Жаркий приказ босса - Саша Девятова Страница 3

– Кузнецова, хватит из себя гордячку строить, поехали, а то на самолёт опоздаем.

Открываю глаза и вижу стоящего передо мной шефа. И как он так бесшумно подошёл?

глава 4

Закрываю глаза, чтобы его не видеть, и не произношу ни единого звука в ответ.

– Виктория, время идёт. Едем, — надо же он знает моё имя, чуть смягчает тон, но чувствуется, что даётся ему это с трудом и через силу.

– Я же уже уволена, Павел Семёнович. Не стоит ради меня терять своё драгоценное время, идите, я всё равно с вами никуда не поеду, — отвечаю я усталым голосом.

– Не говори ерунды. Я просто вспылил, не обращай внимание, поехали.

Мотаю головой.

– Да что же вы все такие нежные, — цедит он недовольным голосом и делает совсем неожиданное.

Шеф быстрым движением наклоняется ко мне, сгребая большой рукой, перекидывает моё тело себе через плечо. Не обращая внимания на возмущение, крики и удары кулаками по его спине, во вторую руку берёт мой чемодан и быстро шагает по направлению к своему джипу.

От такого поведения я просто в шоке, обзываю его самыми ужасными словами, пытаясь пронять и заставить отпустить, но шеф словно глухой: прёт по улице и ни на что не обращает внимания. Вокруг никого нет, просить помощи не у кого, упираюсь локтями в спину Демидова и просто жду, когда он меня донесёт до машины.

Принудительно выгружает на переднее пассажирское, сразу блокирует дверь, чтобы я не смогла сбежать, убирает чемодан в багажник и садится за руль с абсолютно невозмутимым видом.

– Вы считаете, что перевес физических сил даёт вам право так со мной поступать?

Уже несколько минут едем по шоссе, а он просто молча смотрит в лобовое.

– Хочешь, чтобы я перед тобой извинился?

– Вы не сможете меня силой заставить сесть в самолёт, в аэропорте полиция и охрана, я обращусь к ним, и вам придётся отпустить меня, — произношу я с вызовом.

– Вик, давай без этого. Я реально извиняюсь за своё поведение, у меня была ужасная ночь, я ни хрена не выспался, всё через жопу, ещё ты трубку не брала. Ну психанул, бывает, но лететь нам всё равно надо.

– Я не хочу никуда лететь, мы уже решили этот вопрос: вы меня уволили, я согласилась, — продолжаю я упрямиться и замечаю, как он устало потирает глаза и лоб свободной от руля рукой.

– Чего ты хочешь? — спрашивает он, явно желая найти компромисс.

– Я хочу, чтобы вы сейчас остановили автомобиль и выпустили меня из машины, — стою на своём.

– Ты не поняла, что ты хочешь за то, чтобы полететь со мной?

– Мне ничего не надо! — гордо задираю я подбородок.

– Плачу за каждый день на саммите твой месячный оклад. Цена, считаю хорошая, соглашайся.

Блин, кричу на себя внутри, ругаю, допускаю слишком долгую паузу, нужно сразу отказываться, почему я молчу?

Меркантильный мозг начинает прикидывать, что я смогу себе позволить после этой поездки. Семь окладов за неделю с несносным шефом — это сильно. Очень хочется быть гордой и неприступной, но реалии жизни умоляют согласиться.

– Условия прежние: я владелец бизнеса, ты моя сотрудница. В твои обязанности входит быть со мной рядом на конференциях, разбирать и подавать нужные бумаги. По прилёте обратно получишь перевод мимо корпоративной кассы. Единственная просьба — не распространяться о наших договорённостях. Достаточно, чтобы показать, что я сожалею о своём неправильном поведении по отношению к тебе?

– Откуда вдруг такая щедрость? — не могу же я так сразу кричать о своём согласии, пытаюсь сделать это плавно, чтобы не подумал, что мне достаточно хорошо заплатить и я побегу делать всё, что не попросят.

– Деньги — универсальный инструмент. Я тебя обидел, ты отказываешься от договорённостей. Я плачу комфортную для тебя сумму, чтобы стереть конфликт. Судя по тому, что ты больше не кричишь и не бесишься — сумма выбрана верно. Есть какие-то дополнительные условия с твоей стороны?

Теперь он точно думает, что меня можно просто купить. Я падаю не только в своих, но и в его глазах. Так нельзя! Нельзя так просто продаваться, но мозг подкидывает быстрый план освоения моей будущей премии за командировку. Я ещё ничего не получила, но мысленно уже трачу, блин, ужас какой.

– Кузнецова, я могу твоё молчание расценивать, как согласие?

Впереди маячат вывески со стрелками, указывающими на поворот к аэропорту, в голове такая каша из «хочу» и «приличные девушки так не поступают», не могу справиться с желанием получить пополнение в бюджет, но вместе с этим боюсь за то, что что-то пойдёт не так.

– Какие у меня гарантии? — всё, это крах, я сказала вслух.

– Я даю тебе своё честное слово, можешь быть уверена в нём на сто процентов, — невозмутимо, совершенно без эмоций отвечает Демидов.

– Хорошо, но у меня есть обязательное условие, — сердце почти не бьётся, чувствую себя продажной, так противно от этого, но чаши весов перевешивают, не могу отказаться.

– Какое?

– Вы относитесь ко мне уважительно и ни на что свыше оговорённого не рассчитываете, — тихо, но уверенно проговариваю я важное для меня.

Шеф притормаживает свою машину у обочины, поворачивается ко мне всем торсом и долго смотрит в глаза.

– По рукам, — протягивает мне свою большую мужскую ладонь и сжимает мои пальцы в знак скрепления договорённостей.

Дальше едем молча, меня постепенно отпускает, внутренняя дрожь утихает, я убеждаю себя в том, что поступаю правильно. Стараюсь не грызть себя, смотрю на приближающееся здание аэропорта.

С парковки идём рядом, Павел Семёнович выше меня на голову, у него широкий шаг, я еле поспеваю, он везёт сразу два чемодана, у меня в руках только маленькая сумочка с телефоном, документами и разной мелочёвкой.

Паспортный контроль проходим быстро, переходим в зону ожидания, и Демидов предлагает мне пойти с ним в кафе.

– Дико хочу кофе, ты со мной?

Только сейчас замечаю его напряжённые с красными сосудами глаза, интересно, что у него ночью произошло, спрашивать некорректно,