Генезис. Искусственный интеллект, надежда и душа человечества - Крейг Манди Страница 31

первых металлических монет к бумажным банкнотам, а затем к цифровым платежам: кредитным картам, электронным переводам и мобильным банкам. Эти механизмы значительно упростили перемещение ценностей «в пространстве», но их недостаточный уровень защищенности мешал их сохранению «во времени». Сегодняшние финансовые системы стремятся к эффективности в обоих измерениях одновременно.

Современная экономика по-прежнему основывается на производстве товаров и оказании услуг, а не на их опосредованных, абстрактных эквивалентах. Деньги теряют смысл вне рыночных отношений – они становятся лишь записью в базе данных для распределения ресурсов, где размывается сама концепция ценности. Если смотреть на деньги сквозь призму теории информации [математической дисциплины о передаче и обработке данных], они подобны интернет-соедиению: как и сетевой сигнал, требуют контекста для практического применения. В эпоху ИИ поиск оптимальной организации денежных систем приобретает особую актуальность как с философской, так и с практической точек зрения. Человечеству, вероятно, предстоит разработать принципиально новую финансовую систему, которая органично сочетала бы две ключевые функции: сохранение стоимости и обеспечение удобного обмена. Такой механизм должен одновременно служить надежным хранилищем богатства и эффективным инструментом транзакций.

Также ИИ способен предложить новые принципы функционирования финансовых рынков и экономической политики. Хотя теоретически понятно, как алгоритмы могли бы участвовать в наращивании экономического потенциала даже при минимальных ресурсах, остаются вопросы практического свойства: как при помощи ИИ искоренить бедность; как установить объективный общемировой стандарт благосостояния?

Если ИИ действительно сможет наладить систему распределения товаров, удовлетворяющих базовые потребности человечества, масштабы производства и глобальных поставок достигнут беспрецедентного уровня. Конечно, подобная перспектива открывает колоссальные возможности, однако она сопряжена с немалыми рисками. Представьте децентрализованные системы ИИ, управляющие армиями роботов и «умной» инфраструктурой, – такие технологии могли бы предоставить все самое необходимое для 2,6 миллиарда человек, у которых сегодня ничего нет[120]. Альтернативный сценарий предполагает использование инновационных материалов для строительства городов под управлением ИИ с автономными системами жизнеобеспечения: климат-контролем, энергоснабжением, цифровой инфраструктурой и доступом к базовым ресурсам (чистой воде, продовольствию, медикаментам и современным санитарным условиям). ИИ разного уровня обслуживал бы эти поселения, которые дали бы приют миллионам людей, сегодня исключенным из системы процветания, доступной, в общем-то, немногим.

Если будут реализованы оба варианта развития (и, вероятно, прочие, пока неизвестные), это позволит людям не просто сохранить существующие возможности выбора, но и наверняка откроет новые уровни свободы. Когда исчезнет привязка к месту рождения, зависимость от родственных уз и требований рынков труда, на которые нужно ориентироваться, чтобы найти работу, как изменится сама природа миграции? Превратится ли она из вынужденного бегства в осознанное решение? И исчезнут ли традиционные миграционные потоки – из развивающихся стран в развитые, из сельских районов в крупные города, если ИИ создаст по всему миру сеть одинаково комфортных для жизни поселений?

Новая психологическая свобода в вопросах создания семьи – еще один возможный дар систем ИИ человеку. Одни родители, избавившись от мучительной необходимости выбирать, кому из детей достанется больше ресурсов для выживания и успеха, возможно, решат увеличить свою семью. Другие, понимая, что для них нет никакой необходимости видеть в детях опору на старости лет, могут и вовсе отказаться становиться родителями. Исчезновение этих исторически сложившихся рамок взаимозависимости поколений откроет перед молодыми людьми возможность и, наверное, ранее неведомые перспективы свободного выбора – как места жизни, так и профессии.

Неравенства и перекосы в мировой экономике исторически обусловлены фундаментальными асимметриями – неравномерным распределением географических преимуществ, материальных ресурсов и человеческого капитала. ИИ способен сократить разрывы в уровне профессиональных компетенций и обеспечить более справедливое распределение ресурсов. Это ослабит влияние ключевых факторов, которые традиционно определяли принципы международной торговли и формировали иерархию в экономическом развитии. Государства, сегодня находящиеся в неблагоприятном положении из-за географических условий или «утечки мозгов», смогут достичь экономических показателей, сравнимых с ведущими мировыми державами.

Как перейти от сегодняшнего глобального неравенства к этой вполне достижимой гармони будущего? Первым шагом, вероятно, станет разработка систем на основе ИИ для развития прикладных наук и совершенствования цифровых коммуникаций, включая специализированные базы данных, позволяющие этим системам работать в различных глобальных условиях. Реализация этих технологий значительно повысит общий уровень жизни. Выравнивание доступности интеллектуальных ресурсов по всему миру создаст принципиально равные условия для развития – такие, каких человечество прежде не знало. Это откроет эру, когда исходные возможности людей не будут жестко определяться обстоятельствами их рождения.

Преобразования без сожалений

Но что, если ИИ, способствуя установлению экономической справедливости, сведет ценность интеллектуального труда практически к нулю? Это завершит краткий, но удивительно продуктивный этап человеческой истории, когда люди в свободных обществах могли улучшать свою жизнь собственными усилиями – если, конечно, имели такое желание. Если раньше мир существовал в условиях ограниченных ресурсов, то в современную эпоху главным организующим принципом стала конкуренция. Именно она обуславливала значительные различия в результатах, которые зависели от личных амбиций, природных способностей и условий, в которых человек появился на свет.

Все это привело к тому, что боле трудолюбивые или искусные в управлении чужим трудом преуспевали, а остальные – отставали. Но если мы устраним саму необходимость профессионального отбора, нам также придется столкнуться с исчезновением профессий – а вместе с ними и социального статуса, самоидентификации и смыслов, что с ними связаны. Поистине, это был бы уже совершенно иной мир.

Природные склонности человека – сопротивляться трудностям, ценить превосходство, тянуться к совершенству, гордиться значимыми различиями и многообразием, – безусловно, никуда не денутся, хотя им и потребуются новые способы проявления. Если раньше существовало неравное распределение человеческих дарований в сфере труда, то теперь может сложиться новое неравенство – но уже в том, как люди распоряжаются свободным временем. И на сей раз различия будут проявляться не в привычных категориях способностей, а в совершенно иных качествах: в степени любознательности, ясности мышления, отзывчивости или в чем-то другом.

В мире, где трудиться больше нет необходимости, многие смогут погрузиться в искусственные миры, созданные специально для них. Это будет настоящая симфония чувств – зрения, слуха, обоняния, осязания и даже вкуса, теперь полностью подвластных безграничным возможностям виртуального разума. Как обсуждалось в главе 3, миллиарды ведомых личностей – по собственной воле или под чужим влиянием – могут с готовностью встать на этот путь. Ведь кто будет противиться тому, что реальность в один миг станет ярче, а контроль над ней – ощутимее?

Уже сегодня в редкие моменты, свободные от жизненных забот, в глазах многих из нас все чаще мерцает холодный свет экранов. В каждом уголке мира измученные работой люди вполне предсказуемо погружаются в эту прекрасную, легкую (как для восприятия, так и для творчества) среду[121]. Если даже к