Елена Перелыгина - Социальная стабильность: от психологии до политики Страница 24

В процессе реализации данных особенностей межличностного взаимодействия для формирования и поддержания социальной стабильности большое значение имеет согласованность позиций социальной группы. «Социальный консенсус» осуществляется на основе особой установки Я по отношению к чужой деятельности, опирающейся на представление о другом как обладающем переживаниями, сознанием, ценностью, позволяющими гармонизировать взаимодействие в социуме.

Учет особенностей межличностного взаимодействия в системе социальной стабильности позволяет обеспечить его эффективность и минимизировать недостаток положительных эмоций от социального взаимодействия, поскольку понимание мелочности и негативных мотивов взаимодействия деформирует установки и автостереотипы личности, дестабилизирует внутренний мир и систему отношений личности с социумом, как это образно показано в стихотворении Игоря Северянина «Поэза безнадежья» (1915 г.)[160]:

Я чем-то подавлен, я чем-то стеснен.Нет слов подходящих для звончатых песен.И май в этот год уже не прежде – чудесен,И жизнь – полуявь, полубред, полусон.

Я чем-то обижен, я как-то устал,Мне так опротивели мелкие люди…Мечтал о безлюдье, как будто о чуде:Никто из них милого мне не сказал!

Как горько от зависти, лести, интриг,От всех подражаний! От всех посвящений!От их увенчаний развенчан мой гений!Мне тяжко: я их беспощадно постиг.

Незваная свита терзала весь годСвоими заботами, сплетнями, грязью…Ах, есть ли ей равные по безобразьюДуховных надежд, меркантильных забот?!

Возвращаясь от поэтических метафор и образов к теоретическим основаниям социальной стабильности, отметим, что они обогащаются концепцией метафор или моделей равновесия. Уже в XVI веке метафора равновесия использовалась применительно к идее «торгового баланса», а на рубеже XVII и XVIII веков характеризовала представление о международном, в частности европейском, равновесии наций (или политических факторов), используясь также и в более общем контексте.

В этой трактовке равновесие представляется стабильным, лишь время от времени реагирующим на нарушения, причем таким образом, что либо восстанавливается прежнее равновесие, либо достигается новое состояние равновесия. Н. Луман рассматривает идею равновесия в контексте определения чувствительности системы к нарушениям и определения ее наиболее уязвимых мест: «Понятие равновесия заключает в себе теорию, которая стремится понять, каким образом можно регулировать отношение стабильности и нарушения»[161]. Ряд теорий равновесия основной акцент делает на стабильность, как если бы поддержание системы в стабильном состоянии было ценным само по себе, а механизмы, гарантировавшие равновесие, должны были заботиться о том, чтобы поддерживать систему в этом состоянии. Другие теории переносят стабильность с равновесия на неравновесие, исходя из того, что именно неравновесное состояние является условием социальной стабильности (концепция антиравновесия Яноша Корнаи).

Для преодоления неравновесности социальных взаимодействий важное значение имеет функциональная и коммуникативная роль процесса стереотипизации. Термин «стереотип» используется в социальных науках для обозначения «набора широко распространенных обобщений относительно психологических характеристик группы или класса людей»[162]. Исследования в сфере межгруппового взаимодействия показали, что когда две группы находятся в состоянии конкуренции, то, вероятнее всего, у них по отношению друг к другу будут существовать негативные стереотипы. Когда две группы сотрудничают, то с наибольшей долей вероятности у них по отношению друг к другу возникнут положительные стереотипы. Таким образом, конкуренция и сотрудничество в межгрупповом взаимодействии зависят не от состава групп и их характеристик, а от их отношений[163].

