Садись, пять! Практическое руководство по развитию здоровой самооценки - Ярослава Станиславовна Рындина Страница 20

• Право на отказ. Мои права в целом, и в частности право на отказ, – моя большая ценность. Я могу как отказывать, так и встречаться с отказом. Чувства, которые я испытываю при отказе, – мой эмоциональный труд, соответственно, чувства людей, которым отказываю я, – их эмоциональный труд. А поскольку одна из моих ценностей – это уважение, я, уважая взрослость моей собеседницы, не сомневаюсь, что с чувствами она справится и мне не нужно ее спасать от такой мелочи, как отказ, тем самым инвалидизируя ее и ставя себя в положение сверху.

Для того чтобы процесс исследования и обозначения личных границ для себя самой и для других проходил более структурно и внятно, я пользуюсь обожаемой мной метафорой таможенника на границах. Представим, что наши личные границы – это границы государства. У государства Яра на границах вся информация проходит таможенный контроль: когда ко мне поступают чьи-то слова, я рассматриваю их и не спешу пропускать на внутренние территории! Вот, к примеру, сказала моя мама, что ей не нравятся мои золотые штаны из пайеток. Информация поступила к границам, где таможенник, опираясь на мою внутреннюю конституцию, в которую входят ценности, знания о себе, права, личное мнение, проводит досмотр: мой вкус в одежде – моя ценность, он меня удовлетворяет, мое мнение и мой выбор также являются моими ценностями, и в добавок комментарий поступил не от авторитетного в сфере стиля лица. Решение – «отказать». То есть я вообще не пропускаю это мнение внутрь себя и не рассматриваю его как важное и серьезное. И конечно же, я и есть тот самый таможенник, осуществляющий контроль и досмотр.

Чтобы получить информацию по золотым штанам, у которой будет доступ внутрь моих границ, я могу обратиться к стилисту или подруге, которой доверяю в этой теме.

Обычно процесс работы с личными границами в теме самооценки и независимости от чужого мнения самый продолжительный, потому что в нем заключено много детских ожиданий и требований к миру, с которыми нелегко расставаться и которые порой болезненно трансформировать. Например, многие люди, даже будучи взрослыми дядями и тетями, ожидают безусловного принятия и поддержки от своих мам и пап, питая иллюзии, в которых родители говорят только с разрешения своих взрослых детей и только хорошее. Такие убеждения и ожидания приносят немало болезненных переживаний и осложняют стабилизацию самооценки.

Чтобы начать путь по отрезвлению своих взглядов на мир и не ждать у моря погоды там, где творец погоды вы, воспользуйтесь этой простой иллюстрацией ⬇.

На изображении ваши личные границы обозначены чертой, отделяющей вас от мира: именно там, на выходе за пределы этой черты, и сидит внутренний таможенник. Такие же границы существуют и у других людей. Ваша самооценка, состоящая из знаний о себе, мыслей, ценностей, чувств и потребностей, целиком и полностью расположена внутри ваших границ. Это значит, что влиять на нее и нести ответственность за свои потребности также можете только вы. Как бы вы ни хотели, чтобы другие люди думали и делали то, что вам нужно, все это находится в пределах их границ, а значит, в их зоне власти и ответственности. Это придется принять как данность, отгоревать под песню Земфиры «Ну почему?» и успокоиться.

Хорошая новость заключается в том, что в пределах ваших границ находится все, что вам необходимо, чтобы чувствовать себя счастливым человеком! Каждый раз, когда вы сталкиваетесь с дестабилизацией вашей самооценки при встрече с чужим мнением и поведением, вспоминайте эту иллюстрацию и как бы заглядывайте внутрь своих границ – «Чему там требуется мое внимание?». Может, таможеннику нужно помочь с решением, пускать это внутрь или нет? Может, не хватает ясности в ценностях, которыми вы хотите руководствоваться в принятии решения? А может, просто нужно услышать и поддержать одну из своих субличностей, которые тоже, разумеется, обитают внутри ваших границ. Все в ваших руках!

Глава 6

Интересности телесности

Отношения человека с собственным телом всегда являются отдельной главой в теме самооценки. Если про профессионализм или личностные качества можно насобирать достаточно фактов, подтверждающих, что вы все-таки человек многогранный и не нуждаетесь в делении себя на «хорошо» и «плохо», то к телу люди, как правило, более безжалостны и категоричны.

Тело и внешность даже в нашем прогрессивном обществе все еще выступают в качестве валюты, которую можно обменять на различные блага, как материальные, так и психологические. В этой книге мы много говорим о безоценочности, поэтому и этот факт оценивать я не спешу, он просто есть, и вести разговор о телесности и самооценке мы в любом случае будем с оглядкой на эту данность. Проблемы с восприятием своего тела начинаются там, где человек решает, что любить его можно только при условии, что у него идеальное тело. Ну а что такое «идеально», естественно, вопрос о-о-очень сложный: часто у этой идеальности предела нет.

Я начала набирать вес еще во втором классе – ребенок я битый, поэтому психосоматика не заставила себя ждать, да и гены, надо сказать, у меня тоже не клаудиашиферские. Родители регулярно акцентировали внимание на том, что такой я никому не буду нужна, при этом к врачу не вели и к психологу тоже – ох уж эти «логичные» взрослые. А я не очень им верила, потому что мальчишки ухаживали за мной с первого класса, а в шестом я практически удостоилась «Оскара» в мире подростковых интриг и разборок: из-за меня мальчики официально, с объявлением даты и времени, дрались за гаражами! Пророчества родителей и реальность, в которой я жила, мягко говоря, разнились, и потому мне сложно было поверить в то, что мое несовершенство – действительно решающий фактор в вопросе любви и принятия. Но будь все так же радужно и дальше, не было бы этой книги и многих лет психотерапии в моей жизни. С переходом в другую школу я встретилась с новым миром! То был мир, в котором ценились девочки одетые во все самое модное и дорогое, они ходили стайками, громко смеялись, когда я шла мимо, надували щеки, писáли друг у друга на страничках в социальных сетях, что не будут ужинать, а то «вдруг ТАК же разнесет, как сама знаешь кого».

Понимая, что именно со мной не так, и получая подтверждение фатальности этого изъяна теперь уже не только от родителей, но и от окружающих меня «эталонных» девушек из школы, я постепенно начала верить в то, что любить-то меня действительно нельзя. Чтобы как-то примирить между собой предыдущий опыт, где меня вполне себе любили, и нынешний,