Батя - Саша Черникова Страница 17

Потом поймал на себе ждущий, полный надежды взгляд Алисы, и подумал, да пропади оно всё пропадом! Раз она хочет, чтобы я поучаствовал, значит, так тому и быть! Что мы, хуже всех, что ли?

– Подержи! – протянул Лене свою мобилу, потом снял пиджак, чтобы было удобнее, и всучил его тоже ей.

Она только тяжело вздохнула, догадавшись о том, что я собираюсь делать. Сколько же гордости было в Алисе, когда я присоединился к весёлым стартам! Было весело, чёрт возьми! А когда наша команда победила, Лена даже повеселела, искренне радуясь нашей победе.

Настало время дарить папам открытки и расходиться. По лицу Лены было видно, что она довольна мной, что я оправдал её ожидания и не опозорил честь семейства Селивановых.

Вдруг раздался нечеловеческий вой и все, как по команде переполошились и уставились на Алису. Она рыдала в три ручья, держа в руках какие-то клочки бумаги. У ребёнка просто была истерика. Мы с Леной наперегонки бросились к ней, недоумевая, что случилось.

– Лисёнок, солнышко, что случилось? – обеспокоенно спросила у неё Лена.

– Да-да-мир! – сквозь плачь произнесла она. – Он порвал... Ы-ы-ы.

Когда я наконец, понял в чём дело, меня такая ярость охватила, что кулаки невольно сжались. Пацан порвал открытку Алисы, которую она приготовила для меня. Вот же гадёныш!

– Ну, милая, не плачь! – я встал на колени возле девочки и обнял её. – Мы с мамой склеим её, обещаю!

Но Алиса была безутешна. Больше всего бесило собственное бессилие. Я ничего не мог сделать. Дамир – ребёнок. Я с ним даже поговорить не мог – это нарушение закона. С папашей его зато мог! Я по ходу праздника уже вычислил ху из Дамир, и кто его родители.

– Дай посмотрю, – выдрал я из ручонок Алисы клочки открытки. – Да тут не всё так страшно, малышка! Какая же она красивая!

– Была! – всхлипнула она.

Лена тоже едва сдерживалась, чтобы не разреветься. Маленький гадёныш довёл сразу двух моих девочек до истерики.

– Я заберу её, ладно? Это же для меня?

– Да, папочка, – вздохнула Алиса постепенно успокаиваясь.

– Вот и славно! Мне таких крутых открыток в жизни не дарили! Клянусь! Подклею и поставлю дома на самое видное место, чтобы каждый день радоваться.

– Лисёнок, нам с... папой пора идти, – с трудом оторвала от меня ребёнка Лена. – Хочешь, вечером я тебя заберу и мы сходим в кафе?

– Мы за тобой вместе с мамой придём, – пообещал я, за что получил от Лены недовольный взгляд.

– Правда? – обрадовалась Алиса.

– Обещаю!

– Спасибо, папочка! Ты самый лучший! – снова обняла меня Алиса.

Все начали расходиться, поэтому мне тоже надо было торопиться, чтобы не упустить отца Дамира.

– Зачем ты сказал Алисе, что мы вместе придём за ней? – снова зашипела на меня Лена.

– Подожди меня у входа, – в спешке набросил я пиджак и забрал у Лены телефон, не отпуская папашу Дамира взглядом. – Никуда не уходи без меня!

– Не надо, Богдан, – попыталась остановить меня Лена, заметив, на кого я смотрю. – Я уже с ним разговаривала сто раз.

– А я ещё ни разу!

16. Елена

Богдан догнал отца Дамира, и они вместе вышли из актового зала. Нургалиев Аслан Рашидович был своеобразный мужчина. Он занимал какую-то должность в городской администрации, но, видимо, не совсем большую, раз его сын ходил в муниципальный детский сад, а не в частный. Человеком он был резковатым и грубоватым, как и его жена. Я даже её немного побаивалась, а перед Асланом так и вовсе робела.

Мне было очень интересно, о чём будет разговаривать с ним Богдан, точнее, что именно скажет этому мрачному мужчине. Я метнулась следом, но меня задержала одна из мамочек, которая заведовала родкомом.

– Елена Павловна, рада вас видеть! – преградила мне путь женщина.

– Здравствуйте Милана Валерьевна, – раздражённо поздоровалась я, выдавив из себя улыбку.

– У вас всё хорошо? Выглядите как-то... Устало.

Ну, спасибо, блин! А то я сама не знаю, что видок у меня после ночи рыданий тот ещё. Знала бы, что Богдан придёт, подкрасила бы ресницы, что ли.

– Переволновалась из-за утренника, – соврала я. – Вы для этого подошли?

– Эм... Нет, конечно. Дело в том, что вы всё время говорили, что у Алисы нет отца, а, оказывается, есть. Да ещё какой...

Милана Валерьевна загадочно замолчала, и я вообще не поняла, что ей надо от меня. То, что другие мамочки разглядывали украдкой Богдана весь утренник, я и без неё заметила.

– Какой такой? – поторопила я приставучую женщину.

– Сильный, мужественный... – сказала Милана Валерьевна, мечтательно растягивая слова. – Вы можете попросить мужа, чтобы он дверцы в шкафчиках подкрутил? На некоторых шкафах дети их так разболтали, что едва держатся. Внсесите свою лепту, так сказать.

– Я поговорю с... Мужем, – заверила я женщину. – Сделаем всё, что сможем.

Слово "муж" звучало для меня непривычно без приставки "бывший", поэтому я побоялась, что Милана Валерьевна заподозрит что-нибудь странное. Но женщина тут же отстала от меня, прицепившись с каким-то вопросом к другой мамочке.

Не теряя ни секунды, я помчалась на поиски Богдана. Нашла его на улице. Он всё ещё беседовал с Нургалиевым. Судя по напряжённым позам и лицам мужчин, беседа у них была не очень приятная. Тем не менее мужчины пожали друг другу руки перед тем, как разойтись.

Я запахнула пальто и подошла к Богдану, который со свойственным ему спокойствием смотрел на меня.

– Что он сказал? – кивнула я вслед отцу Дамира.

– Осёл Рашидович заверил меня, что примет меры. Посмотрим...

Меня рассмешило это пренебрежительное обращение Богдана к Нургалиеву, поэтому я нервно захихикала.

– Спасибо, что пришёл, Богдан, Алиса так счастлива...

– Алиса? А ты? – я опустила глаза, разглядывая носки своих ботильонов. – Пойдём отсюда, Лен.

Богдан взял меня за руку и потащил к калитке.

– Куда? – жалобно пропищала я, пытаясь вырвать руку.

– Разговаривать и открытку клеить,