Героика. Сага о не очень хороших людях - Арсений Цой Страница 18

сумеречная груша. Вонючий темный дым уходил вверх, исчезая в потолочном проеме. Бросив срубленную ветку в огонь, Дана вытерла с лица пот тыльной стороной ладони и тотчас же обнаружила, что вся ее рука — в саже. Достав из кармана зеркальце, девушка убедилась, что ее щеки и лоб стали чумазыми от разводов.

Довольный, как кот, Хиггинс возлежал на закрытом саркофаге. Голову его украшал стальной шлем с поднятым вверх забралом. Поймав испепеляющий взгляд Даны, коротышка отсалютовал ей флягой, к которой уже успел основательно присосаться.

— Может быть, нам следует помочь? — подал голос лорд Генри. До сих пор не отошедший от увиденного, виконт сидел на полу, на половинке ржавеющей кирасы.

— Ни в коем случае, — подняв вверх указательный палец, назидательно изрек Хиггинс. — Ведь как мы знаем, из нас троих только леди Лодж способна причинить вред этому монстру. Лишь ей одной так не терпелось испробовать его семя.

— Это были просто груши! — взорвалась Дана.

— Много груш! — захихикал Хиггинс. — Минимум полдюжины! И все такие сочные! Даже огрызков не осталось!

— Я была голодна!

— Я бы сказал «ненасытна»!

— Ах ты маленький гнусный... жупер! — выпалила девушка, в ярости сжав кулаки.

— Ха-ха-ха! Какие грязные словечки знает наша благородная дама!

Злобно фыркнув, Дана снова принялась за рубку. Успев лишиться почти всех корней и веток, метаморф больше не подавал признаков жизни. Лорд Генри сидел, уставившись в стену, и явно не слышал ни слова из их перепалки.

***

Вертясь у настенной ниши, Хиггинс примеривался к крышке стоящего в ней гроба.

— Решил обворовать покойника? — спросила подошедшая Дана.

Бросив в ее сторону недовольный взгляд, коротышка удалился как можно дальше.

— Как вы считаете, теперь проклятие спало? — сказал лорд Генри.

Более-менее придя в себя, виконт стоял рядом с лежащей на полу мешковиной. Грубая ткань вздымалась вверх и опускалась вниз в такт размеренному дыханию. Из-под нее доносился приглушенный храп.

— Заколдовавший ее метаморф убит... — пожал плечами Хиггинс. — Стало быть, да.

— Элизабет была такой красивой на том портрете... — мечтательноотозвался лорд Генри, не отводя от мешковины вожделеющего взгляда. Нагнувшись, он взялся за край покрывала, но тут же в нерешительности замер.

Сгорая от ревности, Дана отвернулась.

— Аткинс говорил тебе, когда на баронессу наложили проклятие? — спросила она стоявшего сбоку коротышку.

— Ага. В год Лошадиной Тыквы. Я запомнил, потому что тогда же открылся Золотоносный Хоббит-банк.

— Минуточку, — развернувшись к собеседнику лицом, девушка уставилась на него пытливым взглядом, — но ведь Золотоносному Хоббит-банку уже почти тридцать шесть лет. Стало быть, если метаморф заколдовал Элизабет, когда ей было семнадцать...

Зажмурив один глаз, Хиггинс заглянул вторым в горлышко фляги. К его величайшему сожалению, на донышке не осталось ни капли сидра.

Темные стены усыпальницы сотряс пронзительный мужской вопль.

— Кажется, наш борец с нечистью передумал становиться зятем барона Таттона, — с усмешкой констатировал коротышка.

***

За обитой серебряными листами дверью раздавались приглушенные голоса. Зазвенела убираемая цепь, прогрохотал засов-балка, затем с хрустом провернулся ключ в замочной скважине.

— Чур я забираю себе медальон этого мамкиного геро... — весело сказал дворецкий, толкая вперед дубовые створки.

— Аткинс! — рявкнул Хиггинс ему прямо в лицо.

Оставив позади рыдающего лорда Генри, они с Даной уже как десять минут терлись близ выхода из восточного крыла.

— Чего вылупился, старый пес! Вели готовить завтрак: яичницу, бобы, сосиски, гренки, сыр... И самое главное — кофе! Крепкий свежезаваренный кофе! Я, Хиггинс Отважный, только что собственноручно избавил этот дом от проклятия!

Отодвинув дворецкого в сторону, он переступил через порог. Одарив старуху-повариху лучезарной улыбкой, коротышка зашагал вперед по коридору. Ошеломленный Аткинс остался стоять на месте, в растерянности почесывая затылок.

— Прошу прощения, — спросила его Дана, — откуда взялось это дерево в склепе?

— Теща барона прислала саженец после смерти Беллы, — ответил дворецкий. — Просила вырастить его рядом с могилой дочери, в память о последней. А почему вы спрашиваете?

— Исключительно из садоводческого энтузиазма.

Ступив через порог, девушка направилась вслед за Хиггинсом.

— В следующий раз посадите там яблоню, — бросила она через плечо.

***

На подъезде к городу хлынул проливной дождь. Колеса телеги вязли в раскисшей дороге. Парочка золотых монет приятно звякали, ударяясь друг о друга у Хиггинса в кармане.

— Вот скажи мне, Твоя Светлость, только честно. Ради чего такая фифа, как ты, удумала соваться во все это дерьмо?

Ежась от холода, Дана куталась в куртку лорда Генри. Со стороны она казалась похожей на мокрого попугая. Немного поколебавшись, девушка ответила:

— Дело в том, что моя тетушка Агата приобрела у Сиятельного Кадмуса акции одного предприятия...

— А-ха-ха! Позволь угадаю! Дупа-дю-Драген?

— Именно так, — ответила удивленная Дана.

— Спешу тебя разочаровать, Твоя Светлость. Никакого заброшенного царства гномов нет и в помине. Гусь просто обвел тебя и твою тетку вокруг пальца.

Девушка замолчала. Натянув куртку на голову, она спряталась в ней, как в капюшоне. Несколько секунд спустя Хиггинс услышал сдавленные всхлипы.

— Ты что, плачешь там, Твоя Светлость?

— Отвали! — голос Даны прозвучал глухо из-под куртки. — Тебе-то какое дело?

— На самом деле — никакого. Но может, расскажешь, почему. Вдруг полегчает.

— Тетушка Агата… — Дана яростно сбросила «капюшон» с лица. Слезы на ее щеках смешивались со каплями дождя. — …не только вложила в эти акции все свои сбережения, но еще и взяла кредит в Золотоносном Хоббит-Банке под залог нашего фамильного дома! Если я не смогу вернуть эти деньги, то и она, и мои сестры окажутся на улице!

— Сколько же вы должны?

— Сто тридцать шесть рублей золотом.

— О-хо-хо! Вот это тебя угораздило, Твоя Светлость!