Вельруф (СИ) - Cyberdawn Cyberdawn Страница 16

После я направился к местному картографу. Срочным это не было, но уже появлялись мысли о том же Новом лагере и не только. Да и в целом — время есть, любопытно, а насчёт места обитания такого полезного типа меня просветила кузнечно-производственная артель, и было оно недалеко, хотя на “третьем ярусе”, у самой внешней стены.

И засунув физиономию в барак одновременно со стуком, я был контужен в самый эстетизм. Не знаю насчёт карт, конечно… В общем, стены, стол и прочее были завалены и обляпаны добротной такой, рисованной немецкой порнухой… Ну ладно: эротикой. Сисястых и задастых страшноватых баб на картинках никто не сношал, но позы они принимали такие, что сношение выглядело бы поцеломудреннее. В общем-то, я не против порнухи, да и популярность подобного в Рудной долине понятна. Но бабищи на кратинках, при всей развратности поз и прочего, лично у меня вызывали желания развидеть их.

Впрочем, карты Грэкхем, как звали этого лагерного порнографа, тоже рисовал. И даже без страшных рож и стенобитных сисек. И достойных тролля задов там тоже не было. Карты эти были, с одной стороны, не самыми точными, а с масштабами у них была откровенная беда. Но при этом — куча пометок, абрисов, мест, от которых можно сориентироваться, детально изображённых на карте. В общем, кроме разве что “карты всей Рудной Долины” — полезные бумаженции. А вот “вся долина” была откровенным хламом, потому что из-за масштаба (хоть и весьма условного) количество мест-ориентиров было прискорбно мало, “плыло” относительно карт местного значения. Так ещё, вдобавок, эта карта пестрела “белыми пятнами”: мол, никто там не был, оттуда не возвращался, не знает, что это за хрень, и прочее подобное.

Расценки на эти каракули были довольно приемлемые — десяток мер руды за кусок толстой, картонного типа бумаги серого цвета, с графитовым рисунком. Продавая их, Грэкхем сетовал, что “стражникам Гомеза приходится отдавать карты бесплатно” — как я понимаю, некий непрямой налог за бытие призраком. Но жаловался этот рисовальщик неубедительно: мне, положим, нормально — у меня пространственный карман, то есть посмотрел карту и спрятал её. А если таскать эти картонки в поясе или сумке — проживут месяц, причём, если повезёт. Про художественное решение женского вопроса говорить смешно — деньги, и немалые, несмотря на страхолюдность моделей.

А ещё я выяснил интересненький момент. Оказалось, что Грэкхем… неграмотен. Более того, он не знал никого, про кого бы мог с уверенностью сказать что он “владеет этим магическим искусством” — и это дословно.

И… на самом-то деле, если подумать, с учётом средневековья ситуация выходила логичной. Но мне казалось, что магия тут несколько… в общем, как выяснилось, казалось. Неграмотность общественности доходила до того, что когда я предложил снабдить карты Грэкхема надписями, тот глубоко задумался и уважительно отказался. Во-первых, он сам назначил какой-то конский ценник на работу писцом, без моей инициативы притом. Во-вторых, сообщил, что знает только пару своих клиентов, которым от этих надписей будет хоть какой-то толк, а для остальных, похоже, надписи будут чем-то вроде завитков-украшений, преисполненных сакрального смысла.

Но в любом случае я прикупил карты дорог-путей от Старого лагеря до Нового, до рудной шахты, до Болотного лагеря. Несколько “мест охоты”, добычи, разведанные проходы по “орочьим землям” — там была куча белых пятен, даже учитывая локальность, но лучше, чем ничего. Более того, в качестве ориентира приводилась “заброшенная башня”, причём, судя по рисунку — не обваленная или что-то такое. Вполне возможно — логово Ксардоса. Бежать туда, теряя тапки, я не намерен. Да и вообще не факт, что это мне нужно, но предпочёл расстаться со значительной частью моих средств и иметь в загашнике какие-никакие руководящие указания, на всякий случай.

А вот после этого я направился к арене — последнему, но не последнему месту моего интереса. И оказалось, что во многом я был прав: это не только арена, но и место тренировки. Точнее, не сама арена с её “бойцовой ямой”, а площадь перед ней. Там несколько человек, как в рудокопском, так и призрачном шмотье, помахивали клинками, делали выпады и прочее. А между ними расхаживал лысоватый тип средних лет с ломаным носом и сплющенными губищами. Довольно достоверно изображая сержанта Пейна, уж “искромётный юмор”, подмечающий недочёты тренирующихся у него выходил на диво аутентичным.

