Римские каникулы - Сим Симович Страница 12

— Теоретически, — сказал он медленно, — если философский камень может дарить жизнь, то его противоположность должна её отнимать. Но зачем кому-то такое нужно?

Корнелий нахмурился.

— Мы изучаем созидательные силы, мастер Марк. Зачем думать о разрушении?

— Знание должно быть полным, — ответил я спокойно. — Нельзя понять свет, не изучив тьму. Если мы создаем философский камень, то должны знать и о его антитезе. Хотя бы для того, чтобы защититься от неё.

Корнелий медленно кивнул.

— В этом есть мудрость. Скажите, Теодорос, в Эдессе встречали записи о таких опытах?

— Кое-что попадалось, — соврал я. — Древние тексты упоминают субстанции, способные... остановить любую жизнь. Даже ту, что считается вечной.

Последние слова я произнес, глядя прямо на Марка. Тот побледнел и отложил кубок.

— Вечной? — переспросил он хрипло.

— Легенды говорят о бессмертных существах, — сказал я как можно более равнодушно. — Если такие есть, то логично предположить, что существует и способ их... остановить.

Воцарилось молчание. Корнелий задумчиво жевал оливку, а Марк не сводил с меня глаз.

— Интересная теория, — наконец сказал алхимик. — Но чисто академическая, конечно.

— Конечно, — согласился я. — Но изучить стоит. В чисто научных целях.

Марк кивнул, но в его взгляде читалось понимание. Он начинал догадываться, кто я такой и зачем пришел.

После завтрака Корнелий предложил показать мне виллу. Мы прошлись по залам, украшенным дорогими фресками и статуями. Патриций с гордостью демонстрировал свою библиотеку — огромное помещение со свитками и кодексами, собранными со всего известного мира.

— Здесь есть труды Аристотеля, записи александрийских ученых, даже некоторые египетские папирусы, — говорил он, указывая на полки. — Всё для того, чтобы мастер Марк имел доступ к знаниям древних.

Марк шел рядом молча, время от времени бросая на меня изучающие взгляды. Я чувствовал его напряжение — он явно что-то подозревал.

— А теперь, — торжественно произнес Корнелий, подведя нас к массивной двери в дальнем углу дома, — самое интересное. Лаборатория мастера Марка.

Он отпер дверь тяжелым бронзовым ключом, и мы спустились по каменной лестнице вниз. Воздух становился гуще, наполняясь запахами серы, металла и каких-то неизвестных веществ.

Подземная лаборатория оказалась просторным помещением со сводчатым потолком. По стенам стояли столы, заставленные колбами, ретортами и странными приборами. В центре возвышалась большая печь с мехами, а рядом — каменная плита, испещренная символами и формулами.

— Впечатляет, — признал я, оглядываясь по сторонам.

На одном из столов я заметил россыпь минералов — некоторые знакомые, другие совершенно незнакомые. Красные кристаллы, черный порошок, серебристые слитки неопределенной формы.

— Мастер Марк собирает редкие вещества со всей империи, — пояснил Корнелий. — Некоторые привозят торговцы из Индии и Китая, другие находят в глубоких шахтах.

Марк подошел к одной из полок и достал небольшую склянку с мутной жидкостью.

— Это экстракт из корня мандрагоры, смешанный с толченым жемчугом, — сказал он. — Один из компонентов будущего камня.

— А это? — я указал на странный прибор — систему соединенных трубок, ведущих к закрытому сосуду.

— Дистилляционный аппарат моей конструкции, — с гордостью ответил Марк. — Позволяет выделять чистые эссенции из сложных смесей.

Я подошел ближе к каменной плите с символами. Некоторые знаки были мне знакомы — древние руны, египетские иероглифы, греческие буквы. Но были и другие, незнакомые.