Горькие силлогизмы - Эмиль Мишель Чоран Страница 45

Эти карпатские крестьяне все поняли правильно, мало того, они сумели заглянуть далеко вперед. Еще вчера жившие в доисторическом состоянии, они уже знали то, что цивилизованные народы узнали совсем недавно.

* * *

Предрассудок против всего, что хорошо кончается, в конце концов заставил меня полюбить исторические сочинения.

Мыслям агония не ведома. Конечно, и они умирают, но умирают неумело, тогда как любое событие происходит только потому, что провидит свой конец. Лишний довод в пользу того, чтобы компании философов предпочесть компанию историков.

* * *

Во время своего знаменитого посольства в Рим, во втором веке до нашей эры, Карнеад воспользовался случаем, чтобы в первый день произнести речь в защиту справедливости, а во второй – против нее. Начиная с этого момента на страну, где до того царили здоровые нравы, обрушилось разрушительное воздействие философии. Так что же такое философия? Червь в сердцевине плода…

Присутствовавший при выступлениях грека Катон Цензор пришел в такой ужас, что потребовал от сената как можно быстрее удовлетворить все требования афинской депутации, – настолько вредоносным и даже опасным казалось ему ее присутствие. Не следовало позволять римской молодежи общаться с подобными растлителями умов. Карнеад со товарищи в отношении нравственности представляли собой такую же угрозу, как карфагеняне в военном отношении. Народы, чье развитие идет по восходящей, превыше всего опасаются отсутствия предрассудков и запретов и интеллектуального бесстыдства – всего того, что так влечет угасающие цивилизации.

* * *

Гераклит преуспел во всех своих начинаниях – и был покаран. Троя жила слишком счастливой жизнью – и она погибла.

Размышляя об общих чертах всех трагедий, поневоле приходишь к выводу, что так называемый свободный мир, удачливый во всем, неминуемо ждет судьба Илиона, ибо зависть богов не утихает и после его гибели.

* * *

«Никто во Франции больше не хочет работать. Все хотят писать», – сказала мне консьержка, понятия не имевшая, что в тот самый день она вынесла приговор всем постаревшим цивилизациям.

* * *

Общество, утратившее способность к самоограничению, обречено на гибель. Разве может оно при чрезмерной широте взглядов обезопасить себя против эксцессов и смертельного риска свободы?

* * *

Идеологические схватки достигают степени пароксизма только в тех странах, где принято сражаться и гибнуть во имя слов, иными словами, в тех странах, которые пережили религиозные войны.

* * *

Народ, исполнивший свою миссию, подобен писателю, начавшему повторяться, вернее, писателю, которому больше нечего сказать. Ведь тот, кто повторяется, все еще верит в себя и свои идеи, тогда как у конченого народа сил не остается даже на то, чтобы мусолить собственные прежние лозунги, когда-то обеспечившие его превосходство и расцвет.

* * *

Французский язык стал языком провинциалов. Коренные жители страны не находят в этом никаких неудобств. Только чужаки безутешны. Только они скорбят об утрате Нюанса…

* * *

Фемистокл при единодушной поддержке соотечественников приказал казнить переводчика послов Ксеркса, явившихся в Афины с требованием земли и воды, за то, что тот «посмел использовать греческий язык для выражения пожеланий варвара».

Народ может позволить себе подобный жест, лишь находясь на вершине своего развития. Как только он перестает верить в свой язык и больше не считает его высшей формой выразительности, идеалом языка, для него наступает пора упадка и он сходит со сцены.

* * *

Один мыслитель прошлого века заявил в своем простодушии, что Ларошфуко, который в прошлом был во всем прав, в будущем будет опровергнут. Идея прогресса лишает интеллект чести.

* * *

Чем дальше продвигается вперед человек, тем меньше он способен к решению своих проблем. Когда же, в последней стадии ослепления, он пребывает в твердом убеждении, что еще чуть-чуть – и он добьется своего, тут-то и наступает непредвиденное.

* * *

Я бы еще согласился пошевелиться, если бы наступил Апокалипсис, но беспокоиться ради какой-то революции… Приложить усилие, способствуя концу света или зарождению нового бытия, последней или первой катастрофе – это еще куда ни шло. Но тратить силы ради того, чтобы что-то изменилось к лучшему или к худшему, – нет, ни за что.

* * *

Обладать убеждениями может только тот, кто никогда и ни во что не вникал глубоко.

* * *

В конечном итоге терпимость порождает больше бед, чем нетерпимость. Если это утверждение верно, то оно является самым суровым обвинением против человека.

* * *

Как только животные попадают в обстановку, где им больше не надо бояться друг друга, они впадают в подавленность и приобретают тот отупелый вид, в каком предстают перед нами в зоопарках. Отдельные люди и целые народы будут выглядеть точно так же, если только настанет день, когда они достигнут полной гармонии и больше не будут явно или тайно трепетать друг перед другом.

* * *

На расстоянии уже ничто не кажется ни хорошим, ни дурным.

Историк, пытающийся судить прошлое, превращается в журналиста из другого времени.

* * *

Через две сотни лет (надо быть точным!) оставшихся в живых представителей слишком удачливых народов поместят в резервации, и зеваки будут ходить глазеть на них, испытывая отвращение, сочувствие или изумление, а порой и злорадное восхищение.

* * *

Кажется, обезьяны, живущие стадом, изгоняют из своих рядов особей, тем или иным способом общавшихся с человеком. Какая жалость, что этой детали не знал Свифт!

* * *

Что правильнее – ненавидеть свой век или все века вообще?

Попробуйте представить себе, что Будда покидает мир из-за своих современников…

* * *

Человечество так любит спасителей, этих безумцев, с бесстыдным неистовством верящих в себя, только потому, что воображает, будто они веруют в него.

* * *

Сила этого государственного лидера в его цинизме и приверженности химерам. Это поистине бессовестный мечтатель.

* * *

Самые худшие преступления совершаются на волне энтузиазма – убийственного состояния, ответственного почти за все беды народов и отдельных людей.

* * *

Будущее? Можете в него заглянуть, если вам так нравится. Лично я предпочитаю держаться невероятного настоящего и невероятного прошлого. Возможность столкнуться с Невероятным как таковым я оставляю вам.

* * *

– Вы выступаете против всего, что делается после последней войны, – говорила мне дама, державшаяся в курсе всех новостей.

– Вы ошиблись в сроках, я – против всего, что делается после Адама.

* * *

Гитлер, несомненно, самый зловещий исторический персонаж. И при этом самый