Золотой Оклад или Живые Души. Книга чудес - Пётр Георгиевич Паламарчук Страница 6

изукрашенная и исполненная таких доброт, какие смертный понять не в силах. В ней огромный собор людей воспевал благодарственную песнь Богородице, восклицая Ей со умилением «Радуйся!». И сказала на прощание Божия Матерь: «Смотри, о жена, какого воздаяния удостоились те, про кого имела ты дурной помысел!» Она же, узрев все это, вздохнула с болью и ответила: «Увы мне, грешной…»

Пришед от этого возгласа в разум, Матрона побежала к Духовнику, пала в ноги и просила прощения. С тех пор она имела великую любовь к Богородице во все дни жизни своей, которое провела в Богородичной молитве и посте.

ЧУДО 4. О Двух иноках, которые уничижали ангельское приветствие, говоря, что ничего оно из себя не представляет. И того ради один умер злой смертью, а другой, будучи при смерти, покаялся и сподобился милости.

(От этого чуда остался один только заголовок, причем не только в моей рукописи, но и в тех, по которым ее удалось проверить. Впрочем, ежели вдуматься, тут в четырех строках изложены кратко и внятно две судьбы: одна смерть и одно воскресение.)

ЧУДО 5. Некий инок в насмешку устроил себе четки-лествицу с тринадцатью звеньями-степенями, по которым нужно было прочитать полторы сотни «Богородиц». Когда же спросили его — чего ради он это сделал, он ответил, что хочет установить новый обычай. Говорил он так, желая унизить эту молитву; но вскоре же получил вразумление. Наказание было таково: он сошел с ума, причем жилы головы разорвались и вся она оплыла кровью; близкие уже отчаялись в его судьбе.

Увидавши себя в последней беде, он обратился на покаяние и исповедался в согрешениях. И, о милосердии Пресвятой Девы, не воспомянувшей его греха, но вскоре пришедшей, исцелившей его жилы и прекратившей течение кровей! С того времени беспрестанно славил он и хвалил Богородицу словами ангельского приветствия.

ЧУДО 6. Некая жена питала великую веру ко Пресвятой, единственно имея небрежение к молитве «Богородице Дево, радуйся» и других от этой ангельской песни отваживая. Однажды, будучи во исступлении ума, она сподобилась видения. Ей предстало множество мужей и жен, приносящих Владычице эту молитву, и на каждой «радости» из уст их исходила пресветлая звезда. Потом она узрела прекрасно устроенную книгу, в которой были начертаны златыми письменами имена всех, кто служил Богородице. Затем Та сама явилась ей и сказала: «Зачем изучаешь сие собрание записей, куда занесены возлюбленные Мои? Твое имя здесь выпущено, ибо ты сама небрегла ангельским гласом и прочих от него отучала. А посему осуждена на вечные муки; однако ради прочих твоих добрых дел избавлю тебя от них и накажу чем-то меньшим». Сказавши сие, Она сделалась невидима.

После того сия жена впала в болезнь и обратилась на покаяние; сподобившись впоследствии милости, она выздоровела. Все оставшуюся жизнь она денно и нощно благодарила Бога и Его Матерь, в молитвах окончив наконец свои дни.

ЧУДО 7. Некоторые люди рассказывали об одном диаконе, который в своих проповедях непрестанно уничижал перед паствою молитву «Богородице Дево». Ему много раз говорили, чтобы он прекратил эти хулы, но он проявлял в них еще большее свирепство. И вот, когда случилось ему однажды сидеть в своей диаконии с другом — внезапно поднялась великая буря с громом и молнией, убила приятеля и подожгла дом, а на нем самом опалила одежды. Уразумев, что это из-за его греха погиб человек и загорелось строение, но до его собственной смерти дело все же не дошло, он наконец одумался. Покаявшись, грешний диакон пришел в разум истины и стал всячески почитать Божию Матерь молитвою «Радуйся!».

ЧУДО 8. В некоторой стране один человек избран был во епископы. А он всегда заповедовал своим священникам не учить народ Богородичной молитве. Многие из-за этого весьма печалились и наконец обратились со своими сетованиями к самой Владычице, дабы Она укротила его гнусный обычай. Спустя немного дней сей архиерей злою смертью испроверг душу из тела.

4

Посему, сколь ни будь чудеса на первый глаз невероятны, по долгом рассмотрении — даже являясь народными присказками — все таковые невероятные происшествия обретают и ятие веры, и, главное, подлинность бытия. Ибо, сродни анекдоту, но гораздо его превосходя степенью отражения сушей действительности, они передают подлинную волшебность естества. А служение их свидетеля есть в прямом смысле не доказательство, но показание.

…Вторая наша ходка в Тураево получилась более удачливою — но лишь в том понимании, что Церковь наконец отворили. Феония-старостиха на сей раз была донельзя приветлива, и, хотя мне впервой пришлось делать зараз более тысячи снимков, да еще и не зная, который угол нужно выбрать для расположения вспышки так, чтобы образы не бликовали, — со всею докукой мы управились в день.

Худо причинилось лишь тогда, когда надо было забираться в алтарь, куда По закону ход существам женского пола заповедан (за тем исключением, когда у них кончились по возрасту месячные и на то после этого особо благословили). Соответственно запустили туда лишь грешного аза, а сделал сие явившийся к воскресенью священник. Потом нам рассказали, Что Несчастный старик чуть не три десятилетия просидел в узах; он имел по старозаветому обыку тьму детей и внуков, так что его трудно было рассчитать, да и просто попов у аввакумовцев далеко числился не достаток, — но что он, прости Творец, перед престолом деял!

Большего ужаса не упомнить: руки у бедолаги тряслись так, что у камня вышбли бы слезу — но на сей раз они держали чашу с Кровью и Телом Христовым. Будто ошпаренный, выскочил я вон, не имея мужества видеть, как все чуть не плещет наружу. А ведь здорово живешь уходить прочь было нельзя. Единственно для государства ценным в сем храме Рождества Богородицы почитался как раз серебряный прибор для причастия — ибо, как замечено выше, даже сама церковь была деревянной, а выложены из камня только колокольня, алтарь и еще странный киот внутри вокруг образа Казанской Богоматери.

На нетопырье совпадение тут как раз приключился советский праздник по имени «выборы». Под них по соседству навезли всякую снедь для населения заради утоления голодной жажды. И надо было пережить еще такое унижение: старик-батюшка отказался помогать съемкам, а по положению всякий «предмет из драгметалла» долженствовал быть занесен в опись с точным указанием веса. Ну как тут его узнать? Итог вышел балаганный: сопровождаемые кивком пышно расцветшего подле ступеней паперти древесного гриба, мы во главе с Феонией отправились делать фотографии на соседнюю стройку, а