Апрельское, или Секрет забытого письма - Елена Андреевна Тюрина Страница 21

а вот в духовном… Тут я уж и сама не знала, что ответить. В семнадцать лет у меня появился ухажёр по имени Коля. Он учился со мной на одном курсе, только на другой специальности. Познакомились при поступлении, стали общаться. Он всячески намекал, что я ему нравлюсь. Но поскольку был совершенно не в моём вкусе, — худой, долговязый, с длинными засаленными волосами, — я тактично делала вид, что его намёков не понимаю. А потом грянула практика, моя поездка в область и встреча с цыганкой. После этого рейтинг Николая стремительно рванул вверх, потому что других поклонников в моём поле зрения не наблюдалось. Мне как можно скорее нужны были серьёзные отношения, чтобы самой себе доказать, что всё сказанное гадалкой — неправда. Мы гуляли за ручку три месяца, а потом это случилось. Было очень больно и неприятно. Вскоре я стала инициатором расставания. Не знаю, почему, но я его практически ненавидела. Хотя он ещё долго ходил за мной, пытаясь ухаживать и желая понять, что сделал не так. Больше я не проявляла особого интереса к данной стороне жизни, погрузившись в учёбу. После окончания вуза у меня случился ещё один очень короткий роман с сыном маминой подруги, которого мне отчаянно сватали. Попробовала и поняла, что не смогу привыкнуть к нелюбимому человеку. Этим, по сути, весь мой опыт близкого общения с мужским полом и ограничивался.

После столь странного выяснения отношений и моего нелепого поведения я переживала, как дальше поступит Максим. Но на следующий день он как ни в чём не бывало позвонил, был весел и много шутил. Увидеться у нас пока не получалось из-за навалившихся на меня забот. Приближалось лето, но это совсем не означало, что мы будем отдыхать. Наоборот, это активный период летних чтений и различных праздников. Например, грандиозное событие было запланировано на первое июня. В парке рядом с библиотекой должен состояться праздник «Мир солнечного детства», приуроченный ко Дню защиты детей. А там и шестое июня, день рождения Пушкина, следом. Тоже будет литературная акция. Расписание мероприятий мы получали из центральной библиотеки, но могли кое-что корректировать. Так было решено совместно с нашим поселковым почтовым отделением провести встречу, посвящённую истории марки, конверта и газеты. В общем, я усиленно готовилась, и мне было не до романтичных прогулок.

Первый день лета не задался с самого утра. Всё валились из рук. Должно быть, я слишком волновалась из-за предстоящего детского праздника. Ещё и с мамой, приезжавшей на пару дней, повздорили. Она, пока собиралась домой, страшно суетилась, чему-то возмущалась, фыркала на крутившегося под ногами Лиса.

Наконец-то проводив её на автобус, я неспешно шла вдоль дороги. В Апрельском имелось вполне приличное кафе, расположенное у трассы. Там отмечали все праздники и проводили поминки. Считалось, что самым вкусным блюдом в его меню были пирожки. Кафе работало и утром, потому что здесь останавливались перекусить проезжавшие водители. Мы с Максимом ни разу в нём не бывали. Хотя сам Макс, по всей видимости, был там частым гостем. Вот и сейчас я обнаружила его машину, припаркованную у кафе. Решила зайти.

На работу мне сегодня нужно было к двенадцати — сразу на мероприятие. Поэтому я не спешила. Одетая в очень красивое чёрное ретро-платье в крупный белый горох, с пышной юбкой почти до колена, я чувствовала себя актрисой фильма об эпохе пятидесятых. Это платье когда-то шили мне на заказ для выпускного в университете, посвящённого теме «Стиляг». Я мечтала о таком же жёлтом, но другая девушка успела первая застолбить этот цвет. Причёску тоже решила сделать соответствующую — высокая «бабетта», обвязанная лентой того же цвета, что и платье. Мама в этом очень помогла, сама бы я не справилась. Результат мне безумно нравился. На меня даже оборачивались прохожие. И я очень хотела, чтобы Максим увидел меня такой.

Вошла в зал, по которому тянулся шлейф ароматов выпечки, духов и сигарет, и сразу заметила его, сидящего за самым дальним столиком спиной к выходу. По-хозяйски раскинувшись на диванчике, Макс отдыхал в компании нескольких друзей. Я бодро направилась к ним. Хотела подойти сзади и закрыть ему ладошками глаза. Интересно, догадается ли он, что это я? Невольно улыбнулась. Сердце забилось чаще.

Перед парнями стояли бокалы с пивом, Максим же пил минералку. В заведении звучала музыка, и было довольно шумно. Поэтому они громко говорили, чтобы слышать другу друга, и так же громко смеялись. Один из друзей Максима меня заметил.

— Макс, а правда, что ты на эту рыженькую библиотекаршу запал? — спросил он, подмигнув мне, лавирующей между столами и посетителями.

— Ага, у него к ней личный интерес, — поддакнул тот, что сидел рядом с Максимом и меня не видел.

Я, если честно, растерялась.

— Интересно, где она сейчас? — продолжил первый парень.

— На работе, где ж ещё, — вымолвил Максим, по-моему, немало удивлённый таким поворотом их беседы.

— Работящая бабёнка! — воскликнул шутник. — Похвально! Так что, было уже у вас с ней? Или ещё не успел её на секс развести?

— Спорим, не устоит? — неожиданно сказал второй приятель. — Перед Максом ни одна девка не устоит. А уж городская тем более. Все они только сначала паиньки и недотроги. А потом с катушек слетают. Понтов много, а суть у всех баб одна.

Потрясённая, я остановилась. Ждала, что вот сейчас он за меня заступится и заткнёт их, оборвёт этот поток гнусностей. Я была уверена в этом.

— Придурки, что ли?

Очевидно было, что Максим смутился. Как мальчишка в начальной школе, которого уличили в симпатии к девочке, и дразнят «тили-тили-тесто, жених и невеста!», а он пытается сохранить лицо.

— Зачем она мне? — добавил нервно. — Сама за мной бегает.

Максим как-то неестественно, напряжённо усмехнулся.

— Тю, ну и зря. У неё бампер почти как у этой, как её… Кардашьян. Сейчас модно. Плоские бабы специально себе увеличивают.

— Да что за ерунда? — разозлился Богорад. — Она сама ко мне липнет, говорю же! Какой ещё интерес? О чём вы? Нет, переспать можно, конечно. Но всерьёз запасть… Скучная, правильная серая мышь с гигантскими тараканами в голове. Я бы с ней от тоски взвыл.

Меня как будто ударили. Неожиданно, незаслуженно и очень сильно. Оглушённая этим чувством, я повернулась и бросилась к выходу. Всё расплывалось перед глазами. Какие-то цветные пятна вместо предметов. Почти ничего не видя перед собой, натыкаясь на людей и мебель, я