Дом по соседству - Пайсано Страница 10

базе третьей бригады не вылезал с гауптвахты, но еще во время десанта на Фолкленды проявил себя не просто отличным, а буквально волшебным бойцом, и потому уже дослужился до уоррент-офицера и получил орден, вот только в офицерское училище за звездочками Сириуса отправлять остерегались. Сириус на скорости долбанулся о защиту на доме Грейнджеров, потом послал Патронуса и был приглашен в гости — при родителях он дарил Гарри и Гермионе хорошие, хоть и милитаристские подарки (ну кто еще догадается подарить шестилетней девочке флотский ремень и посоветовать лупить обидчиков пряхой?), а наедине подарил им два зеркальца.

— Это зеркальце принадлежало твоему отцу, — сказал Сириус, вручая зеркальце Гарри. — Нас с ним часто отправляли на отработки в разные части Хогвартса, потому что, оставшись вместе без присмотра, мы с ним чаще всего не работали, а продолжали безобразия нарушать и дисциплину хулиганить.

Сириус посмотрел на Гермиону, которая в первый раз, четыре года назад, показалась ему очень правильным, образцовым ребенком, и оценил ее хитрую мордочку, лишенную всякого осуждения его безобразного поведения.

— Тогда я брал свое зеркальце, — держи, Гермиона, — произносил имя твоего отца, и он появлялся в зеркальце. Мы сидели, переговаривались, смеялись — конечно, это не то же самое, что бедокурить вместе, но все же нам было далеко не так скучно, как рассчитывали те, кто отправлял нас на отработки.

— А из зеркальца было слышно, как ты его зовешь? — спросила любопытная Гермиона.

— Нет, если тебя зовут, зеркальце просто нагревается у тебя в кармане, — разъяснил Сириус. — Если ты не можешь отвечать, можно просто вынуть его и туда подмигнуть: в конце концов, что может быть естественнее красивой девочки, которая смотрится в зеркальце и подмигивает своему отражению? Ты, конечно, вместо отражения будешь видеть Гарри, а он будет видеть тебя, но этого никто не узнает, даже если заглянет тебе через плечо.

— Спасибо, дядя Сириус! — радостно сказал Гарри и обнял своего понимающего крестного.

Следующим же утром Гарри и Гермиона проснулись намного раньше обычного, стащили из холодильника сосиски, а у соседей небольшое каноэ и отправились на остров, где стоял дом Джеймса и Лили, по осеннему морю.

Дом Джон Грейнджер и его сослуживцы восстановили еще в 1982ом году, обругав последними словами комиссию из Министерства, которая собиралась устроить из дома военный мемориал и пыталась помешать реставрации. Комиссия связываться не рискнула, пообещала прислать авроров и прислала Кингсли; Кингсли побродил по острову, полюбовался выстроенным причалом и заново воздвигнутой стеной первого этажа, в нескольких местах помог магией и написал по итогам липовый отчет. Спустя неделю после Кингсли к почти законченному снаружи дому прибыла какая-то дамочка в розовом костюмчике и с отвратительным характером, скандалила и угрожала, что Кингсли у нее никогда больше не будет лгать, и тогда морская пехота вспомнила свои морские корни, оттащила ее к причалу и провела с него по доске, благо что даже в конце причала было совсем неглубоко, и скандальная дамочка, с воем ужаса обрушившись в холодную воду, смогла нащупать ногами дно.

— В следующий раз протащим под килем, — пообещал Тони Чёрч, которого на Борнео майор ругал за мягкосердечие. — Кингсли тронешь — вообще на рее повесим. Палочку свою у этого деда получишь — как его, Дамблдора?

Дамблдор после этого долго разрывался между желанием тут же аппарировать к Грейнджерам и на них наорать и желанием, чтобы Амбридж походила без палочки подольше, и в результате протянул с решением две недели, пришел за палочкой к Грейнджерам в будний день и только стукнулся об магоотталкивающий барьер, который сам же и устанавливал. Зато Акцио на палочку подействовало, и она прилетела откуда-то из лесочка, завернутая в вежливую записку с описанием того, как шокированы бывают простые морпехи, перед которыми появляются из воздуха маги и грубо и цинично нарушают Статут Секретности.

Джон Грейнджер, конечно, присутствовал и при проведении Амбридж по доске, и при составлении нахальной записки — работа дантиста была кропотливой, порой скучной и однообразной, а каждому мужчине нужна иногда доза веселья и дружная мужская компания. Вряд ли при такой наследственности и постоянно появляющихся в доме участниках подобных развлечений стоило удивляться, что Гермионе показалось хорошей идеей отправиться в утлом суденышке по холодному осеннему морю, но было достойно удивления, что они с Гарри, словно два индейских малыша, догребли до острова, пусть и ценой вспузырившихся на детских ручках мозолей, и даже не забыли вытащить лодочку на берег, чтобы потом поплыть обратно.

Сириус застал Гарри и Гермиону сидящими на крыльце — ключа у них не было, бить окно им было жалко, но они уже о чем-то привычно шептались, и было похоже, что они найдут выход, а вернее, вход.

— Вам хорошенько влетит, когда вы вернетесь, — предупредил детей Сириус. — В основном за то, что вы украли соседскую лодку.

— Мы бы вернули, — ответил маленький Гарри.

— Если бы ее не упустили, то да, — заметил Сириус. — Не волнуйтесь, вы не упустили. А если бы волны были побольше, вы могли бы кильнуться — ботинки бы черпанули воды и потянули вас вниз, вода вокруг ледяная. Если только стихийная магия, а без магии даже я бы, может, с начала пути не доплыл до берега — а плыть на остров, кильнувшись, бесполезно: мокрый на берегу замерзнешь. Нельзя постоянно надеяться на стихийную магию, она все-таки довольно непредсказуема.

— Тогда научи Гарри колдовать, дядя Сириус, — предложила Гермиона.

— И подари нам моторную лодку на Рождество, мы тогда не будем брать соседскую, — добавил Гарри.

— Святой Георгий, у вас двоих есть хоть одна идея, которая не ведет напрямую к нарушению закона?

— Давай походим по дому?

— Слава тебе, святой Георгий!

— Аллохомора! — произнес вслед за тем Сириус и завел детей в дом. Сириус за эти годы повзрослел, закалился сердцем и уже мог без опаски перешагнуть порог дома, который раньше снился ему в кошмарных снах: даже во сне Сириус всегда опаздывал, пусть даже на полминуты.

В доме было пусто и чисто; кроме мебели в чехлах, вещей не было — здесь убирали те, кто не раз видел горе опустевших домов, и благодаря их трудам пустота и чистота дома были пустотой и чистотой новой страницы. Возможно, поэтому для Сириуса визит в дом на острове не стал горьким — он почувствовал, что жизнь победила и что он привел в