Один на один с жизнью: Книга, которая поможет найти смысл - Илья В. Латыпов Страница 53

(«Я резал эти пальцы за то, что они не могут прикоснуться к тебе»[23]) или на источник фрустрации – чужой успех или счастье. Тогда зависть побуждает нас каким-либо образом уничтожить чужое счастье. Получается, что черная зависть – это стремление причинить вред, реальный или символический, людям, достигшим успеха, которого мы тоже хотели бы достичь, но нам кажется, что мы на это не способны.

Таким образом, для появления черной зависти нужны следующие обстоятельства:

1. У кого-то есть нечто, чего желаем мы.

2. Мы чувствуем или знаем, что никогда этого не получим.

3. Нам кажется, что тот, кто обладает желаемым для нас, обокрал нас («Если кому-то досталось много внимания или признания, то нам уже не достанется»).

4. Злость на себя за собственную никчемность.

5. Желание разрушить то, чем обладает объект нашей зависти («Раз уж я никчемный и никогда этого не получу, то пусть оно не достанется никому»).

Мы завидуем не только тому, что другой человек обладает чем-то, желанным для нас, но недоступным, но в первую очередь его потенциалу, возможностям, ресурсам, благодаря которым он это получил («Ты богата – я бедна»). Например, если мы завидуем человеку, который является душой компании и никогда не лезет за словом в карман (в то время как мы от стеснения не можем связать двух слов), то больше всего ранит не внимание, которое он получает, а его способность легко находить общий язык с людьми. И даже если мы сами в какой-то момент получаем свою долю внимания, это не избавляет нас от зависти. Мрачное удовлетворение мы испытаем, если этот человек впадет в депрессию или по другим причинам перестанет быть всеобщим любимчиком.

Вернемся немного к зависти как к таковой. Получается, что первый и главный аспект зависти – переживание собственной неполноценности и униженности рядом с другим человеком, с которым мы себя сравниваем (бессознательно, это автоматическая реакция, доставшаяся нам от далеких предков), сочетающееся с ощущением невозможности данную неполноценность устранить или принять. Понятно, что степень зависти будет разная в зависимости от контекста.

Второй аспект зависти: она возникает, как правило, по отношению к людям, которых мы воспринимаем как примерно равных нам. Я не завидую английской королеве, знаменитому певцу или олигарху. А вот коллеге-психотерапевту, который что-то делает намного лучше меня, и при этом мне кажется, что я никогда этому не смогу научиться, – да, могу завидовать (и всегда есть эта «Тень», мерзкое сладостное желание его провала).

Чем ближе к нам по социальному статусу человек, тем сильнее зависть к нему. Если мы априори не равны, зависть возникает реже, но все равно для нее могут быть поводы (внешность, например). А как быть, если такой же человек, как мы, а то и хуже или глупее нас, получает больше денег, признания и любви, не делая при этом ничего выдающегося?

Тут добавляется третий аспект зависти – идея справедливости (заслуженности того, что человек имеет). Если мы считаем, что человек справедливо получает какие-то блага, зависть стихает, но если нет, она существенно усиливается (в топку этого переживания может быть брошено изрядное количество обиды): «Мало того, что у тебя есть то, чего мне никогда не получить, так ты все это получил еще и незаслуженно, и я успокоюсь, только когда ты лишишься своего счастья», «Несправедливо, он ничем не лучше меня!». Например, один из бывших супругов счастлив в личной жизни после развода, а второго преследуют неудачи и отчаяние. Примечательно, что в зависти мы можем идеализировать жизнь того, кому завидуем, и не видеть, какую цену он платит за обладание тем, что столь желанно для нас: «Ему все досталось даром!»

Наша зависть мешает нам испытывать благодарность к тому, кому мы завидуем. Более того, чем лучше он к нам относится, чем больше он нам дает, тем больше мы злимся на него, так как еще сильнее переживаем его превосходство. Поэтому крайне сложно чему-либо учиться у человека, к которому испытываешь черную зависть. Парадоксально, но в этой ситуации частичным удовлетворением для завидующего будет полностью провалить обучение (и получить повод для злорадства: «Не так уж ты и хорош как учитель»).

