Диалог с Богом. История противостояния и взаимодействия человечества с Творцом - Джордан Питерсон Страница 87

осознания и масштаб опасности, которую оно представляет, вряд ли можно переоценить. Сам секс в прямом смысле развился, чтобы защитить жизнь от паразитов. Можно ли представить более убедительное свидетельство серьезности угрозы? Паразиты, как правило, размножаются быстрее хозяев и, следовательно, могут быстрее развиваться – и со временем эта способность может грозить последним смертью. Запертый в эволюционной гонке вооружений, паразит постоянно пытается изменить тактику нападения и преодолеть защитные механизмы, призванные его остановить. Однако если битва продлится долго, он может ее выиграть, поскольку способен размножаться быстрее. Организмы, которые просто производят свои точные генетические клоны, рискуют окончательно проиграть на биологическом фронте. Однако половое размножение – это стратегия, которая допускает постоянное смешивание генов, а значит, биологическая среда обитания паразита становится непредсказуемой и постоянно преображается. За это мы платим свою цену – в жертву приносится половина генетического материала, который не продвигается вперед во времени и не реплицируется ни в одном акте полового размножения. Задумайтесь на мгновение, насколько масштабной должна быть угроза, которой нужно избежать, если почти все организмы (те, которые размножаются половым путем) готовы заплатить так много.

Итак, повторим: паразитизм – это такая серьезная проблема, что сам секс во многом развился для ее решения, а сексуальная эксплуатация женщин со стороны психопатов, нарциссов, макиавеллистов и садистов – это человеческий эквивалент паразитизма. Это верно и в отношении самого воспроизводства, что немаловажно, но это еще не все, поскольку «паразитический образ жизни» – один из клинически признанных диагностических маркеров психопатии, тесно сопряженной с частой сменой партнеров и опорой на краткосрочные репродуктивные стратегии. Как бы восхитительно ни представлялась, ни рекламировалась, ни раскручивалась эта стратегия, за ней стоит лишь одно: отсутствие вклада в сексуального партнера или в детей, которые могли бы родиться от данной связи, и нежелание вкладываться. Не заблуждайтесь: обетованная земля сексуальной революции занята не беспечными миролюбивыми хиппи, настроенными на верную волну – не «детьми цветов», отвергшими общество и рожденными в фантазии молодежи 1960-х, – а откровенными монстрами, которых заботит лишь удовлетворение собственных прихотей, причем любой ценой.

Таким образом, долгожданный «сексуальный рынок» – вместо обещанной утопии – слишком часто таит угрозу для женщин и детей (часто смертельную для последних), а также в высшей степени мешает их безопасности и счастью. Кроме того, его действия направлены против интересов действительно хороших мужчин. В чем именно? Для начала: относительно распространенная природа сексуального насилия; широкая распространенность абортов (небезопасных, незаконных и нередких, вопреки всем уверениям широкой рекламы до их либерализации – только в США в год делают почти миллион абортов) и рост конфликтов между одинокими мужчинами и женщинами. Неслучайно в студенческих городках просто цветет сексуальная распущенность, часто подогреваемая алкоголем, – и при этом именно в них все чаще настаивают на том, чтобы каждое взаимодействие между юношей и девушкой явно оговаривалось в контракте. Кстати, к установлению такого надежного союза всегда стремился брак. Вовлечение в краткосрочные репродуктивные стратегии, идиотское потакание им и даже их восхваление работает на протяжении поколений, разрушая доверие, которое жизненно важно между полами. Женщины, однажды обжегшись, – а они, несомненно, обожгутся, поскольку мир становится все более развратным, – всегда будут «защищаться» и относиться к мужчинам с сомнением, подозрительностью и даже ненавистью. Хищные паразиты и ограниченные, эгоистичные, идиотско-гедонистические стратегии, которые они принимают и расхваливают, смертоносны для целостности культуры и самого сообщества. Они сожгут все дотла, лишь бы прелюбодействовать на пепле.

Сейчас мы в огромной опасности из-за действий таких игроков и их коварных замаскированных стратегий. Отчасти это так из-за наивного или даже преднамеренно слепого сострадания, в свете которого даже целеустремленный преступник воспринимается как жертва (это проявление или даже патологически расширенный вариант вышеупомянутой детской неопытности или откровенной инфантильности, из-за которой девушки становятся главными целями манипуляторов, эксплуататоров и асоциальных мужчин). Кроме того, новые методы коммуникации, принятые в нашей Вавилонской башне, не позволяют нам реализовать вековые механизмы защиты от нарциссов, страдающих психопатией, – или, что еще хуже, способствуют махинациям психопатов. Как сказал Майк Тайсон, человек, вполне способный разобраться с настоящими монстрами: «Соцсети вас слишком расслабили: в них так удобно грубить людям и не получать за это ответный удар».

Есть ли альтернатива? Принять долгосрочные моногамные «стратегии» спаривания, созданные в интересах детей, женщин, мужчин и общественного порядка, содействовать им, прославлять их; противостоять прославлению и распространению этики гедонистов, особенно связанной с сексом; стремиться к высшему, говорить правду и тем самым находить искупительное романтическое приключение вашей жизни – в двух словах, идти и указывать прямой и узкий путь. Почему? Во многом потому, что при таком поведении история вашей жизни будет не простым, а романтическим приключением, поскольку так вы привлечете самого лучшего спутника. Это также значительно увеличит вероятность того, что у вас, дай Бог, будут дети, и что отношения «с большими капиталовложениями», которые вы обретете вместе с ними и вашей «половинкой», будут самым глубоким благом, которое вам доведется пережить.

Нам повезло и в том, что Бог, по-видимому, одобряет секс, хотя бы в контексте освященных, заветных отношений, – а в принципе, почему должно быть иначе? Могло ли получиться так, что сам способ продолжения рода не соответствовал бы желаниям Всевышнего или даже противоречил им – или, говоря биологически, не отвечал бы требованиям гармоничного развития личности, будущей стабильности и потребностям семьи и общества? С этим согласуется один теоретически маловероятный (с точки зрения утопических гедонистов) факт: шанс по-настоящему насладиться самыми интимными моментами физической близости выше вовсе не у представителей дикого девиантного маргинального меньшинства. По-видимому, самую активную сексуальную жизнь ведут религиозные супружеские пары. Вряд ли можно себе представить более ироничное психологическое или социологическое наблюдение, полученное опытным путем и настолько далеко отстоящее от сексуальной революции 1960-х.

Также оказывается, что стремление к сексуальному удовлетворению при отсутствии обязательств и отношений довольно быстро сводит на нет даже собственные цели, одновременно угрожая всем устоям психики и общества. Широкое принятие сексуальной распущенности в нашей культуре – точнее, ее жадное продвижение, часто коммерческое – превратило молодых людей в онлайн-секс-наркоманов, жалко совокупляющихся с порно-феей Динь-Динь и часто неспособных к сексу с реальными женщинами. Изобилие порнографии в ее все более разнообразных, инклюзивных и беспристрастных формах – вот, по-видимому, один из главных факторов, ответственных за радикальное сокращение реальных сексуальных контактов между молодыми мужчинами и женщинами. Ее производство и распространение, наравне с усилением этики, делающей такие вещи возможными, рушат традиционную семью и все больше возлагают ответственность за детей на плечи женщин, которые выбирают путь одинокого материнства либо попадают в него поневоле или по случайности. Одно из последствий этого? Радикально возросшее недоверие между мужчинами