Иконография Богоматери. Том второй - Никодим Павлович Кондаков Страница 8

у них есть настоятель. Первая часть церкви (parte – вероятно портик) очень велика и богатой работы, а за нею большой двор и здание церкви. Это здание (cuerpo) круглое[37], без углов, и окружено тремя большими кораблями покрытыми одним верхом с самою церковью. В ней семь алтарей; верх ее и кораблей и стены покрыты богатою мозаикою, изображениями евангельских событий; купол опирается на 24 колонны из зеленой яшмы; над кораблями есть верхние ходы и они поднимаются до верха церкви; на них также стоят 24 колонны из зеленой яшмы; верх церкви и стены покрыты мозаикою. Вне корпуса церкви стоит красивая капелла, украшенная мозаикою удивительной работы, и в ней находится (стоит – estaba) богато украшенная икона (imagen) св. Марии, и вполне ясно, что в честь ее устроена вся капелла». Очевидно, что эта капелла, устроенная дли Нерукотворенного Образа Божией Матери, появилась уже при Константине Багрянородном, когда этот образ был принесен в Царьград. Григорий ученик св. Василия Новаго († 952), в житии этого святого отца говорит с достаточною точностью, что это был образ Божией Матери, «чудесно исполненный ее собственной рукою в ее присутствии» и «сохраненный доныне, а для приходящих с верою исполненный божественной благости». По указаниям того же Дюканжа Симеон Солунский знает особое моление по случаю «обновления храма Нерукотворенного Образа Божией Матери», причем известно, что один из храмов этого имени был также в древней Солуни. Наконец храм Божией Матери того же имени упоминается близ Кизика в XIV столетии[38]. Возможно, что дальнейшее ознакомление с вислыми печатями откроет еще несколько храмов посвященных тому же образу в Византии, но появление этих храмов вполне аналогично храмам Нерукотворенного Образа Спасителя. Конечно, надо отличать икону Нерукотворенного Образа Божией Матери от того отпечатка ее Фигуры, который она, прислонившись к колонне храма в Лидде после себя в нем оставила, но, с другой стороны, нет надобности предполагать, чтобы другие Нерукотворенные образа Божией Матери возникали самостоятельно. Подобно образам Спаса все эти иконы были конечно списками одного и того же Нерукотворенного Образа и, будучи вносимы в церковь или монастырь, давали свое священное имя храмам. Добшютц в указанном исследовании[39] отмечает значительное обилие Нерукотворенных образов Божией Матери в южной Италии и Сицилии: в епископии Россано[40], на горе Эрикс, в Трапани (восточный рельеф из мрамора) и некоторые другие. Возможно, что в иконоборческую эпоху были принесены из Константинополя списки этой чтимой иконы, и во имя их прозвались различные церкви. Однако, Добшютц очевидно заблуждается, привлекая в ту же серию различные чудотворные иконы (чтимые в Пьедигротта близ Неаполя, в Риме в церкви Марии Транстеверинской и пр.) Италии на том только основании, что легенды o них составившиеся сообщают такие же подробности явлений, чудесных передвижений иконы и т.д., какие передаются относительно иконы Нерукотворенного Образа. В этом случае даже легендарная прибавка об иконе, что она явилась сама по себе (реr se facta,), не дает еще права заключать, что здесь речь идет о списке Нерукотворенного Образа. Правда все подобные вопросы могут быть разрешены окончательно лишь после осмотра всех оригиналов на месте.

Далее, по принятому на Востоке обычаю, чтимый чудотворный образ распространял силу своего благословения на верные и точные списки свои, а в данном случае дело шло ο Нерукотворенном Образе, в годины наставшей для Востока смуты бесследно утраченном. Потому, гораздо естественнее в Константинопольском образе видеть список Лиддского образа, чем (как то делает Добшютц) считать его новым оригиналом, для чего нет ровно никаких оснований, кроме недоразумения; что же касается легенды о том, что церковь этого образа основана Константином, то она также слишком обычное дело в византийских древностях (смешивали Константина Порфирородного с Великим), чтобы на ней основывать оригинальность образа. Не даром также известны и другие Нерукотворенные образы Богоматери в окрестностях Константинополя, подобно, напр., ряду списков Иверской иконы Божией Матери в Московском царстве. Таковы храмы чтимого образа близ Кизика, монастырь в Козинице у Кобалы и монастырь же в Солуни (обращен в мечеть в 1430 г.), принадлежащие XII– XIV векам. Нерукотворенный образ хранимый в Россано, представляется Добшютцу также особливым или отдельным оригиналом, потому что о нем повествуется, что он сошел с неба на церковный столб; но чудесное явление Тихвинской иконы не препятствует ей быть списком «Одигитрии». Напротив того мраморный образ св. Анпунциаты в Трапани, который был изваян по сказанию скорее ангелами, а не людьми[41], не был Нерукотворенным образом греко-восточного происхождения, хотя о нем и говорили, что он идет с Востока. Иное дело чудотворная икона в Катании, которой построили храм в XII веке, и иное образ в Пьедигротта, идущий из XV–XVI вв., когда именем Нерукотворенного образа в Италии стали называть иконы Божией Матери самых различных типов.

В соборе Россано (см. выше) почитается чудотворный (или «Нерукотворный») образ Богоматери, о котором рассказывают, что он был прислан туда из Константинополя в 586 г., императором Маврикием. Франсуа Лепорман[42] передает, что «икона вся почернела и покрыта серебряною чеканною ризою, не позволяющею судить о том, действительно ли древность ее восходит к X веку, когда перед этим образом дал обет монашества св. Нил Романский, хотя и трудно допустить, чтобы ее древность восходила к VI веку». Во всяком случае, как заключает знаменитый ученый это памятник великой важности для истории византийского искусства.

Замечательный но грубый перевод Нерукотворенного Образа Божией Матери находится также на мраморном барельефе (рис. 152) с именем Дельтерия Турмарха (1039 г.), сохраняемом в одной из церквей городка Трани южной Италии. На этом переводе Божия Матерь высоко подняв правую руку держит на своем правом плече Младенца, обратившегося к зрителю с благословением, и принимает левую руку к груди почти у самой шеи. Рельеф этот имеет значение обетной иконы и имеет по окладу крупную посвятительную Господу надпись. Очевидно этот рельеф идет от каких-то нам пока ближе неизвестных и не чисто-византийских, но греко-италийских переводов, представлявших Божию Матерь с Младенцем именно в типе «обетных» икон на которых Божественный Отрок обращается к собранию молящихся с благословением; дабы всем им было видно движение божественной десницы, Божия Матерь приподнимает Младенца. Такого образа в византийской иконографии мы не знаем доселе, и потому его появление должны отнести к новой ветви греко-восточного искусства, развившейся в Сицилии и южной Италии.

152. Мраморный рельеф – моление Турмарха Дельтерия (1039 года) в церкви г. Трани

Очевидно, далее, этот тип Божией Матери с Младенцем на правой руке не