По залам Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина - Олег Дмитриевич Грознов Страница 5

В детском возрасте Ирина Антонова мечтала стать балериной – танцевать в театре или на арене цирка, однако судьба привела ее в МИФЛИ – Московский институт философии, литературы и истории, где она училась на искусствоведческом отделении. Правда, МИФЛИ в скором времени вошел в состав МГУ, и Ирина Антонова оказалась на филологическом факультете Московского университета. Среди ее преподавателей были видные представители советского искусствоведения: М. В. Алпатов, В. Н. Лазарев, Б. Р. Виппер.

Во время войны Ирина Антонова отучилась на курсах медицинских сестер. В звании младшего сержанта она трудилась в госпитале на Бауманской улице: по ночам участвовала в проведении операций, а днем продолжала ходить на занятия в университет. Окончив филфак МГУ в 1945 году, Антонова пришла на работу в Пушкинский музей, здесь же поступила в аспирантуру. Научные интересы ее были сосредоточены на искусстве эпохи Возрождения, благо Ирина Александровна владела итальянским, а в придачу к нему немецким и французским языками.

Первое время работа в Музее не удовлетворяла молодого специалиста. Пустые залы, иногда залитые дождевой водой, казались ей мрачными и, по ее словам, напоминали «каменный мешок». Антонова думала вскоре найти другое место работы, но постепенно привыкла и включилась в жизнь Музея. Как раз в это время из эвакуации начали возвращаться экспонаты. Ровно через месяц после прихода Антоновой в Музей была объявлена Победа в Великой Отечественной войне. Ирина Александровна вспоминает о той радости, что охватила работников Музея, да и всех москвичей, о том, как их отпустили в тот день с работы и как гуляла столица – люди ходили к посольствам стран-союзниц: Америки, Англии, Франции, – выходили на Красную площадь, обнимались друг с другом и вместе плакали.

В 1947 году Ирина Антонова вышла замуж. Ее супругом стал Евсей Иосифович Ротенберг, в будущем видный искусствовед. В браке они проживут шестьдесят четыре года. У них родится сын Борис, инвалид детства.

Долгое время Антонова не занимала в Музее каких-либо руководящих должностей, однако в 1961 году именно ее назначили новым директором ГМИИ. По словам Ирины Александровны, ее кандидатуру предложил Борис Виппер, под непосредственным руководством которого она работала. Подобное выдвижение смутило Антонову, она взяла некоторое время на размышление, но в итоге решила рискнуть. Назначение утвердила тогдашний министр культуры Екатерина Фурцева.

На новом посту быстро проявились лидерские качества Антоновой и присущий ей организаторский талант. Как было сказано, именно при ней началась особенно активная выставочная деятельность, а также прошла реорганизация Музея – уменьшение числа слепков, увеличение количества картин.

В 1974 году в Музее прошла выставка картины Леонардо «Мона Лиза», о которой шла речь выше.

Годом ранее в Пушкинский заехал не менее примечательный гость – Марк Шагал. В ГМИИ великого художника больше всего заинтересовали рисунки Анри Матисса. Примечательно, что после смерти Шагала в советской прессе появился только один некролог – за авторством Ирины Антоновой.

Во время директорства Антоновой в ГМИИ в разные годы прошли выставки «Москва – Париж», «Москва – Берлин», «Россия – Италия», «Модильяни», «Тёрнер», «Пикассо» и многие другие.

Особенно сложной по ряду причин стала выставка «Москва – Париж». Организована она была при участии Франции. С показом экспонатов в Париже проблем не возникло. Но вот когда выставку предстояло принять в Советском Союзе, крупные музеи Москвы и Ленинграда отказались предоставлять под нее помещения. Директор Третьяковки на совещании даже заявил, что выставка окажется в галерее «только через его труп». Тогда слово взяла Ирина Антонова и предложила разместить картины в Пушкинском музее (добавив, что при таком раскладе труп не понадобится).

Благодаря выставке население нашей страны чуть ли не впервые за долгое время смогло повстречаться с работами великих русских художников – Малевича, Кандинского, Гончаровой, которых со сталинской поры было запрещено демонстрировать публике. В преддверии выставки Музей стали часто посещать с проверками, в частности, желая удостовериться, что при развеске картин был точно соблюден идеологический баланс между произведениями авангардистов и соцреалистов. Чиновники от культуры опасались, что картины абстракционистов и конструктивистов затмят многочисленные портреты Ленина и полотна, изображающие стройки и заседания политбюро, написанные мастерами, верными партийной линии.

На волне высокого интереса выставку посетил даже генеральный секретарь партии Л. И. Брежнев. Ближайшее окружение генсека сильно беспокоилось, какой будет его реакция на авангардное искусство – всем еще были памятны гнев и нецензурная брань Хрущева на выставке МОСХа. Ирину Антонову настоятельно просили показывать Леониду Ильичу в первую очередь произведения соцреалистов, по возможности минуя «черные квадраты». Но Антонова не послушалась указаний и провела Брежнева по всем залам. Завершилась экскурсия тактической хитростью: пожилому генсеку показали картину Александра Герасимова «Ленин на трибуне». Встреча с этим полотном, хорошо знакомым всякому советскому гражданину, произвела на Брежнева настолько приятное впечатление, что он поспешил оставить благодарность в книге отзывов. Таким образом, выставка получила одобрение на самом высоком уровне.

Однако жизнь Музея протекала не только вокруг выставок. Как мы уже говорили выше, вместе с пианистом Святославом Рихтером Ирина Антонова основала музыкальный фестиваль «Декабрьские вечера». Замысел возник у Антоновой при следующих обстоятельствах. Случилось так, что Ирина Александровна была приглашена на фестиваль, организованный Рихтером во французском городе Тур. Мероприятие проходило в здании старинного зернохранилища. Ирина Александровна поинтересовалась, почему фестиваль не проводится в Москве. Рихтер ответил, что в Москве нет помещения, на что Антонова предложила в качестве площадки Пушкинский музей. Через несколько месяцев, в Итальянском дворике ГМИИ уже звучала классическая музыка.

Расширение Музея, открытие новых филиалов также связано с деятельностью Ирины Антоновой. Первым возник Музей личных коллекций. Это произошло еще при советской власти, когда в дар ГМИИ было передано собрание коллекционера Ильи Зильберштейна. С тех пор и до нашего времени Музей пополняется все новыми собраниями.

Помня об изначальной образовательной миссии Музея, Ирина Антонова предложила ректору РГГУ Юрию Афанасьеву организовать на территории университета филиал ГМИИ – музей слепков, где можно было бы проводить занятия для студентов-реставраторов, историков, искусствоведов. Вскоре был открыт Музейный центр РГГУ, позже переименованный в Учебный художественный музей имени И. В. Цветаева.

В поздний период жизни Ирина Александровна взяла на себя труд по реализации двух больших проектов. Первый – строительство Музейного квартала. Второй – возрождение в Москве Музея нового западного искусства, того самого, что был упразднен советской властью вскоре после войны. С этим предложением Антонова обратилась лично к президенту РФ. Большинство представителей музейного сообщества России высказались об идее Ирины