Крылья Огня: Пророчество о дракончиках - Алексей Белоусов Страница 20

Солнце садилось всё ниже. Мамина кузина наконец засобиралась домой, но прилетевшие с ней дети отказывались улетать, желая остаться с мамой. Вздохнув про себя, Кречет согласилась, и они все вместе вошли в пещеру.

— Надеюсь, твои старшие дети знают, как охотиться. Я сомневаюсь, что полтора дракона смогут прокормить семью из семи драконят и их мамы, — сказал Бархан, прихрамывая к камню и закрывая выход.

— Не бойся, они могут. Им уже полтора года, так что поймать себе что-то маленькое они в состоянии. Я больше боюсь за то, что тут получается слишком много драконов на одно место…

— Это тоже опасно, да.

— Мы что-нибудь придумаем. А пока надо поесть и насладиться воссоединением, — улыбнулась Кречет, смотря на всех своих драконят.

— Запасы у ручье у нас ещё есть, слава лунам, так что ужин по поводу такого праздника можно устроить, — улыбнулся Бархан в ответ, прихрамывая к их хранилищу в озере.

После совместного пира, Глин снова обнюхал всех сиблингов (в том числе и новеньких), убеждаясь, что они все сыты и довольны. Теперь он выделил отдельное крыло для огнечешуйки — и она настолько была счастлива что наконец её плотно обняли крылом, а не просто образовали купол сверху, что после первоначального вспыха настолько успокоилась, что по температуре стала ненамного выше обычной драконочки. Остальным пришлось занимать оставшееся крыло, которого очевидно стало не хватать, но мамин тёплый бок и её собственное крыло возместили недостающее.

Кречет наконец подошла к тому, что хотела спросить у Звёздолёта с самого начала:

— Как давно ты видишь будущее?

— С самого яйца! Но раньше я знал только очень близкое будущее — и самое больше, что я мог сделать, это успеть убрать хвост из-под зубов Цунами, когда она устраивает засаду у речки, — последняя в ответ рыкнула из-под кучки в притворной злости, и сразу же оказалось лизнута Глином с урчащим призывом спать. — Но кажется, я могу теперь видеть дальше…

— Что говорят твои видения, стоит ли рассказать об этом остальным? — спросила Кречет явно с юмором, но Звёздочка всё же сосредоточился и прикрыл глаза, пытаясь вызвать то самое ощущение в животе. После некоторого сопротивления оно неожиданно поддалось — и во внутренней темноте зажглась звезда возможности. А потом ещё. И ещё. Яркие и не очень, они организовывали узор, похожий на узор крыльев, но куда более живой, текучий.

— Если расскажешь, то они конечно же будут удивлены, — пошёл он за самой яркой звездой, показывающей не просто картинку, но знание само по себе! — но они уже знают, что я необычный, так что ещё одна способность потрясёт их куда меньше, чем когда они думали, что я обычный драконёнок. А если не раскроешь, то я вижу несколько вариантов, когда случайно всё раскрывается, а в будущем оно раскроется совершенно точно, и много вариантов, где это делает наша милая Солнышко, не удержав свой восторг, — последняя в ответ конечно же тоже фыркнула, и зарылась поглубже под крыло, но Глин всё равно дотянулся своим носом.

— Тогда завтра расскажем, — решила Кречет и лизнула своего сына, думая о том, что оказывается он имеет не одну способность, а целых две! Конечно, в свитках написано, что у каждого Ночекрыла они есть, но всё же она думала, что у каждого дракона что-то одно, особенно у молодого, а два сразу бывает только у больших и взрослых, навроде Завтравидца. Додумав до него, она привычно обрубила поток мыслей — способность, которой приходится научиться, если у тебя под крылом растёт мыслечтец — и переключилась на нежность к своим детям. Всем своим детям в сборе.

Родные и приёмные дети собрались почти в один клубок, и её материнские чувства были этому очень рады. Теперь точно никто не забыт, и находится под одним крылом. Даже её любимая огнечешуйка наконец нашла себе место, где её могут обнять и прижать к себе, не ойкая от того, что чешуе становится нехорошо.

Глава 7. Почти год спустя

— Сегодня я расскажу вам о том, что умеют многие драконы. Об огнедыхании.

Сейчас под крылом Кречет находилось опять пять драконят, а Пирит и Уголёк улетели на охоту. Им было уже два года, и они активно изучали воздушные потоки в их семейных владениях, запоминая каждое течение, термик и ориентир. Всё же, они были небокрылами, мастерами ветра, их крылья были предназначены для того, чтобы седлать его и летать далеко и высоко.

Мама легко отпускала их. В двухлетнем возрасте драконята уже вытягиваются до двух третей взрослого роста, и им позволяют летать в пределах пространства, принадлежащего семье. А с Пирит всё ещё лучше — в случае чего она может так распалиться, что любой прикоснувшийся немедленно заработает ожог на свою чешую.

— А у нас нет огнедыхания! — хором сказали Цунами и Слава.

— У вас есть кое-что другое, — улыбнулась Кречет. — Ты, — она показала мордой на морекрылку, — умеешь дышать под водой и нырять в тёмные глубины. А ты… — она перевела морду на дождекрылку, — свитки говорят, что дождекрылы вроде как умеют стрелять усыпляющим ядом. Уже чувствовала что-нибудь в себе? Может, какое-то чувство в челюсти недалеко от зубов? Когда у драконёнка развивается огнедыхание, он чувствует тепло в себе — может, у тебя что-то подобное есть?

— Вообще, есть… — несмело начала Слава. — Когда я начала лежать на солнце на постоянной основе, — «спасибо, мама, что даёшь мне выходить на улицу каждый день», — то в клыках начало тянуть, а в челюсти недалеко от них появилось чешущее чувство. У меня даже тогда Звёздолёт спросил, почему я постоянно думаю о чесании. Потом через неделю с хвостиком оно исчезло. А я и не знала, что могу стрелять ядом!

— О, я помню то время! У тебя тогда клыки вытягивались, отчего ты стала ещё красивее! — воскликнула Солнышко, получая клыкастую улыбку Славы в ответ.

— Могла бы мне сказать, что у тебя неприятные чувства, — протянул Глин, думая о том, что к своему