Тридевятое. Книга вторая - Ирина Кизимова Страница 17

— Не нужно. — прервал его Глеб. — Я в лекарских делах сведущ и сам буду за царём-батюшкой приглядывать.

— Но как же…

— Оставлять всё на лавке у двери будете.

— Митрофан, не гоже заразу по царскому терему распространять. До двери я дойду, будьте спокойны, а за остальным Глеб приглядит. Только не подходите к кровати, я много спать собираюсь.

— Как прикажете, царь-батюшка, но ежели нужно будет чего, зовите. — он оставил у постели колокольчик. — Стоит вам только позвонить, как кто-нибудь из служек мигом примчится.

— А сейчас идите, мне нужно отдохнуть. — попросил лекарей Иван, а те рады были смыться, и заодно запереть и главного, чтобы никто в тереме больше заразу неизвестную не подхватил.

Глеб проводил их безразличным взглядом и наклонился к другу, осторожно подув прямо в его лицо. Иван от неожиданности зажмурился, ощущая приятное тепло, окутавшее его словно кокон. Оно мягко согревало изнутри, избавляя от жуткого першения в горле, жара, ужасных пунцовых волдырей и надоедливых соплей. Юноша, наконец, вдохнул полной грудью и открыл глаза, встретившись взглядом с Глебом, который уже прекратил дуть и выпрямился. Иван осмотрел себя на предмет оставшейся липовой заразы, но ничего не обнаружил.

— Благодарствую, Глеб. Хоть хворь и не настоящая, но приятного в ней было мало.

— Я передам твоим братьям, что ты складываешь правление на их плечи, покуда не поправишься, хоть это мне и не по нраву.

— Буду признателен. Не хотелось бы ещё перед ними прокажённого изображать.

— Собирайся пока, переодевайся в неброскую одежду, а я улажу дела в тереме.

Он направился было к двери, но Иван внезапно позвал его.

— Глеб.

Тот застыл и, не оборачиваясь, спросил:

— Что ещё?

— Ты выглядишь неважно, сам-то не захворал?

— Ты прямо как Баюн беспокоишься. Просто кошмары снятся, ничего серьёзного.

— Ты же знаешь, что это может быть из-за того, что ты спас меня! Что тебе снится?

— Просто тёмный коридор. — соврал Глеб, не став упоминать того, кого успел увидеть перед пробуждением. — Иногда сон — это просто сон, Иван.

— Обещай мне, что скажешь, если случится что-то плохое.

— Ты мне тоже много чего обещал. — нахмурился Глеб. — Как долго собирался скрывать, что за моей спиной собираешь на меня челобитные?

— Глеб, я…

— Я знаю, ты не хотел меня расстраивать. И мы непременно потолкуем об этом в другой раз, а сейчас глянь, снег за окном уже идёт.

Иван отвлёкся, переведя взгляд на плотно закрытые ставни, а когда собирался сказать ещё что пока не может увидеть снег — Глеба уже и след простыл. Царь закусил губу, премерзкое чувство разлилось по всему телу, напоминая о том, что он должен был поговорить с другом до того, как тот всё узнает самостоятельно. И кто ему только рассказал? Баюн и местные служки — отпадают, они-то точно с ним держат язык за зубами, значит, сам как-то понял и проследил.

Иван тяжело вздохнул и поплёлся разгребать сундук, наткнувшись на простую крестьянскую одежду, в которой как-то ходил на рынок во время второго испытания. Воспоминания об отце отдались в сердце уколом вины — они так до сих пор не нашли убийцу. Восхождение на престол и сопутствующие этому задачи по управлению, свели на нет всё время для поиска душегуба…

Простой зимней одежды не нашлось, и Иван задумался, что с этим делать… Не может же он пойти на дело без шубы! До зимы рукой подать.

За этими раздумьями, он не заметил, как успели вернуться Баюн и Влася, последняя улыбнулась, разглядывая его.

— Рада видеть тебя в добром здравии. Весть о твоей хвори уже весь терем облетела.

— Служка твоего покойного отца всё порывался к тебе в покои войти, никакие уговоры не помогали, лишь Глеб с ним сладить как-то сумел, малой его уважает. — добавил Баюн, придирчиво разглядывая Ивана. — А ты чего так вырядился? Холод на дворе.

— Не думаю, что шубы, которые есть у меня подойдут для того, чтобы остаться незамеченным…

— Я закончил. — вошёл в горницу Глеб и тоже взглянул на Ивана, в отличие от него он был одет по погоде: чёрный полушубок, теплые портки и валенки, длинные волосы предусмотрительно убрал под шапку. — Захватил для тебя тулуп. — он протянул другу зимнюю одежду и достал из дорожного мешка запасные валенки и портки, решив, что те, что есть на Иване никуда не годятся.

— Благодарствую, ты как всегда вовремя, Глеб. — Иван начал напяливать на себя обновки.

— Поскольку Полночь может за раз перевозить двоих, не считая Баюна, мне придётся лететь вперёд с одним из вас и возвращаться за другим.

— Ты не можешь просто улететь с Власей и отправить коня ко мне? Я боюсь, что мы не можем оставлять её одну.

— Ты улетишь со мной первым вместе с Баюном, а затем я вернусь в терем за русалкой. Полночь быстрый, это не займёт много времени. — успокоил его Глеб. — Только не влипните в историю, пока меня не будет рядом.

— Обижаешь, Глебушка! — возмутился Баюн. — Ванька, может, и слабак, но ты забываешь, что я врага и усыпить, и когтями порубать могу!

— Между прочим я тоже сражаться умею. — недовольно посмотрел на кота Иван.

— Не знала, что твой котик такой сильный. — восхитилась Влася.

Баюн горделиво встрепенулся и задрав морду.

— Тогда ничего не случится, ежели вы останетесь на часок одни. Я быстро обернусь.

— А что по прилёту? У тебя есть какой-то план, Глеб? — спросил Иван.

— Для начала выпей это. — он протянул Ивану небольшой сосуд с зельем. — Это повлияет на цвет кожи, глаз и волос. Твои золотые кудри слишком приметны, как и слишком белая для крестьянина кожа. Лицо, конечно, само по себе тоже выделяется, но ты можешь просто говорить, что похож на царя, ежели кто начнёт задавать вопросы. Действие зелья длится три дня. Что касается русалки…

— У меня вообще-то имя есть, грубиян. — возмутилась та. — Влася! Запомни уже!

— Её никто в лицо особо не видел, я тоже фигура новая, а длинные волосы скрою под шапкой. Легенда такая: мы отбились от своих в чаще леса из-за нападения волков, повозка сломалась, а конь выжил только один. Попросим местных приютить нас