Исландские саги. Том I - Коллектив авторов Страница 45

– Я воздвигаю здесь эту жердь и посылаю проклятие конунгу Эйрику и его жене Гуннхильд, – он повернул лошадиный череп в сторону материка. – Я посылаю проклятие духам, которые населяют эту страну, чтобы они все блуждали без дороги и не нашли себе покоя, пока они не изгонят конунга Эйрика и Гуннхильд из Норвегии.

Потом он всадил жердь в расщелину скалы и оставил ее там. Он повернул лошадиный череп в сторону материка, а на жерди вырезал рунами сказанное им заклятье.

После этого Эгиль вернулся к своим спутникам на корабль. Они подняли паруса и вышли в море. Попутный ветер крепчал, и корабль шел быстро. Тогда Эгиль сказал:

Ветер храпящий рубит

Море лезвием бури,

Волны сечет крутые —

Дорогу коня морского.

Ветер в одеждах снежных

Рвет, как пила, зубцами

Крылья морского лебедя,

Грудь ему раздирая.

Потом они вышли в открытое море и поплыли в Исландию. Путешествие их кончилось благополучно. Они вошли в Боргарфьорд, и Эгиль направил корабль к причалу. Когда они разгрузили корабль, Эгиль отправился в Борг, а его спутники стали искать, у кого им поселиться.

Скаллагрим был уже стар и от старости немощен. Эгиль стал тогда распоряжаться добром и заниматься хозяйством.

LVIII

Жил человек по имени Торгейр. Он был женат на Тордис, дочери Ингвара. Она приходилась сестрой Бере, матери Эгиля. Торгейр жил к востоку от мыса Альфтанес, в Ламбастадире (Двор Ламби). Он приехал в Исландию с Ингваром. Он был человек богатый и уважаемый. Сына его и Тордис звали Торд. После смерти отца Торд жил в Ламбастадире. Это было в то время, когда Эгиль приехал в Исландию.

Однажды в конце осени, перед самой зимой, Торд поехал в Борг навестить своего родича Эгиля и позвал его к себе на пир. Для пира он велел наварить браги. Эгиль обещал приехать через неделю, и когда срок подошел, он собрался в путь, и его жена Асгерд – с ним. Всего их поехало десять или двенадцать человек. Когда Эгиль был готов к отъезду, Скаллагрим вышел к нему, обнял его перед тем, как тот поднялся в седло, и сказал:

– Что-то ты, Эгиль, не спешишь отдать мне деньги, которые послал мне конунг Адальстейн. Что ты думаешь с этими деньгами делать?

Эгиль ответил:

– Тебе очень нужны деньги, отец? Я не знал этого. Я тотчас же отдам тебе серебро, как только узнаю, что оно тебе нужно. Но я ведь знаю, что у тебя еще остается один или два сундука, полные серебра.

– Ты, кажется, уже получил свою часть нашего добра. Поэтому предоставь мне поступать, как мне угодно, с тем, что осталось у меня, – сказал Скаллагрим.

– Конечно, тебе нечего спрашивать моего разрешения на это, – отвечал Эгиль. – И ведь ты сделаешь по-своему, что бы я ни сказал.

После этого Эгиль поехал в Ламбастадир. Там его встретили дружески и приветливо. Он должен был провести там три ночи[83].

В тот самый вечер, когда Эгиль уехал из дому, Скаллагрим велел оседлать коня, и когда все легли спать, он уехал из дому. Выезжая, он держал перед собой довольно большой сундук, а под мышкою – медный котел. Люди рассказывали потом, что сундук или котел, а возможно, и то и другое, он утопил в болоте Крумскельде (Топи Сутулого), а сверху навалил большой плоский камень.

К полуночи Скаллагрим вернулся домой, пошел в свою каморку и лег, не раздеваясь, в постель. А наутро, когда рассвело и люди встали, Скаллагрим сидел мертвый, прислонясь к столбу. Он так закоченел, что люди не смогли разогнуть его, сколько ни старались.

Тогда один из людей сел на коня и помчался во весь опор в Ламбастадир. Там он пошел к Эгилю и рассказал ему, что случилось. Эгиль оделся, взял оружие и в тот же вечер поехал домой, в Борг. Сойдя с коня, он направился в дом. Эгиль вошел в каморку, взял Скаллагрима за плечи и разогнул его. Он положил его на скамью и сделал все, что было надо[84]. Потом он приказал взять ломы и проломить южную стену дома. Когда это сделали, Эгиль взял Скаллагрима под голову, другие – за ноги, и они вынесли его из дому через пролом в стене. Не останавливаясь, они несли его до мыса Наустанеса (Мыс Корабельных Сараев). На ночь над ним разбили шатер. Рано утром, в прилив, Скаллагрима внесли на корабль и отплыли к мысу Дигранес. Эгиль велел насыпать могильный холм на самом мысу. Туда положили Скаллагрима, его оружие, коня, кузнечные орудия. Положили ли с ним его добро – об этом ничего не рассказывают.

Эгиль унаследовал все земли и все добро. Теперь он распоряжался в доме. Тордис, дочь Торольва и Асгерд, он оставил у себя.

LIX

Конунг Эйрик уже целую зиму правил Норвегией после смерти своего отца, конунга Харальда, когда из Англии приехал Хакон, воспитанник Адальстейна[85], второй сын конунга Харальда. Тем же летом Эгиль, сын Скаллагрима, вернулся в Исландию. Хакон поехал на север, в Трандхейм. Там его выбрали конунгом. Всю зиму в Норвегии было два конунга – он и Эйрик. Но весной оба стянули свои войска. У Хакона людей было много больше, и Эйрик не видел иного выхода, как покинуть страну. Он уехал со своей женой Гуннхильд и детьми.

Херсир Аринбьёрн был побратимом конунга Эйрика и воспитателем его детей. Изо всех лендрманнов конунг любил его больше всех. Он сделал его правителем фюлька Фирдир. Аринбьёрн покинул страну вместе с конунгом.

Сначала они поехали за море на запад – на Оркнейские острова. Там Эйрик выдал свою дочь Рагнхильд за ярла Арнфинна. Потом он отправился с войском на юг, в Шотландию, и воевал там. Оттуда он направился в Англию и там тоже совершал набеги.

Когда конунг Адальстейн узнал об этом, он собрал войско и выступил навстречу Эйрику. Но, встретившись, они вступили в переговоры, и было решено, что конунг Адальстейн предоставляет Эйрику власть над Нортумбрией. Он должен был защищать страну конунга Адальстейна от скоттов и иров. После смерти конунга Олава конунг Адальстейн заставил Шотландию платить дань, но народ там был ненадежен. Конунг Эйрик постоянно сидел в Йорке.

Рассказывают, что Гуннхильд занималась колдовством и сделала так, что Эгилю, сыну Скаллагрима, не найти было в Исландии покоя,