В. Мавродин - Начало мореходства на Руси. Страница 5

- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Автор: В. Мавродин
- Год выпуска: -
- ISBN: нет данных
- Издательство: неизвестно
- Страниц: 41
- Добавлено: 2019-02-10 11:45:32
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
В. Мавродин - Начало мореходства на Руси. краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «В. Мавродин - Начало мореходства на Руси.» бесплатно полную версию:Дурная традиция в русской дворянско-буржуазной исторической науке приводила к тому, что знатоки военно-морской истории начинали ее с пресловутого «.. призвания варягов», несмотря на то, что уже были опубликованы источники, изучение которых дало бы возможность отодвинуть «первую страницу русской морской истории» ко временам, предшествующим легендарным событиям 862 г.
В. Мавродин - Начало мореходства на Руси. читать онлайн бесплатно
История антов — первая глава в истории великого русского народа. И неясные предания об этой поре, быть может, дожили и до киевских времен.
Рассказ нашей летописи о Кие, который «княжаше в роде своемь, и приходившю ему ко царю, якоже сказають, яко велику честь приял есть от царя, при котором приходив цари; идущю же ему вспять, придя к Дунаеви, и възлюби место, и сруби градок мал, и хотяше сести с родом своим, и не даши ему ту близь живущий; еже и доныне наричють Дунайцы городище Киевець», [34]не является ли эпическим отзвуком походов антов на Византию? Летописец путался и сбивался в рассказах о Кие, который то выступал в качестве перевозчика, то оказывался державным владетелем. Но по аналогии с походами Олега, Игоря и Святослава на Византию он принимал версию о Кие князе, так как она больше соответствовала его представлению о взаимоотношениях Киева с Византией. Летописец рассказывает не о походе на Византию, а о попытке Кия поселиться на Дунае, где он, как позднее Святослав в Переяславце, пытался осесть в Киевце. Не является ли это предание не только попыткой дружинников Киевской Руси осмыслить название Киевца на Дунае, исходя из его среднеднепровского двойника, и связывать его основание с эпическим Кием, но и каким-то воспоминанием о стародавних временах, когда приднепровские племена вместе со своими вождями переселялись на Дунай, «срубали» городки, осваивали византийские земли, вели переговоры с «цесарями» Восточной Римской империи, воевали с соседями за обладание присоединенными землями, возвращались обратно в Приднепровье, на берега Днепра-Славутича, т. е. о временах антов?
О том, что в рассказах о Кие есть крупица истины, свидетельствуют раскопки М. К. Каргера.
Летопись рассказывает о том, как «Седяше Кый на горе идеже ныне увоз Боричев, а Щек седяше на горе, идеже ныне зоветься Щековица, а Хорив на третьей горе, от негоже про-звася Хоривица». [35]
Как показали раскопки М. К. Каргера, на месте Киева существовали вплоть до конца X в. (когда они слились) три древнейшие поселения, возникшие еще до нашей эры. [36]
Я позволил себе сослаться на сугубо сухопутные раскопки М. К. Каргера потому, что в них я нахожу подтверждение одного из мотивов легенды о Кие, а раз так, она перестает быть для меня только домыслом, чистой фантазией и превращается в опоэтизированную народом, облеченную им в форму легенды какую-то историческую истину.
Нам известны переговоры императора Юстиниана с антами о поселении их в городе Туррисе. Нам известны походы и переселения антов в земли «ромеев». Во время одного из таких походов мог возникнуть летописный Киевец.
И Кий и другие «риксы» антов могли совершать свои поездки в Константинополь тем же морским путем, каким русские ездили в Царьград или ходили походом на него в IX–XI вв. И в этой связи вряд ли стоит считать, что раз и навсегда покончено с попыткой трактовать одно место у Феофана как указание на русские суда.
Феофан сообщает, что когда в 173 г. византийский император Константин Копроним отправился в морской поход на болгар, то, собираясь плыть по Дунаю, он сам сел на «русские суда».
Так как считалось, что ни о каких русских и ни о каких русских судах на Дунае в VIII в. не могло быть и речи, то в конце концов пришли к выводу, что речь идет о «красных судах».[37]
Обычная аргументация противников признания в «persist русских судов, на первый взгляд, кажется довольно основательной. Говорят, что византийцы русских называли «'рсоо» и никогда не именовали их «роиз».
Это неверно. Константин Багрянородный говорит о «o^toc. tow 'Pdosicov», а его современник Лиутпранд употребляет термин «Ttfissii», заимствованный им, как он сам указывает, у греков. Я не пытаюсь утверждать, что у Феофана речь идет именно о русских, славянских судах, но в свете всего вышесказанного утверждать обратное только на том основании, что в конце VIII в. русские мореходы на Дунае — это нечто немыслимое, ни в коем случае нельзя.
