Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии - Роза Шотаевна Джарылгасинова Страница 43

описаниях празднеств Мохаррама встречаются детали, родственные некоторым элементам празднования Нового года: много огней, носят на высоких шестах апельсины, сооружают башни из стекла, показывают фокусы, маскируются под арлекинов, участвуют шутовские фигуры, поднимают грандиозное сооружение — нахль, в котором везут; бога; здесь как бы переплелись погребальные обряды и древние мифы досасанидского и сасанидского времени. В результате исследования различных сторон празднества Мохаррама можно сделать вывод, что хотя он и был установлен как сугубо мусульманский праздник, но впитал в себя языческую обрядность, переосмыслил многие легенды и мифы и возродил народные обычаи, бытовавшие до принятия мусульманства у народов Передней Азии.Ма’арике Гири.

В праздничные дни на улицах городов и различных поселков бывает очень оживленно, особенно если устраивается какое-либо уличное представление. Такое скопление людей, наблюдающих за рассказчиками, акробатами, сказочниками, называется ма’арике, а лицо, собирающее вокруг себя толпу и дающее представление, — ма’арике гир (среди них могут быть заклинатели змей, сказочники, кукольники-петрушечники, лица, дающие наставления о выполнении религиозных обрядов, и др.).

Средневековый персидский автор Хосейн Ваэз-е Кашефи (XV–XVI вв.) дал определение ма’арике как месту сражения. «И ма’арике называют место, где останавливается какой-либо человек, толпа людей собирается там к нему, и они показывают имеющиеся у них таланты. А это место называют ма’арике, потому что, как на поле сражения каждый человек, имеющий доблесть, показывает и проявляет ее, здесь так же собиратель ма’арике проявляет свое дарование. Как на поле сражения некоторые заняты своей доблестью, а некоторые развлечением, здесь так же один проявляет дарование, а толпа развлекается» (цит. по [Галунов, 1929 (3), т. III, с. 94]).

Конечно, для того чтобы собрать большое число людей на свое представление, необходимо обладать большими способностями и строго следовать неписаному своду правил, выполнение которых гарантирует успех. В них говорится о том каким должен быть ма’арике гир: быть приветливым и смешливым, ловким, расторопным и веселым; соблюдать время молитвы и не приходить во время ее, собирать ма’арике в свободном и открытом месте; говорить с людьми любезно и ласково, если даже кто-то нарушает порядок; просить у присутствующих помощи и благоволения; помянуть старцев, мужей и учителей; помянуть великого или славного, происходящего из этой местности; не делать упущений в произнесении молитвы, ибо произнесение молитвы — искупление грехов; не говорить намеками, не противоречить и по отношению ко всем быть доброжелательным сердцем и душой; терпеливо переносить уход зрителей и довольствоваться тем, что пошлет ему бог; должен быть чист убеждениями, независтлив, свободен от лицемерия, корысти, гордости и должен уповать на бога; считается также, что вступающий в ма’арике должен быть ритуально чист, вступать в круг правой ногой, произносить имя всевышнего бога и приветствовать толпу. После того как окончено представление, также необходимо соблюдать ряд правил: не задерживать людей во время молитвы и быстро прекращать ма’арике, прославлять учителей, помянуть в молитве всех собравшихся — кто не дал ему награду и кто дал, подать нуждающемуся дервишу, выходя из круга, ступать левой ногой, если присутствуют братья тариката, принести в жертву полученные милости.

Вот как рассказывает о выступлении одного из сеидов, повествующих о жизни имама Али, старейший иранский писатель Садек Чубак: «Мусульмане! Не опозорьте перед кафирами рассказчика о жизни имамов. Пока я у вас ничего не прошу. Только призываю послушать рассказ о жизни великого Али. Спешите все сюда, пусть кафиры убедятся, что вы верны своей религии…» Для большей убедительности рассказа обычно показываются картины, на которых изображены различные сцены со дня появления ислама. Сеид призывает всех совершить молитву, послать благословение Всевышнему и приблизиться к картине.«…Это полотно почитается столь же священным, как и Кааба. Не обойдите его своим вниманием. Очень многие паломники, направляющиеся в Кербела, удостоились исполнения своего желания под защитой этого полотна. С именем Али на устах, любовь к которому горит в груди каждого правоверного, под покровительством этого полотна вы добьетесь желанного. Глядя на него, прозревали слепые от рождения, потому что искренне верили. Паралитики исцелялись и покидали свои ложа. Безумные обретали разум и становились нормальными. Подходите же к святыне и очистите свою совесть ежели есть в ком из вас скверна, пусть приблизится ко мне, и мой зеленый кушак изгонит из него все дурное. А теперь прошу одного из паломников — к счастью, все вы едете поклониться гробу Хусейна — зажечь первый светильник — бросить первую монету рабу божьему, чтобы он мог начать свой рассказ. Правоверные! Деньги — это прах, грязь. Откажитесь от богатства, подумайте о загробной жизни. Клянусь, я не зарюсь на ваши деньги. Хочу только, чтобы исполнились все ваши желания. А кому не понравится мой рассказ, пусть заберет свои деньги обратно. Я кормлюсь вашим подаянием. Живу вашим благорасположением» [Чубак, 1981, с. 58, 60].

Несомненно, нужно было обладать очень большим красноречием, чтобы заставить публику не только слушать в течение долгого времени, но и подавать подаяние. Рассказчик «был и колдуном, острым на язык, и гипнотизером. Ему нельзя было отказать в сообразительности, он хорошо владел собой и умел найти момент, чтобы околпачить публику» [Чубак, 1981, с. 60]. Сбор денег происходил, когда возбуждение толпы было доведено захватывающим сюжетом до крайности. Однако ма’арике гир не называют такой способ получения своих подаяний нищенством, а считают хлебом бедности (нан-е фагир).

Кахвехане.

Одной из достопримечательностей праздничной жизни персов являются кахвехане (кофейни), известные с IX в., но особенно большое их число выросло в эпоху шаха Аббаса в XVI в. Красочное описание кахвехане дал иранский писатель Аббас Рахбари. «Кофейни стали суфийскими центрами, местом сбора вождей племен, людей искусства, поэтов, которые встречались за кофе, беседовал между собой и вместе с тем участвовали в развлечениях и разных играх, происходящих в кофейне. Эти развлечения заключались в выступлениях рассказчиков в мошаэре — своего рода поэтических состязаниях, игре в шахматы, нарды, наконец, в пляске» [Рахбари, 1973, с. 247].

Кахвехане обычно располагается у небольшого ручья или другого водоема (особенно хорошо, если в бассейнах-хаузах проточная вода), и состоит из небольшой комнаты и веранды — эйван. Вокруг бассейна, на метр над ним, устанавливали саку — места для посетителей. Поскольку кахвехане было центром проведения различных праздников, состязаний, выступлений сказителей и даже местом проповедей по случаю знаменательных событий, все здесь было предусмотрено: места и для знатных гостей — шах-нешин, и для тех, кто опоздал к началу каких-либо представлений, и