Направился я к этому типу, будучи уже немного подготовленным артелью, в плане, что это за человек и вообще.

— Пиво будешь? — демонстративно помахал я перед ним гляняной бутылкой.

— Пиво? — уточнил он, хватая эту бутылку, вбив пробку в кувшин и ополовинив его могучим глотком. — Буду! — озвучил он реальность, данную в ощущениях. — Ты кто такой и какого хера тебе надо? — благожелательно уставился он на меня.

— Я — Вельруф, охотник. Недавно в лагере.

— Тренироваться? — хищно оскалился он.

— Присмотреться, — нейтрально ответил я. — И узнать про арену, а не только тренировки. Расскажешь?

— Пожалуй… — задумчиво усосал пиво Скатти, как звали этого управляющего арены и тренера, — да! — уверенно ответил он, углядев у меня второй пивной кувшин.

Рассказывал он снисходительно-покровительственно, с “искромётными шуточками”, над которыми сам и ржал. Но, в целом, довольно толково. Подтверждая ряд данных от кузнеца и кожевенников. А именно, что арена — учреждение не его, а именно рудных баронов. Масс-медиа мероприятие, средство, приносящее доход и заодно место выпуска пара электората.

Поединки на боевом оружие на арене не проводятся, кроме как по отдельному дозволению баронов, а вот насчёт постановки, на упоминание о которой он только усмехнулся, выходило так:

— Для рудокопов, Вельруф, похрен. Им, жопоголовым, только бы посмотреть на мечи, глазами полупать, челюсти отвесить. А есть нормальные бои. У нас и их Нового лагеря чемпион есть, и из Болотного…

— А он на ногах-то держится? — хмыкнул я.

— А тебе, сука, весело, Вельруф? — бешено оскалился Скатти, впрочем, через секунду продолжил спокойно, с сарказмом. — Приходи сегодня на арену — увидишь.

Ну вообще — примерно так и планировал. А вот с тренировками выходило… не огонь. То есть я видел, что и как показывает Скатти своим ученичкам, и это ну вот совсем не впечатляло. Манера “ударить посильнее”, скажем так, причём, базово такая. Это как бы не очень фехтование, как по мне… Но, с другой стороны, не в последнюю очередь думаю сходить сегодня на арену для того, чтобы посмотреть на местное мечемашество.

Ещё интересным моментом, который мне до сих пор никто не сообщил, был тот, что с арбалетами был швах. В Старом лагере уж точно и совсем: все арбалеты были забарьерным эксклюзивом и шли только доверенной страже. Луки были, я их и у торговцев видел, вот только… ни хрена я из этих неправильных рогаток не умею стрелять. Вот вообще, но даже чисто теоретического знакомства хватает, чтобы понять: учиться месяцами до сколь бы то ни было приемлемого результата. Которого вообще может и не быть, кстати говоря. В общем, использовать лук как оружие, от которого зависит моя жизнь, я не собирался.

И при этом, Скатти сообщил, что “дерьмовые самострелы” ладят в Новом лагере. Насколько дерьмовые они на самом деле — непонятно, но ещё одна причина навестить производственный центр Миненталя у меня появился. Хотя понятно, что не в ближайшие время. А вот описание форматов боёв на арене меня заставило задуматься. И не только об условностях игры. А о возможности реализовать первичный план — добраться до магов. Хотя посмотрим на бои внимательно, есть у меня подозрение, что мои планы — волюнтаризм. А неумелость тренирующихся и “специфическое” обучение Скатти — просто естественное следствие того, что обучает он бывших рудокопов.

Распрощался со Скатти, думал уже задуматься, чем бы мне таким до вечера заняться: арена начинала аренно функционировать в сумерках, а до этого момента несколько часов. Как тут ко мне подруливает тип. ОЧЕНЬ характерный тип, которого ни с кем не спутаешь: мордас испанского идальго, как и общий антураж, бородка и конский хвост. Одежда, хоть и с кольчужными вставками, но тоже соответствующая, а у пояса тяжёлая шпага с фигурной гардой. В общем — Диего, некому больше.