Если злость, порождаемая завистью, очень сильна, то человек от надежды на чужой провал (и злорадного его предвкушения) может перейти непосредственно к попыткам разрушить чужое счастье. Например, можно намекнуть другу, что его девушка ему изменяет, публично обрушиться с критикой на человека (однако не всякая критика продиктована завистью!) и даже стать хейтером. Хейтеров, кстати, правильнее было бы назвать завистниками, но это гораздо обиднее и стыднее, чем быть ненавистником.

Признаваться в зависти очень стыдно (в том числе и себе), потому что ее основное проявление – «я хочу, чтобы тебе было плохо». Поэтому находятся всевозможные надуманные поводы для неприязни. В худших случаях формируется полноценный ресентимент. Он возникает, когда объект нашей бессильной зависти напрямую связан с ощущением нашей неполноценности («Ты виноват во всех моих провалах!»), и главным девизом становится «Пусть мне будет плохо, но тебе еще хуже!».

А что происходит, если все же удается разрушить счастье другого человека? Напряжение временно снизится, но в итоге мы окажемся в психологической пустыне: все разрушено, объект нашей зависти перестал раздражать, но ощущение неполноценности осталось. Еще раз хочу подчеркнуть: в зависти нам важно не столько заполучить что-то, сколько уничтожить то, чему мы завидуем.

Как быть с собственной завистливостью? Важная отправная точка – понимание, что мы не то, что мы чувствуем, а то, как действуем, исходя из наших чувств. Наше отношение к другим определяют не эмоции, а реакции на них.

Испытывать зависть нормально, это следствие того, что мы – существа социальные, постоянно сравнивающие себя с другими, сотрудничающие, конкурирующие (очевидно, что при конкуренции может возникать зависть). Вопрос в том, о чем зависть нам сигнализирует и что мы с нею делаем.

О чем зависть сигнализирует? Во-первых, о том, что по какой-то причине в некоторых случаях превосходство в чем-либо других людей воспринимается нами как нечто унизительное. А ведь это нормально – у многих людей есть то, чего у нас нет или не будет никогда. У кого-то есть музыкальные способности, у кого-то нет. У кого-то предпринимательские способности, и он способен деньги делать практически из воздуха, а кто-то не может даже б/у телевизор на «Авито» продать выгодно. Кто-то талантливо пишет, а у кого-то не получается даже страничку связного текста написать. У тех, кто находится в опасности (а также в нищете, тяжело болеет и т. п.), картины чужой счастливой и здоровой жизни тоже могут вызывать зависть (в сочетании с обидой и гневом). И так далее – примеров масса.

Второе, о чем сигнализирует зависть, – это безжалостность к самому себе (и чем «чернее» зависть, тем она безжалостнее): я отвергаю себя такого, какой я есть, подвергаю внутреннему преследованию. И это повод вспомнить о жалости и сострадании.

В-третьих, зависть – маркер признания чьих-либо достоинств или потенциала. Невозможно завидовать, если этого признания нет, другое дело, что из-за возникающего унижения может быть трудно выразить уважение. И это отдельная наука – учиться его выражать и принимать чье-то превосходство не как умаление себя, а как шанс чему-то научиться или просто что-то взять от этого человека с благодарностью, даже если это кажется невозможным. Есть такой удивительный и приятный парадокс: способность признавать чужие достоинства повышает самоуважение, если мы рассматриваем эту способность как проявление нашего достоинства и силы.

Жизнь как подготовка к настоящей жизни

Самоуничижение проявляется не только в ненависти к себе, смирении со своей ничтожностью и в зависти, но и через ощущение, что мы недостаточно хороши, чтобы начать жить в полную силу. Есть такой стиль жизни, который российский психолог Владимир Дружинин (удачно, на мой взгляд) назвал «жизнь как предисловие». Это способ организации собственной жизни, при котором ты все время находишься в положении ученика. «Настоящая» жизнь откладывается, ты должен готовиться к ней, учиться и учиться, а уж потом, когда будешь во всеоружии, сможешь начать жить всерьез, будучи готовым ко всем испытаниям. Прокрастинация, развернувшаяся на полную мощь.

ВЕК ЖИВИ – ВЕК УЧИСЬ,

ТЕРПИ, КАЗАК,