Развод. Любовь вдребезги - Анна Эдельвейс Страница 15

Я облизнула губы:

— Повторяю, убирайся.

— У тебя ко мне претензии, что ли? — Нонна продолжала бесцеремонно заглядывать во все углы моей квартиры, не обращая на меня внимания, — Я здесь не по своей воле.

Я своим ушам не верила, это что такое тут происходит? Муж прислал свою любовницу следить за женой, чтоб она не сбежала с ребёнком? Пока я восстанавливала дыхание от наглости этой гадины, она как раз чувствовала себя прекрасно:

— Давай, скажи, Дашка, что тебя во мне не устраивает?

— Ты дура? Ты спишь с чужим мужиком.

— Дура у нас ты. Я не замужем, мне можно хоть голой на Луну и спать с инопланетянами. Тебе подкузьмил мужик, а претензии ко мне. Ну, не дура ли ты?

— Послушай, — меня вдруг посетила благая мысль, — Давай, прежде чем я кинусь на тебя с ножом, попробуем договориться.

— Точно ты чокнутая. Правильно Максим сказал записывать тебя на диктофон. Потом в психушке предъявим, если что. Так что ты там рассказала про нож?

— Нонна, давай договоримся. Просто уйди отсюда. А я тебе за это отдам Максима с потрохами. Забирай его себе, я за него бороться не буду, даже на развод сама подам, прям сегодня.

— Конечно, — Нонна расхохоталась, замахала руками, пытаясь вдохнуть воздух, так ей, бедной, было смешно. Потом она резко замолчала и продолжила без улыбки: — Конечно, нет! Кому он нужен, твой Максик? Злой, как дворняга. Жадный, как египетский евнух, ещё и с алиментами на шее. Я ничего не пропустила?

Вот тут настала моя очередь падать в обморок:

— Что?! Тогда зачем ты здесь?

Ко мне подошёл сынок, я взяла Матвея на руки. Секретарша жадно зависла глазами на моём мальчугане, на её наглой роже даже скользнула улыбка:

— Хоть сына нормального родила.

— Проглоти свой язык, даже не смотри на моего ребёнка! — я повернулась к чернявой гадине спиной, ушла в комнату, чтоб расстояние от неё до моего сына сделать максимальным. Незачем Матвею дышать с ней одним воздухом.

— А давай, Дашка, ты поставишь чайник, посидим, поговорим, почему ты надоела своему мужику и он завёл любовь на стороне.

— Как у тебя язык поворачивается вашу грязь любовью называть, — меня колотило от бессилия, я никак не могла решить что делать. Не в рукопашную же с ней идти. До чего же наглая баба, ещё и чайник для неё поставь: — Я любовницам чай не наливаю.

— Ой, как помпезно, — секретарша вела себя довольно нагло, уверенно: — Это ровно до тех пор, пока ты не стала бывшей. Уж поверь. Я вас таких уже столько перевидала. Как только Макс тебя вышвырнет, сразу вся спесь куда денется. Ещё совета придёшь у меня просить.

Я? Совета? У меня мороз прошёл по коже, я не справлялась с такой наглостью:

— Я с радостью стану бывшей. Забирай себе с потрохами моего муженька.

— Ишь, какая щедрая. Да плевать мне на твои разрешения, Дашка. Твой муж итак мой.

— Вот и отлично, драться за него я не буду. Разведусь при первой возможности.

— А и не надо драться. Мужчина выбрал меня, поэтому просто заткнись и смирись. Знаешь, почему? Потому что он всё время скулил: моя Даша не обращает на меня внимания, что не скажи, вечно недовольная. Ходит как тыква с прошлогодней грядки. Жирная, мятая. Поэтому, горе-жена, мне на твоём фоне быть милой куколкой было легче лёгкого.

Сказать, что я пропустила мимо ушей слова Нонны — нет конечно! Обида у меня в сердце не умещалась. Её уже некуда было складывать, эту выжигающую меня обиду. Хотелось открыть рот и начать оправдываться, что с маленьким ребёнком очень не просто выглядеть как модель, но осеклась. Зачем вообще перед этой женщиной бисер метать и оправдываться.

Она любовница. Она, не я нарушила все нормы морали. Я с сыном на руках прошла в ванную умыть ему личико после растишки. Заметив, что Нонна без приглашения уселась на диванчик в прихожей, я съязвила:

— Ты, наверное, в прошлой жизни овчаркой была. Вон как смирно возле двери сидишь, хозяйку караулишь.

— Я здесь затем, чтоб выполнить в точности задание и оттяпать с твоего муженька ещё дивидендов. Когда с твоего Максима вытащу всё, что у него есть, брошу и найду другого козлину. Вот и всё. Так что мы с тобой не договоримся, Дашка. Иди. сядь вон там со своим отпрыском в уголочке и не высовывайся. А я пока пиццу закажу. Ты с чем будешь?

Как я сейчас ненавидела Максима! Из за него в моём собственном доме меня, при его сыне оскорбляет шалава.

— Кстати, ты бы прикусила язык, Дашка, — Нонна, закинув ногу на ногу помахивала ногой, долбилась в телефоне, пытаясь заказать еду, — Со мной, тебе — Дарья Сергеевна, надо быть вежливой и ласковой. Максим если разведётся с тобой, отберёт у тебя отпрыска, кто будет с ним дома сидеть, когда я буду рядом? Сын твой Дашка — твоя копия. Думаешь, мне приятно в твою физиономию смотреть?

Я вскочила, в два прыжка оказалась возле гадины, собиряясь её задушить, в дверь позвонили.

Прежде, чем мы сцепились я выкрикнула:

— Открыто!

Глава 12

Наташа

Глядя на эту девушку, с виду простушку, кто бы мог подумать, что она родилась с золотой ложечкой во рту. Что её любимая машина — жёстко-угловатый бронебойный Хаммер, спортсменка, член сборной страны по гребле.

Трепетная мать, самая нежная и переданная крёстная, самая классная подруга и неповторимо прекрасная жена. (Это, кстати, со слов её мужа).

Независимо оттого, что Наташа знала два языка в совершенстве, она могла крепкое словцо и без надобности вставить, это когда веслом не дотягивалась.

Ну, а для меня это была просто Наташка.

Прежде, чем мы сцепились с Нонной, я крикнула на звонок:

— Открыто!

Дверь в нашу квартиру открывалась вовнутрь.

Наверное, Наташа услышала в моём голосе что то страшное, с присущей ей силой она так толкнула дверь, что та впечаталась в лицо Нонны, кинувшейся эту дверь закрывать.

Секретарша, охнув, осела на пол. А потом она начала выть, вертеться юлой на полу, зажимая нос руками. Через её пальцы сочилась кровь, она дрыгала ногами и орала!

— Это кто был?

— Наташа, не спрашивай, бежим скорее. Это любовница Максима, её сюда за мной следить прислал муж.

— Да ты что, — Наташа чмокнула Матвея в лоб у меня на руках: — Как интересно у вас.

Наташа, крепкая,