Спорим, будет больно! - Кира Фарди Страница 17

От шального на всю голову Витали можно ожидать чего угодно. Да и Тоха, когда выпьет, берега путает, границ не знает. Почему-то сейчас мне было важно, чтобы обо мне в поселке сложилось хорошее мнение. И даже не из-за того, что в нем живет бабуля.

Просто так.

Или не просто так! Короче, дело к ночи, и меня уже потряхивает.

Но все походит гладко, как по маслу. Мы приехали, когда уже почти стемнело. Наше прибытие никто даже не заметил. Ужинаем у бабули и снова садимся в Бэху.

– Здесь идти всего ничего, зачем тебе машина? – сердится мама.

– Захотелось. Еще вопросы есть?

Приятели только смеются. Они как раз прекрасно понимают, чего я добиваюсь. Так и выходит. Стоит нам только появиться перед Домом культуры, как вокруг Бэхи собирается толпа подростков, которых в клуб не пустили.

– Ого! Крутая тачка!

– Ты смотри, смотри, какие фары.

– Она до двухсот разгоняется.

– Скажешь тоже! А двести пятьдесят не хочешь?

– Эй, пацаны! – окликаю я их. – Свалите!

– А чо, нельзя что ли?

Но я уже их не слушаю, шагаю к крыльцу, оглядываюсь. В вестибюле душно и дымно. Сквозь туманное марево пытаюсь разглядеть Варю и сразу цепляю ее взглядом.

Сердце мгновенно отвечает бешеным стуком. Чуть не скатываюсь колобком со сцены, чтобы схватить девчонку и спрятать от жадных глаз похотливых парней.

«Опомнись! Зачем тебе этот геморрой в юбке? – внушает мне внутренний голос. – Пусть Тоха развлекается!»

Блин! В юбке! Еще и в коротенькой! Так и хочется скинуть блейзер и повязать его вокруг талии девушки.

Держаться подальше? Как же!

А сам чуть не слетаю со сцены, где решил поработать диджеем, когда вижу, как ее приглашает на танец Тоха, пытается поцеловать и получает кулаком в живот!

«Так ему и надо, засранцу! – ликую я. – Моя девочка! Только моя!»

Атмосфера в зале накаляется. Деревенские горой встают на защиту Вари. Изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не начистить Тохе морду. Решаю вопрос мирно, десятью ящиками пива. Но с этой минуты не свожу глаз с мстительного Тохи. Он не прощает никому унижения, а Варя его унизила перед деревенскими пацанами.

И точно: только девушка уходит домой, как приятель тащится следом. Приходится напомнить ему, кто в нашей банде пахан. Тоха сливается, а я так же, как и днем, провожаю Варю до дома.

И выдыхаю облегченно. Пусть лучше дома сидит.

Я возвращаюсь на дискотеку, но меня уже не интересует ни музыка, ни толпа вокруг, как отрезало. Приятели тоже куда-то пропали. Нет и Зины, Вариной подруги. Настроение на нуле, думаю только о деревенской принцессе.

Может, зря я отпустил ее? Надо было взять номерок, чтобы позже созвониться. И зачем заговорил про бутылку? Черт! Еще подумает, что мы воду наркотой накачали. Хотя с Витали станется, я уже ловил его в клубах за подобными делами.

У меня нет природной тяги делать с девчонками что-то против их воли. Но образ Вари настолько канифолит мозги, что они отключаются. Работают только инстинкты, только желание схватить, прижать, сдавить…

Вой сигнализации кувалдой бьет по мозгам. Мгновенно вылетает из головы и образ Вари, и проблемы своего гормонального застоя. Я вылетаю из клуба, а за мной несется вся разогретая горячительным толпа танцующих.

Выскакиваю на крыльцо и застываю: лобовое стекло покрыто мелкими, как паутинка, разбегающимися во все стороны трещинами.

– Какая сволота это сделала? – спрашиваю сквозь зубы, но все недоуменно осматриваются. – Кто-о-о? Засужу-у-у!

Я ору, уже не контролирую себя. Откуда-то показывается Тоха. Взлохмаченный, в расстегнутой рубашке.

– Что? Что случилось? – тут он замечает разбитое стекло. – Ефиоп твою мать! Это кто ее так?

– Ты где был? – хватаю приятеля за грудки.

– Погоди!

Тоха вырывается и исчезает. Я осматриваю повреждения, вызываю директора клуба, тот ведет участкового.

– Оформляете протокол!

Разговариваю резко, зло, огонь ярости горит в душе, как лава в жерле вулкана. Меня достала эта деревня, приятели и все происходящее. Батя как вернется из деловой поездки, отвернет мне башку и собакам скормит.

– Пожар! – вдруг доносится пронзительный вопль.

– Какой пожар? Где? – удивленно переспрашивает директор Дома культуры.

– Горит сарай за клубом, – кричит кто-то и вся толпа несется туда.

