(Не)Мой (Не)Моя - Оливия Лейк Страница 17

— Мирослав Константинович, вам доставили приглашение от губернатора, — ко мне заглянула секретарша.

Точно! Мы обсуждали со Святославом мероприятие. Нужно поддержать Каминского. Он сговорчивый и удобный чиновник, почтим его праздник своим присутствием, поднимем шансы на второй срок.

Я открыл элегантное приглашение и прочитал привычный до зубного скрежета текст, но самое главное:

Мирослава и Яну Нагорных…

Я не распространялся, что мы с женой разводились. Близкие знали, что разъехались, но все считали, что это временно. Если честно, меня такие мысли тоже порой посещали.

— Яна… — набрал ее. — Я могу сегодня заехать? Ромку увидеть и с тобой поговорить.

— В принципе… — слышал, как она листала ежедневник. Яна любила все записывать, по старинке. Говорит так почерк не портиться, а она директор и учитель, ей нужно понятно писать. — Приезжай часиков в семь. Дома будет няня. Я подъеду к девяти и поговорим.

— А почему так поздно? — включил мужа. Это реально долго. Что в школе такого, чтобы до ночи сидеть?!

— Личные дела. Все, увидимся, — и сбросила.

Я смотрел на телефон еще с минуту. И прав нет предъявлять и разобраться охота. А если у Яны свидание? Мы еще женаты, и должно быть понятие репутационных рисков. Тем более она директор школы, и за неподобающее поведение там даже свободную женщину родители с говном съедят. Нужно поговорить на эту тему. Серьезно поговорить.

В семь вечера я уже был на Петровском острове. Ромчик ждал меня, чтобы вместе поесть куриный суп с лапшой, а на второе печеная картошка с фрикадельками в каком-то вкусном белом соусе.

— Ничего, что это вчерашнее, Мирослав Константинович?

Аня у нас год няней служила и привыкла, что Марта готовила каждый день свежее и по рецептам лучших кухонь мира.

— Все нормально. Это ты кашеварила или Яна Николаевна?

— Яна Николаевна.

— Вкусно, — вынес вердикт. — А тебе как, Ромчик?

— Ага, — и очередную картофелину выгрузил на стол. Не любил он ее, но одни макароны тоже есть нельзя.

— Ань, ты можешь идти. Я останусь с сыном, дождусь жену, — мне привычнее было Яну так называть.

Мы с Ромой съели по мороженому, поиграли до восьми часов и пошли купаться. Полчасика дал ему поплескаться, а когда начал зевать, помог почистить зубы. Он, конечно, сам, но… Слишком часто за четыре года бывали у стоматолога.

Детская ничего так. Я осмотрелся и прилег на кровать с сыном. Читал и зевал вместе с ним. Не заметил, как глаза закрылись, отрубился. Тепло, сонно, пахнет сладкой молочной отрыжкой — если бы не звонок, не проснулся бы. Лика.

— Ты где?! Почему не отвечаешь?!

Черт, я совсем забыл, что у нас столик заказан в одном модном заведении. Она хотела сходить и все уши прожужжала.

— Я у сына, — проговорил шепотом, выходя из спальни.

— Ты с ней?! — ревниво воскликнула. — Я собралась, жду, когда заедешь, а ты у бывшей!

— Я у сына, — повторил строже. Лика прекрасно умела две вещи: соблазнять красотой и манипулировать чувством вины. Только это не работало в отношении моих детей: они у меня на первом месте. Это, кстати, одна из причин нашего развода: для нее тогда важнее была карьера. — Отдыхай без меня, а завтра поужинаем в любом ресторане, выбирай.

Я попрощался с ней и отправился на поиски жены. Совсем не бывшей, если что. Уже десять, должна была прийти.

Яна нашлась в гостиной: она сосредоточенно проверяла какие-то листочки, меня заметила не сразу.

— Привет, — остановился в паре шагов, не хотел напугать.

— Проснулся, — она даже не подняла головы. — Извини, работы много. Ты хотел что-то обсудить? — наконец посмотрела.

— Где ты была?

Яна сдвинула идеальные темные брови и выглядела удивленной.

— Это то, о чем ты хотел поговорить? — в голосе ни капли возмущения, одно недоумение. Как будто я не муж!

— Мы женаты еще, — напомнил.

— И?

— И я пришел к тебе как муж, — Яна напряглась. Видимо, обязанности жены уже вычеркнула из списка. — С просьбой. Чаем напоишь?

Яна поднялась, сняла тугую резинку: явно после душа, потому что на висках волосы еще с влажные, и помассировала голову, позволяя блестящей массе рассыпаться по спине до самой талии. Она знала, что я приду и была одета в широкие тонкие штаны и топ с рукавами. Без макияжа и даже слабых попыток соблазнить меня или показать, смотри, мол, что потерял. А ведь было, что продемонстрировать. Да и так есть. Глаз так и падал на грудь, волосы и полные губы, свои, без всякой модной накачанности.

— Спасибо, — кивнула на корзину с деликатесами. Я не с пустыми руками пришел! Никогда не занимался закусками в нашей семье, но в магазине сказали, что этот набор самый лучший, и цена в пятьдесят тысяч оправдывала себя целиком и полностью. — Бутерброд с икрой будешь? — кивнула на банку черной икры в корзине. Сама Яна ее не очень любила, но раньше заказывала для меня.

— Хочу, но не буду, — выстрелил взглядом в крепкую стоячую тройку, а ведь Яна ей Ромку выкормила и такие хорошие сиськи. — Давай без природных афродизиаков.

Яна не среагировала на флирт и поставила на стол заварник, две чашки, из холодильника достала мяту, потом коричневый сахар.

— Что ты хотел? — и зевнула котенком. — Устала очень.

— Отчего? — снова не сдержался.

— Работы много, — взяла чашку и грела об нее руки.

— Ты можешь вообще не работать. Ты же знаешь?

— Меня все устраивает. Я люблю свою работу. Если ты хотел поговорить относительно мирового соглашения, то все в порядке. Ты очень щедр, Мирослав. Только меня содержать не нужно.

— Ты заслужила больше, Мудрёна. Дом, Ян?

Первое соглашение она отвергла именно из-за пункта о дарении дома. Я хотел настоять, но она сразу сказала, что жить в нем не будет.

— Нет. Давай не будем больше об этом…

— Хорошо. В общем, тут у губернатора важный светский раут. Мы приглашены как супруги. Ты мне нужна. Будешь моей спутницей?

— Вопрос репутации? — улыбнулась с горчинкой.

— Он самый.

— Сходим, — равнодушно пожала плечами. — Но ты же понимаешь, что скоро все узнают. Суд через две недель.

Мне даже хотелось, чтобы она отказала, взбрыкнула, чтобы уговаривать пришлось. Но… Яне было все равно. Это неприятно.

— Пара недель это не так уж мало… — ответил я.

Следующим вечером мы с Ликой ужинали в роскошном ресторане высокой японской кухни. Она ее очень любила. Как и внимание упакованных гостей. Хотя нет, любое внимание.

Лика делала макияж