Мы собрали и отдали на суд читателя все косвенные указания на мореходство у антов. Косвенные потому, что прямых указаний в источниках не встречается.
Приведенный материал дает нам возможность говорить о том, что водная стихия не была чуждой для антов, и морские походы во времена антов были столь же обычным явлением, как и во времена Киевской Руси. И если говорить о предшественниках киевских руссов-мореходов, чьи традиции передавались воинам Олега и Игоря, Владимира и Ярослава, то ими, этими учителями и предшественниками, были не жители «островов» далекого «северного моря», как называли в Византии норманнов, а анты — далекие предки русских киевских времен.
Письменная традиция не связывает непосредственно антов с русскими. G 602 г. прекращаются сообщения об актах. А первые сведения о русских, наиболее ранние, восходят лишь к концу VIII — началу IX вв. [38]
Чем же был заполнен этот период времени, чем был обусловлен разрыв между историей антов и историей Руси так, как он выступает в письменных источниках?
Итак, с самого начала VII в. исчезают упоминания об антах. В то же самое время наблюдается известный упадок культуры в среднем Приднепровье, важнейшем очаге культуры антов.
Отмечаемый упадок культуры в среднем Приднепровье (появление городищ-поселений родовых общин, примитивного и грубого инвентаря, замена посуды, изготовленной на гончарном круге, лепленной от руки, и т. п.) и известное его запустение являются результатом опустошительных набегов кочевников (аваров) и передвижения части антских племен во главе со своими «риксами» на юго-запад, в пределы обширной, богатой, могущественной Византийской империи.
С севера, в район среднего Приднепровья, на оба берега Днепра, в это же время (VIII–IX вв.) передвигаются лесные, более отсталые славянские племена, с более архаичной культурой. Этим и объясняется упадок среднего Приднепровья в тот период.
Продвижение лесных, северных отсталых славянских племен на юг объясняется: 1) их стремлением обосноваться на более плодородных землях Среднего Днепра, на землях лесостепной полосы, что обусловлено было ростом значения земледелия в их хозяйственном быте, и 2) естественной для эпохи варварства тягой к военной добыче, которую сулили города и земли юга, в частности, Византии,
Все это и побуждало лесные восточнославянские племена двинуться из своих пущ на юг, в лесостепную и степную, причерноморскую полосы.
Но здесь, в среднем Приднепровье, эти лесные северные славянские племена не встретили лишенную жизни пустыню. Древнее антское население продолжало обитать на старых местах, населяло Киев и прилежащие области, ставшие такими же центрами восточного славянства IX–X вв., какими они были в период антов.
Своим отсталым северным сородичам, на которых они начинают оказывать влияние еще с середины I тысячелетия н. э., анты передали свои культурно-бытовые особенности, свой социальной строй, исторические традиции, свои древние и постоянные связи с Византией. Поэтому тот строй «военной демократии», который существовал у антов столетия, был быстро пройден северными русскими племенами, передвинувшимися в среднее Приднепровье и здесь смешавшимися со своими стоящими на грани цивилизации южными соплеменниками. И среднее Приднепровье в течение одного-двух столетий проходит этап «военной демократии», дофеодальный период, и вступает в эпоху феодализма.
Развитие военных сил Руси к концу VIII в. и к началу IX в. было, с одной стороны, выражением высшего расцвета варварства; Русь стояла на грани цивилизации, у порога феодального общества, у истоков государства, а новые силы, проявившиеся в историческом развитии славянства среднего Приднепровья и других областей Руси, создавали явления, напоминавшие основные характерные особенности среднего Приднепровья антских времен (варварская знать, завоевательные походы, межплеменные политические объединения); они приобретали новое, более совершенное, стадиально более высокое качество и действовали более интенсивно и быстро и на несравненно более обширной территории.
Варварство антских племен отличалось от варварства собственно уже русских племен прежде всего тем, что последнее было более совершенным; в нем элементы классов были более развиты, что объяснялось, во-первых, в известной мере и подготовкой всех этих явлений в предшествующую антскую эпоху и столетиями последующей исторической эволюции древнерусского общества, а во-вторых — несравненно более обширной территорией, на которой шел процесс создания варварского, а впоследствии, в непродолжительном времени, феодального общества и государства. Варварское общество антских племен было создано на территории Среднего Приднепровья и в областях, прилегающих к нему с запада и, главным образом, с юго-запада; варварское общество русских племен, предтеча феодальной Киевской Руси Ярославичей и Владимира Мономаха, сложилось на огромной территории от Ладоги до Роси, от Оки до Карпат и имело не один, а целый ряд политических центров.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.