Основные свойства стереотипов, определяющие особенности межгруппового взаимодействия в системе социальной стабильности, это схематичность, упрощенность, эмоционально-оценочная нагруженность, устойчивость к новой информации, ригидность[164]. Для обеспечения социальной стабильности особое значение имеет устойчивость стереотипов, которая коренится в культурно-историческом происхождении атрибуируемых членами социальных общностей прототипических черт и особенностей. Культурный стереотип всегда выступает как продукт коллективной категоризации, связанный с присвоением некой группе лиц собирательного имени и с приписыванием им атрибутов, определяемых данным именем. Присвоение собирательного имени какому-либо конкретному лицу означает установление отношений эквивалентности между названным человеком и ему подобными. Такое опознание (американец, женщина, милиционер, новый русский и т. п.) является базовым уровнем классификации людей и «срабатывает» почти мгновенно, поскольку опирается на простейшие непосредственно воспринимаемые характеристики[165].

К важнейшей характеристике социального стереотипа социальная психология около 90 лет относит согласованность. Согласованность межгруппового взаимодействия, реализующаяся в высокой степени единства представлений среди членов стереотипизирущей группы, выступает одним из важных аспектов социальной стабильности. Традиционно существовало две гипотезы, объясняющие причины согласованности стереотипов. Согласно одной из них стереотипы трактуются как предубеждения, а социальное единение, образованное на их основе, отражает единообразную предвзятость части индивидов. Согласно второй социальное единение, сформированное общими стереотипами, вытекает из недостатка личных контактов у стереотипизируемой группы, иными словами, из широко распространенного невежества, и ослабляется при межличностном взаимодействии. Также было обнаружено, что люди имеют согласованные представления о группах, с которыми они находятся в контакте и к которым они испытывают симпатию. Самый яркий пример этой тенденции – согласованность автостереотипов. Так, русские довольно единодушно воспринимают себя как добрых, отзывчивых и гостеприимных[166]. Большие социальные группы, рассматриваемые в качестве субъектов межгруппового взаимодействия, серьезно различаются по степени стабильности. В этом аспекте напомним о дифференциации: 1) устойчивых больших социальных групп, которые сложились в ходе исторического развития общества, занимают определенное место в системе общественных отношений и поэтому являются долговременными в своем развитии, например классы, этнические, гендерные, профессиональные, возрастные и другие группы; 2) стихийно образующихся, достаточно кратковременно существующих общностей, возникающих по различным основаниям[167].

Социальное взаимодействие в рамках устойчивых больших социальных групп определяется тем, что, хотя члены любой большой группы в определенной степени осведомлены о существовании друг друга, близкое знакомство они поддерживают лишь с ограниченным кругом людей. С остальными их связывают символические отношения, порожденные сходством условий и образа жизни, интересов, убеждений, ценностей, переживаний и т. п. Причиной реальной консолидации подобных групп чаще всего является лишь угроза самому их существованию. В обычных условиях такие группы являются общностями лишь в сознании их участников. Во-вторых, социальное взаимодействие обусловлено исторической укорененностью устойчивых больших групп, что предопределяет упорядоченность групповых ценностей и норм в системе социальной стабильности.

Важная роль в стабильности межгрупповых взаимодействий принадлежит формирующемуся в России среднему классу. Средний класс, как всякая устойчивая группа, может считаться реальным образованием тогда, когда его члены разделяют общие ценности, имеют общую систему категорий и оценок и осознают себя принадлежащими к данной группе. Исследования показали, что российский средний класс в системе межгруппового взаимодействия субъективно определяется как слой с определенным уровнем дохода, состоящий из нескольких групп, различающихся по характеру занятости и профессиональному признаку. Кроме того, показатель идентификации представителей среднего класса со своей группой весьма высок и имеет положительную эмоциональную окраску[168], что характеризует данный класс как сформировавшуюся социальную группу.

Социальная группа как деятельностный субъект межгрупповых отношений выступает как «некто, кто обладает властью или добивается результата» (Оксфордский английский словарь). При этом понятие деятельности, в частности с точки зрения Э. Гидденса, «это непрерывный процесс, своего рода поток, в котором рефлексивный мониторинг или сознательное отслеживание деятелями своих действий и действий окружающих составляет основу контроля за телесными движениями, поддерживаемого акторами в ходе повседневной жизнедеятельности»[169]. Опираясь на подход Э. Гидденса, в числе основных признаков деятельности, определяющих особенности межгруппового взаимодействия в системе социальной стабильности, можно назвать: