40к способов подохнуть. Том 11 - Hydra Dominatus Страница 21

подавляющем большинстве обладает психическим потенциалом, что сделало Просперо миром колдунов. Однако понимая всю угрозу, мы были очень осторожны и посвятили свои жизни тому, чтобы обезопаситься от пагубного влияния варпа. Ведь наша история знала другие миры, которые не смогли этого сделать и уничтожили самих себя.

– А Магнус?

– Появление Магнуса многое изменило, – всё ещё с улыбкой, но уже более грустной, нежели тёплой, произнёс Аркаций. – Он был лучшим из лучших, полубогом в наших глазах. Он шёл вперёд и не оглядывался на предписания и безопасность. И у него всё получалось, ведь он был действительно хорош. Только вот... глядя на его успехи многие начали задаваться вопросом, а что если и они готовы уйти дальше вперёд? Возможно запреты и правила их ограничивают, а не спасают... это меня пугает, ведь решение Императора может и было суровым, но... оно было правильным. Как и Просперо стоит вернуться на тот путь, который он избрал до Магнуса.

Долго ещё мы обсуждали эту тему. Я больше слушал, чем говорил, изредка задавал вопросы. И с каждым разом мне всё больше хотелось попасть на Просперо до его уничтожения, посетить библиотеки, где скрывались знания, что будут навеки утрачены. Увидеть пирамиды из стекла и шпили из хрусталя, что сияют в лучах звёзд.

Прекрасный Город Солнца... он казался раем, что навеки был утрачен. Исчезнувший навсегда из-за глупости, но не предательства.

Глава 402

Великий Крестовый Поход знал множество великих деяний, сражений что гремели сразу в сотнях систем и битвы, где принимали участие сотни тысяч астартес. О Триумфе на Уланоре будут слагать легенды и спустя десять тысяч лет, как и о сражениях Императора с хравами, ксеноциде Рангды и прочих известных баталиях. Но мало кто знает, что Великий Крестовый Поход был полон не только завоеваний.

Огромный Империум должен был стать стойким и сильным, где каждая звезда – прочный кирпич фундамента утопии, к которой Человечество вёл Император. Например, Имперские Кулаки возводили гарнизоны, строя бесчисленное количество крепостей. Будут ли об этом слагать легенды? Как Рогал Дорн курировал стройку? Конечно же нет.

Однако правда была в том, что Великий Крестовый Поход был полон рутины, с которой разбирались в том числе легионы. Особенно когда никто другой не мог справиться. Таким стал очередной мир, что мы посетили. Голубоглазая Афме, так звалась планета полная глубоких озёр. На ней сражаться приходилось не столько с ксеносами, что её терроризировали систему, сколько с болезнями.

Эпидемии разгорались одна за другой, всё происходило слишком быстро и если бы не прибытие поддержки, то вся планета бы вымерла.

– Какая жуть, – произнёс Аркаций, гулко дыша в свою маску, которая соединялась с ранцем за спиной.

Он смотрел на дерево, что было плотно покрыто белой плёнкой, напоминающей плесень. Несмотря на то, что местная флора эволюционировала миллионы лет, ни одно из растений или даже животных не могло справиться с этой невесть откуда взявшейся заразы. В высшем командовании во всём винили хравов, которые уже несколько раз проворачивали нечто подобное, завозя вирусы с других планет.

В результате посевы были убиты, промышленность без дерева встала, начался голод, после чего подключились те болезни, которые считали побеждёнными ранее. Голод и сама смерть стали врагом, с которым приходилось нам бороться. Бороться в первую очередь умом, а не болтером или мечом. Ведь для продолжения похода важно было иметь именно здесь аграрный мир, что поддержит уже завоёванные миры.

Как и в целом ситуация была весьма опасной. Если хравы использовали этот вирус здесь, то используют его и в другом месте. Всех их истребить будет тяжело, потому надо было лекарство. И пока генеторы Адептус Механикус искали решение с помощью генетики и биологии, мы пытались облегчить участь заражённых с помощью доступных нам методов, а также пытались найти эффективное заклинание для борьбы с этой напастью.

– Благо климат тёплый, – произнёс я, глядя на простирающиеся до горизонта палатки.

Мы находились в карантинной зоне, куда было вывезено уже свыше пяти процентов всего населения. Однако несмотря на самые жёсткие методы, остановить вспышку не удавалось. Многие люди всё ещё легкомысленно относились к происходящему, кто-то даже строил конспирологические теории, а тем временем по нашим прогнозам через пол года умрёт две трети всех стариков.

В этом всём я видел незримую руку Нургла. Хоть сейчас Тёмные Боги и чтили договор с Императором, не проявляя себе больше нужного, само их существование всё ещё продолжало влиять на галактику. Насыщаясь от каждого нашего греха, они становились всё больше и больше, не оставляя незапачканных пятен в Имматериуме.

Я же тем временем дошёл до зоны с самыми тяжёлыми пациентами. Прямо сейчас проходя между рядов солдаты помогали выносить тела. Если заражённый попадал сюда, то жить ему оставалось как правило день, максимум три. Ни одного случая когда иммунитет успевал адаптироваться до смерти организма мы не зафиксировали. Вероятно хравы не просто привезли какой-то вирус, но и прокачали его с помощью магии.

– Как жаль, что в этом я так мало понимаю, – в очередной раз вздохнул я, подойдя к когитатору и подключённому к нему пациенту, что покрылся этой плесенью на десять процентов снаружи и на шестьдесят процентов изнутри.

Жуткое зрелище, особенно с учётом что носитель ещё жив. Когда внутреннее поражение становилось обширным, то мы вводили пациентов в искусственную кому. Не столько ради того, чтобы облегчить их боль, сколько из необходимости продолжать исследования без агонических припадков, вспышек безумия и просто воплей страданий. Даже Орсис дал мне добро ставить эксперименты над самыми тяжёлыми, хоть и приставил ко мне специалистов дабы они следили за моральной и этической стороной.

Одним из таких специалистов был как раз Аркаций, который прямо сейчас снимал с помощью скальпеля кожу с пациента. Этот бедолага был крайне сильно заражён, его кожа уже была в некоторых местах настолько твёрдая, что нарушалось кровообращение. А плесень же продолжала въедаться внутрь и становилась всё плотнее.

Я же хоть и был таким уникальным, с большим опытом множества жизней и огромной силой, но... но в очередной раз осознавал собственное бессилие. Мне не удавалось ничего изменить. Впрочем, сколь бы отчаянным положение не было и как бы сильно время не поджимало – я продолжал двигаться и меняться сам, чтобы затем изменить всё вокруг себя.

Как-никак мой разум был уже намного более крепким и развитым. За столько перерождений и с такой психической проекцией, мои когнитивные способности в целом стояли