Я оборачиваюсь: над крышей здания поднимаются клубы дыма.

Глава 14

А дальше жизнь закручивается в такую спираль, что, мать ее! не разрубить топором…

Приехали пожарные, медики, наряд полиции. Я глядел ошарашенно, как ведут моих друзей. На их лица, перепачканные сажей, невозможно было смотреть. Оба в разорванной и обгоревшей одежде, с опаленными бровями и ежиком волос на голове.

– Арчи, это не мы! – стонал Тоха.

– Мы не виноваты, – вторил ему Виталя.

Друганы были растерянные, напуганные и… до отвращения мерзкие.

– Потом разберемся, – сцепив зубы, кинул я. – Что вы делали в сарае?

А потом из-за угла выбегает Варя. Я дергаюсь: что она здесь делает? Что?

На ней тоже разорванная и грязная одежда, волосы растрепаны, один глаз закрыт. В смотрю на ее руки и вздрагиваю: на них будто надеты черные глянцевые перчатки.

Бегу ней, но девчонка бросается к директору клуба и истошно кричит:

– Зинка! Где Зинка? Она там! Спасите ее!

И все мчатся к сараю.

– Что вы там делали? – тормошу за плечи Тоху.

– Отстань! Больно же! – сопротивляется тот, а сам отводит взгляд.

– Виталя, отвечай, иначе…

Я заношу кулак. Меня переполняет бешенство, еще миг и сорвусь к чертовой матери!

– Арчи, прости, – Виталя неожиданно всхлипывает. – Мы там…

– Уроды! – бью с размаха Тоху в солнечное сплетение. – Говнюки!

Замахиваюсь на Виталю, он приседает, вжимает голову в плечи.

– Ох, смотрите!

Оборачиваюсь на крик сзади и замираю: из-за угла показываются медики и несут кого-то, прикрытого простыней.

– О боже! – всхлипывает женский голос. – Бедная, бедная! Как жалко девочку!

Девочку? О ком они?

И тут же над крыльцом взлетает дружный вой. Я не успеваю опомниться, как на меня набрасывается Варя. Она выкрикивает проклятия и колотит меня черными кулаками. Я зажимаю ее руки, отодвигаю девушку от себя. И меня обсыпает нехарактерной дрожью. Рубит так, словно впервые к девчонке прикасаюсь.

Это смешно, блин! Смешно и… страшно!

Ни грамма не осталось от той потрясающей красавицы, которая еще полчаса сводила меня с ума. Но меня колотит не на шутку. И тут Варя обмякает в моих руках и чуть не падает.

– Врача! Срочно! – кричу что есть силы.

Я подхватываю девушку на руки и бегу к машине скорой помощи.

– О боги! Еще одна! Что же эти сволочи сделали с девочками? – причитает фельдшер. – Сюда, кладите ее сюда.

Дальнейшее воспринимаю как в тумане. Шум, крики, суета, мелькающие передо мной люди – все исчезает. Я вытягиваю шею, чтобы поверх голов разглядеть бледное, покрытое черными пятнами лицо. Варя не приходит в себя.

Но дверь скорой захлопывается, машина уезжает. Я остаюсь на месте в полном раздрае чувств.

С трудом сглатываю, растираю лицо руками.

«Надо что-то делать! Надо что-то делать!» – внушаю себе, пытаясь вернуть сознанию трезвость и ясность.

Иду к участковому, который допрашивает приятелей по горячим следам, прислушиваюсь.

– Да девки сами полезли к нам, – частит, захлёбываясь словами, Виталя. – Эта Зинка как одержимая была. Хотела с нами переспать.

– Так и говорила: «Хочу с вами переспать?» – уточняют участковый и что-то записывает.

– Эй, что ты там карябаешь? – замечает Тоха. – Стой!

Участковый смотрит уставшими глазами, на губах появляется презрительная усмешка.

– Не ссы, паря! Лишнего не запишу, хотя надо было бы.

– Только посмей! Знаешь, кто мой батя? – ершится Виталя.

– Да мне насрать! – убийственно спокойным тоном отвечает участковый и вдруг срывается: – А ты, ушлепок, даже не поинтересовался, в каком состоянии девочка, с которой ты трахался.

– Арчи, включай мобилу, записывай видос! – вспыхивает Тоха, заметив меня. – Слышишь, он мне угрожает!

– Не слышу, – отвечаю тихо, сквозь зубы. – Мужик правду говорит. Девушек обеих увезли без сознания, а вы о своей шкуре печетесь.

– Да не поджигали мы этот сарай! Не знаю, как вышло!

– Ша, парни! Заткнулись все! – рявкает участковый. – Иначе сразу в кутузку поедем! Вернемся к моему вопросу. Зинаида Панченко так и говорила: «Хочу с вами переспать?»

– Нет, не так, – тараторит Виталя. – Но по намёкам