Тридевятое. Книга вторая - Ирина Кизимова Страница 20

— Я хотел тебе сказать кое-что насчёт Василисы, но всё времени не было.

— И что же?

— На тебе был мощный приворот. Такую тонкую магию довольно сложно заметить, к тому же в тереме Кощея он порядком ослабел. Но тебе не о чем сейчас беспокоиться, приворот был снят сам по себе из-за твоей смерти.

Иван нахмурился:

— Я даже представить себе не мог, что она на такое способна.

— Василиса сильная колдунья, правда, днём ничего сделать не может.

— Интересно за что же на самом деле твой учитель её проклял.

— Возможно, я спрошу его, когда он вернётся в следующий раз.

— Знаешь, нам нужно больше с тобой разговаривать. Давай пообещаем больше ничего друг от друга не скрывать, хорошо?

— Договорились.

— Я волнуюсь за тебя. И Баба-Яга, и Яна беспокоились о последствиях похода на границу Нави, я не думаю, что это пустое… Ты в последнее время плохо выглядишь, нормально не спишь, а ещё я совсем загонял тебя по царским делам. Мне совестно, что ты страдаешь из-за меня.

Глеб фыркнул.

— Не смейся, балда! Ты мой друг, а переживать за друзей нормально, если ты не знал.

— Пока что в моём состоянии нет ничего страшного.

— Невыносимый. — Иван тяжело вздохнул.

— Давай спи, если что-то произойдёт, я тебе скажу, хорошо?

— Я рад, что ты мой друг, но иногда мне кажется, что я причина всех твоих бед.

— И как же я жил раньше без такой занозы в заднице? — как всегда язвительно протянул Глеб.

Но его слова заставили Ивана улыбнуться и немного отвлечься от переживаний.

— Мне приятно слышать это, моя личная язва.

— Как ты меня назвал?

— Спокойной ночи, язва.

— И тебе, заноза.

Иван, наконец, подавил дурацкую улыбку, расплывшуюся по лицу, иногда ему ужасно не хватало их прошлых ребяческих перепалок с Глебом. Но сейчас во многом было не до этого, да и положение обоих обязывало вести себя на глазах у других чинно-благородно, впрочем, с этим из них двоих справлялся только Иван. Он прикрыл глаза и почти сразу провалился в тёплый, тягучий сон.

Глава 3

Хрустальный ключ

Теперь вместо коридора во сне была клетка, Глеб очутился прямо перед ней, стоило ему закрыть глаза после непродолжительного разговора с Иваном. Узник, сидящий до этого на голом, холодном полу поднял на него покрасневшие от усталости глаза и поднялся, направившись в сторону появившегося чародея.

— Ты снова здесь. Не так просто сбежать от снов, так ведь? — спросил он, наклонив голову на бок, рассматривая своего собеседника как волк добычу.

— Кто ты такой? И почему преследуешь меня?

— А сам не видишь? Я — это ты. — пожал плечами юноша.

Про таких как они в народе говорили — похожи как две капли воды. У близнецов отличалась лишь одежда и волосы, кои у узника были короткими, а отросшая чёлка, падающая на глаза, едва скрывала их хищный блеск. Сила, исходящая от заточённого, тоже намного превосходила собственную мощь Глеба, от чего тому впервые за долгое время стало не по себе.

— Ты просто мой кошмар. — спокойно отозвался Глеб, в глубине души понимая, что врёт самому себе, и этот образ кажется ему смутно знакомым.

— Вовсе нет. Когда-то моя сила была твоей, мы были одним целым, даже наше сознание невозможно было разделить.

— Ты городишь чепуху, мне не о чем с тобой разговаривать.

Глеб развернулся, направившись к коридору, уж лучше он будет ночами видеть голые стены, чем разговаривать со своим двойником.

— Горожу чепуху значит. — усмехнулся тот. — Они хорошо постарались, чтобы сделать из тебя самостоятельного человека.

— Я и есть самостоятельный человек.

— Нет, ты лишь часть меня, а точнее моих воспоминаний, криво слепленных между собой, замещённых. Но одновременно с этим ты лучшее, что когда-либо было во мне, поэтому способен сочувствовать другим и любить. Осколок моей чёрной души… Но, скажи, разве ты никогда не задумывался о том, почему твой так называемый учитель не возвращается уже больше сотни лет в свой терем, дабы проведать тебя? Ты помнишь, как виделся с ним лично? И почему сам живёшь так долго?

— Учитель занят. — холодно ответил Глеб. — А мне не о чем с тобой разговаривать.

— Сотню лет ты не подозревал о моём существовании, но произошло что-то, что дало трещину в их безупречной магии. Что ты сделал?

Глеб ускорил шаг, стараясь скорее достигнуть коридора, однако арка, ведущая в него, как назло, всё отдалялась и отдалялась, Он застрял здесь со своим ненормальным близнецом…

— Ты был в Нави, да? — он слышал, как собеседник будто расплывается в улыбке. — И зачем же ты туда пошёл?

Глеб вздрогнул от неожиданности, но промолчал, не оборачиваясь к источнику голоса. «Хочу проснуться» — пронеслось у него в голове.

— Ты можешь чувствовать… Успел найти себе возлюбленную, а она внезапно окочурилась?

— Заткнись! Ты ничего обо мне не знаешь!

— Что ты делал сотню лет? Просиживал портки в тереме? Ловко они это придумали!

— Убирайся из моих снов! — Глеб обернулся, лицо копии нисколько не изменилось, а взгляд оставался таким же хищным.

«Глеб, Глеб! Проснись!» — эхом раздался в сыром помещении голос Ивана. — «Баюн, что мне делать? Он не просыпается» — он был сильно взволнован.

— Это он, да? Из-за какого-то мальчишки ты полез в Навь? Какой же ты мягкотелый идиот…

Сон оборвался, Глеб наконец разлепил глаза, встретившись взглядом с сидящим на его груди котом, над которым нависал обеспокоенный Иван. Даже Влася маячила на заднем фоне, её разбудили внезапные крики, так что на лице отражался заметный испуг.

— Ты наконец-то очнулся. — облегчённо вздохнул Иван, сжав его руку, которую держал всё это время.

— Ты сильно испугал нас, Глебушка! — укоризненно промурчал кот, сверля его взглядом.

— Что произошло? — пробормотал Глеб, всё ещё до конца не отошедший ото сна.

— Я проснулся из-за того, что тебя начало трясти, а потом ты выкрикивал «Убирайся»! Что тебе снилось? — серьёзно спросил Иван, собираясь непременно добиться от него ответа.

— Там был я. — тяжело вздохнул Глеб, понимая, что Иван не отстанет. — Но будто другой я, он говорил со мной.

— Что он сказал тебе?

— Что