Бывшие - Мария Николаевна Высоцкая Страница 23

Беру телефон и молча меняю пароль.

— Руслан, я правда не хотела. Я…

— Ты со мной на базу или уже на премии встретимся? — перебиваю. Слушать глупые оправдания в мои сегодняшние планы не входит.

— Ко мне стилист сейчас приедет.

— Понял.

— Ты вот так уйдешь? — скулит, как только поворачиваюсь к ней спиной.

— А ты чего ждала?

— Извинений, Руслан, — шмыгает носом.

Эта затянувшаяся истерика мне уже осточертела.

— У нас же отношения. Я перед тобой извинилась, была не права, а ты… Ты не рассказал мне такую важную вещь!

— Ты узнала сама. Тебе легче? Теперь ты все знаешь, какие ко мне вопросы?

— Ты просто бездушный! Я… Я съезжаю обратно к себе.

— Водителя дать? — улыбаюсь. Детский сад, ей-богу.

— Не надо мне ничего от тебя. Ничегошеньки.

— Как успокоишься, приезжай на базу, — глажу ее по голове и выхожу из спальни.

***

— Не знаю, что там с «Мужчиной года», но премию «Человек года» точно нужно дать Герде Брониславовне.

— Паша, лесть — это конечно приятно, но перебарщивать не стоит, — тут же парирует жена Богдана Николаевича.

Ухмыляюсь, раз в пятнадцатый пытаясь завязать галстук. Терпеть эти удавки не могу. Психую и бросаю его на сиденье. Мы уже в Барвихе. Лимузин с нашей командой вот-вот окажется перед красной дорожкой.

Поправляю ворот рубашки. Пофиг на этот галстук.

Мельком проверяю входящие. Пусто. От конкретного человека пусто. Я ей раз пять звонил, потому что Зарецкая не приехала на базу. Соответственно, и в тачке ее тоже нет. Если решила показать характер, то очень зря.

— Ребят, три-два-один, выходим, — сообщает Глеб.

Вспышки. Прикрываю глаза рукой на первые секунды. Дальше этой же рукой взмахиваю. Останавливаюсь и замираю. Терплю очередной поток вспышек фотокамер. Слышу голос ведущих премии. Улыбаюсь. Больше заученно, чем искренне.

Не люблю подобные мероприятия. Лучше бы потел в зале сейчас.

— Руслан, ты сегодня один? — слышу голос ведущей. Она идет сюда. Тянет микрофон. — Хотя на премию «Мужчина года» со своим самоваром не приходят, — смеется.

— Но твой муж в прошлом году был с тобой, — ухмыляюсь и слышу смех толпы.

— Ой, ну уел-уел. Пару слов о тренировках своих скажешь? Мы все уже за тебя болеем.

— Упахиваюсь.

— Супер. Победы, Рус!

— Спасибо. Вам всем тоже! — вытягиваю вверх кулак.

— Друзья, Руслан Градов, наш чемпион! — снова кричит ведущая, как только оказываюсь у нее за спиной.

Прохожу дорожку, и уже перед заходом в помещение меня с Богданом Николаевичем снова выхватывают самые дотошные журналисты. Просят Шелеста дать прогноз на мой предстоящий в июле бой.

— То есть вы уверены в победе?

— Естественно, — заверяет Шелест. — У Руслана большое будущее.

— Это будет нокаут?

— Удушаюший.

— Раунд?

— Третий.

— Так быстро? Кажется, вы забыли, кто ваш соперник!

— Мы прекрасно помним, — Шелест ухмыляется.

— Ну супер. Мы все ждем! Богдан, можно пару фото вместе с Русланом?

— Конечно.

Очередная улыбка. Вспышка.

— Руслан, как настрой? Привезешь нам победу?

— Естественно!

— Вы с тренером немногословны, — хихикает журналистка и наконец-то отваливает.

Осматриваюсь. Шелест с женой проходят вперед. Я позирую еще для нескольких кадров, а потом замечаю Южину. В алом платье с открытой спиной, и за эту самую спину ее приобнимает какой-то…

Кто это вообще?

— Паш… — дергаю своего директора. Он взахлеб что-то кому-то рассказывает. — Это кто?

— Где?

— С Настей.

— Это? А, Суворов. Ресторатор.

25

Настя

— Спасибо, мам, что согласилась посидеть с Яськой.

Вдеваю в уши серьги, стоя перед зеркалом в прихожей. Стилист уехала от меня полчаса назад — собрала мне просто сумасшедший образ.

На мне алое платье с открытой спиной, руками и длинным шлейфом. Волосы собраны наверх в высокую прическу. На шее колье, идеально сочетающееся с инкрустированными камнями туфлями.

— Всегда пожалуйста. Развлечься тебе не помешает. Да и Никита — очень солидный мужчина.

— Мам… — закатываю глаза.

Никита Суворов — ресторатор. Ему тридцать пять. Мы познакомились два года назад на Бали. С тех пор поддерживаем дружеские отношения. У него есть сын, и он тоже воспитывает ребенка один. На этом, в общем-то, и сошлись когда-то, если честно. Потом я пригласила его к себе на интервью — это был фурор. Суворов практически не общался тогда с прессой.

— Давно уже пора о своей личной жизни подумать. Яська вырастет, упорхнет, а ты останешься одна. Никита — просто прекрасный вариант. Красивый, состоявшийся, умный, воспитанный, — перечисляет все плюсы Суворова.

— Ну, — жму плечами, — я подумаю.

На самом деле думать здесь не о чем, запрыгнуть в отношения мы с Никитой уже пытались. Год назад. Не вышло. Решили остаться друзьями. Ими у нас получается быть гораздо лучше.

— Подумай-подумай.

Мама поправляет очки и складывает руки на груди. Честно говоря, как оказалось, в моей жизни был только один парень, которого она восприняла в штыки — Руслан. Все мои дальнейшие попытки начать общаться с противоположным полом она всегда поддерживала, поэтому я до сих пор не могу понять, что с Градовым было не так настолько, что ее от одного его имени трясти начинает.

— Так-с, — тянусь за телефоном, как раз Никита звонит. — Ты приехал уже?

— Внизу жду.

— Отлично. Спускаюсь. Мама, я пошла. Яся!

Дочка выбегает из детской как молния. Все лицо в краске.

— Мамочка, какая ты красивая!

— Спасибо, моя принцесса. Я поехала, слушайся бабулю.

— Ага, — Яська быстро кивает и лезет ко мне обниматься.

— Ярослава, испачкаешь маму, — тут же одергивает наша бабуля.

— Давай я тебя в щечку поцелую, — тянусь к дочке. — Не скучай, — шепчу ей на ухо. — Завтра пойдем с тобой в пиццерию, как ты хотела.

— Хорошо.

Яська светится, как натертый самовар, и, только когда я почти закрываю за собой дверь, вижу ее ставшие влажными глаза. Сердце в этот момент болезненно сжимается, хочется на все плюнуть и остаться дома, но я уже пообещала. Честно говоря, раньше я всегда уходила из дома вот в таком состоянии. Ярослава меня всегда провожала.