Дар - Зинаида Порох Страница 21

работать в школе, как намеревалась раньше. Конечно, она обожала свой предмет — математику. Но учительница-ведьма, общающаяся на досуге с оборотнями и домовыми, это ведь нонсенс. Не позавидуешь её ученикам, о которых та, едва взглянув в глаза, будет знать слишком много. Да и слишком разными были область абстрактных математических величин и сфера сил, взаимодействующих с природой. И даже с такими запредельными явлениями и величинами, где эта наука не могла пригодиться ни с какого бока. Но не бросать же универ? Не хотелось шокировать бабулю очередными сногсшибательными новостями. Только ведь всё в их жизни наладилось. В любом случае диплом о высшем образовании получить надо. Для чего, наверное, будет лучше бы перевестись на заочное отделение. И устроиться на работу — не болтаться же без дела, пока не найдётся подходящее дело? Кстати деньги тоже не будут лишними. Не тратить же на безделье остатки от той суммы, что была выручена при продаже квартиры. Бабуля, не всё потратив на покупку жилья, оставила немного — внучке на образование.

Но чем же ей заниматься, чтобы применить свою силу во благо?

Обычные люди живут в рамках, принятых стандартным обществом, Арония в эти стандарты теперь не вписывалась. А в какие вписывалась? Этого она и сама не знала. Но сила, открывшаяся в ней, требовала выхода. И это явно была не математика и юные дарования в этой области.

А что тогда?

Не на картах же гадать — как в общаге — чтобы немного отпускать клапан гудящих в ней знаний и умений, меняя чьи-то судьбы? Или — как это было в последнее время — просматривать, нудясь на лекциях, жизненные истории профессоров? С кучные это люди, честно говоря. Никакого драйва нет в их жизни. Живут далёкими от настоящего мира понятиями и реалиями. А его, этот мир, Арония теперь хорошо видела — даже через материю, лишь слегка заслоняющую то, чем он, этот мир, был на самом деле. И именно в нём ей хотелось реализоваться. О просторе мечталось, о приключениях, что ли. Как, наверное, и Евдокии — от скуки и безнаказанности докатившейся до преступлений. И перешедшей границы дозволенного, не выдержав такого искушения. А как не докатиться, если равных поблизости нет? И остановить её некому? Хорошо, что теперь нашлись такие. Арония, конечно, имела в виду не себя. Кто знает, как бы всё сложилось, если б не Фаинин платок. У неё до сих пор держалась в памяти картина: огромная ощерившаяся зверюга и она — с тонким шёлковым платком в руках. Хотя, конечно, в соответствии с правилами, она убеждала себя, что, если что, вспомнила бы нужные пассы. Ведь всё произошло мгновенно. Наверное, всё ж, бои без правил это не её — решила она. Хотя, если придётся, надо держаться.

В общем, девушка решила посоветоваться с Фаиной. Она живёт в этом мире очень давно и знает о нём больше неё. Ведь уже завтра она повезёт к ней жуткую чёрную статуэтку — пленённую Евдокию.

* * *

Подойдя к домику Фаины, Арония теперь увидела его таким, каким он был на самом деле.

И всё было совсем не так, как казалось.

Сам дом уже не выглядел современным кирпичным домом с красной крышей. Это была большая саманная побеленная хата с соломенной крышей и закопчённой трубой. Вместо забора из метало-профиля вокруг него стоял плетень с надетыми на столбики стеклянными банками и глиняными горшками. Прежними здесь были только цветы, буйно разросшиеся и выглядывающие в просветы плетня и над ним яркими разноцветными соцветиями. Это среди зимы-то! Явно чародейка была на короткой ноге с феями цветов и лугов. Правда — летняя кухонька была такой же и на том же месте. Ну что ж, удобства — притягательная штука. Да и, наверное, она выполняла свою роль, отводя глаза при встрече с посторонними людьми. Какими поначалу были Полина Степановна и Лара.

Фаина Петровна в своей неизменной пуховой шали тут же оказалась у калитки и, не дожидаясь звонка, отворила ей.

— Чую — своя идёт! — улыбнулась она Аронии. — Да и не пустая! — покосилась Фаина Петровна на её сумочку. — Что ж, поздравляю! Заходи, дорогая! Рада тебя видеть живую и здоровую. — А, ведя её по мощёной дорожке, кивнула на цветы и сказала:- Видишь, как буйствуют? Это всё твоя бабуля — Полина Степановна. Старается на славу. Вот уж у кого сердце доброе. Каждый день ощущаю её улыбки и хорошее настроение. Хорошо давать тому, кто сам умеет отдавать.

— Она их так любит! — улыбнулась Арония. — Разговаривает со своими цветами. И, вы знаете — сама, благодаря им, расцвела.

— Заметила? — улыбнулась Фаина уже в своём молодом обличье и в шикарном кубанском наряде с яркими монистами.

— А как не заметить? Она даже недавно пошла на бальные танцы и скоро с гастролями по городу будет ездить! — хихикнула девушка.

— Правильно! А чего дома сидеть? Пенсия это ж самое время для того, чтобы заняться любимым делом, — улыбнулась Фаина.

Так, разговаривая, они подошли к летней кухоньке.

Как вдруг рядом с Ариной раздался свирепый рык, а из-за низкого синего штакетника возле неё поднялся на задние лапы самый настоящий медведь. Арония, хотя и испугалась немного, но виду не показала. Лишь подняла вверх руку, направив ладонь её так, чтобы потоком силы остановить его. Медведь тут же лёг, уныло опустив большую голову на передние лапы.

— А ну, пшол вон, зверина! Чо людей пужаешь? — грозно прикрикнула на него Фаина, на что медведь презрительно отвернулся. — Молодец, Арина! — обернулась она к девушке. — Не струсила? Иной сбежал бы от страха.

— Немного испугалась, но ему-то это зачем знать? — усмехнулась Арония. — Зачем тут этот медведь? — спросила она. — Дом охраняет?

— Так это и не медведь вовсе, а колдун. Силантием зовут, — презрительно хмыкнула Фаина.

— За что его на цепь посадили?

— За то же, что и Евдокию. И не на цепь. Видишь — вон ошейник узорчатый? Пока он на нём одет, медведь с места не сдвинется. И худа никому не причинит — его сила им связана.

— Зачем он тут?

— Тебя дожидается — когда вы с Евдокией сюда явитесь. Теперь я уже могу Совет Старейшин собирать. Будем их судьбу решать.

— И какая у них судьба? — спросила, поёжившись, Арония.

Учитывая, как крепко тех пленили и презрительное отношение Фаины — ничего хорошего их не ждало. Она представила, как сила медведя-Силантия просится наружу и как она его гнетёт изнутри. Сама сейчас нечто подобное ощущает, не зная, куда её приложить. Долго ли он так