Дом по соседству - Пайсано Страница 18

— Ты уверен, Драко, что у тебя такая уж интересная компания? — спросил Гарри, глянув на невзрачную свиту Малфоя, состоящую из двух мрачных пухляшей. — Либо я окончательно ослеп, либо ты зажигаешь с Человеком-невидимкой — или ты советуешь мне закорефаниться с твоей бабушкой?

У Драко оставался только призрачный шанс хорошо отшутиться, потому что на обиженных возят воду и даже делают с ними кое-что похуже, а на палочках два в три Гарри и Гермиона гарантированно бы положили Малфоя вместе с его спутниками жизни, но тут в комнате появилась МакГонагалл, у нее был педагогический нюх на то, чтобы пресекать готовящиеся безобразия, и Малфой резко потерял интерес к дискуссии.

— Я боюсь, — зашептала Гермиона, когда МакГонагалл начала говорить, а Гарри ведь знал, что Гермиона почти ничего никогда не боялась. — Боюсь, что Шляпа нас разлучит, что мы будем на разных факультетах, и я буду видеть тебя только в столовой и в зеркальце.

— Нас никто никогда не разлучит, — уверенно ответил Гарри. — Иди вперед, я пойду за тобой и разберусь со Шляпой. На какой именно мы попадем факультет, мне в целом все равно. Если тебя Шляпа отправит на Слизерин — ну пойду к тебе и буду строить Малфоя в колонну по четыре.

Шляпа могла бы поговорить с Гермионой о том, что ее ум и тяга к знаниям нашли бы себе место на Равенкло, но что можно сказать, если в мыслях только любимый отчаянный мальчишка и совместные приключения?

— Ты создаешь себя для него, — сказала Шляпа, она глубоко читала в сердцах. — Это высокая цель, — а потом выкрикнула: — Гриффиндор!

— Только Гриффиндор, — твердо сказал Гарри, когда до него дошла очередь.

Шляпа, конечно, понимала, что говорить Гарри о величии, которого ему поможет добиться Слизерин, бесполезно, с ним вообще бесполезно сейчас дискутировать о чем-либо.

— Будь достоин ее любви, — напутствовала Гарри Шляпа и снова выкрикнула: — Гриффиндор!

Гарри, конечно, не мог удержаться от того, чтобы в первый вечер устроить в гриффиндорской башне тарарам, хотя он вовсе и не собирался, просто хотел забежать к Гермионе вечером, как дома. Но лестница, ведущая в девичьи спальни, не оценила его порыва, превратившись в скользкую горку, и на всю общую гостиную завыла сирена.

— Да черт вас возьми, уже к сестренке зайти нельзя, — ответил Гарри на веселые реплики гостиной, которая считала, что он из молодых, да ранний.

Гермиона ловко съехала по горке вниз, она сразу догадалась, кого винить в том, что в гостиной переполох, и ее это веселило — Гарри подал ей обе руки, как на танцах, и она вскочила на ноги.

— Ну-ка, а давай к тебе попробуем, — предложила Гермиона, жизнь с Гарри приучила ее предпочитать эксперимент теории, и они вдвоем взбежали по лестнице в мужские спальни, на что лестница не прореагировала.

— Ты держала меня за руку, — догадался Гарри, он помнил, как Грейнджеры проводили в свой дом магов через защиту.

Некоторые в гриффиндорской гостиной давно знали правильный ответ, но все равно с интересом наблюдали за Гарри и Гермионой, которые пробежали, держась за руки, от одной лестницы до другой и стали вместе подниматься в девичьи спальни. Сирена завыла снова, Гарри и Гермиона съехали по горке вниз, успев перевернуться на спину, и так и остались лежать на ней и смеяться — у них была мысль, что, если они не встанут, сирена поорет подольше.

— Я еще на метле попробую, — громко сказал Гарри, он уже видел, что за него болеют, а метлу он, конечно, привез с собой, в том самом тубусе, с которым лазил на радиовышку.

— На метле лучше сразу из окна в окно, — на ухо подсказала Гермиона. — Ты только в зеркальце сначала скажи.

Зеркальце, конечно, пошло в ход почти сразу же, только не для таких вызывающих целей — Гарри и Гермиона не собирались отказываться от своей привычки разговаривать перед сном.

— Заглушающее поставил? — спросила Гермиона из зеркальца, и Гарри только ей подмигнул, ведь готовились же — магия на доме Грейнджеров действительно глушила министерскую слежку, и Гарри и Гермиона довольно свободно колдовали с самого Рождества.

— Что это за новый прикол, что ты меня представляешь всем как свою сестренку?

— Мы же раньше так делали иногда, потому что это короче, чем рассказывать все с самого начала, — напомнил Гарри, а Гермиона просто посмотрела на него из зеркала с игривым укором. — Ну действительно, тебе охота, чтобы первоклашки кричали нам «тили-тили-тесто»? Они ведь будут, нас за друзей можно принять только сослепу. Кто поумнее, и так сейчас все понимает — но кто поумнее, тот кричать «тили-тили-тесто» не будет.

— Самый возраст для трансфер-теста из одного вопроса, — с небольшой подначкой похвалила Гермиона, они вдвоем готовились к трансфер-тесту больше трех лет назад, чтобы перейти в школу, где учат латынь и меньше дерутся на переменах.

Гарри вместо ответа поцеловал зеркальце, Гермиона его розыгрыши чаще поддерживала, иногда высмеивала с глазу на глаз, и тогда Гарри их бросал, — но она никогда не обижалась и не требовала прекратить.

— Это ты только с зеркальцем такой смелый, — поддразнила Гермиона.

— Ну тогда через десять минут внизу, я только схожу гляну, кто там, — предложил Гарри. — Пойдем погуляем под лунным светом.

— Спи, завтра три урока, как у малышни, еще нагуляемся, — сказала Гермиона и лукаво улыбнулась. — И прекращай мистифицировать первоклашек, а то они потом будут говорить, что ты целуешься с сестренкой.

А до Рона прикол доехал только через недельку, когда для других сидящие в обнимку Гарри и Гермиона уже стали частью пейзажа.

— Слушай, а ведь Гермиона тебе не сестра, — сообразил Рон и повеселил спальню мальчиков своим задумчивым видом.

— Не, мы просто однофамильцы, — не удержался Гарри. — Мы росли вместе, это правда. Так что в каком-то узком смысле она мне как сестра — в небольшом таком смысле... Слушай, Рон, ну ты вообще простой такой!

Вот Снейп был человеком непростым, это Гарри понял сразу. Гарри ответил на все его вопросы: про напиток живой смерти, про безоар, про аконит, про ликотропное зелье и