имена нашим будущим детям придумала? Черт, у меня, кажется, начинается изжога.

С Мариной было хорошо, но хватит,